Рискованный план
Шрифт:
Чем ближе Лили подходила к кабинету Найджела, чем чаще билось ее сердце. Утром, перед тем как покинуть квартиру, она еще раз позвонила Маккормаку. На этот раз трубку взяла секретарь и соединила ее с детективом. По голосу было заметно, что он вот-вот взбесится и начнет отчитывать ее за содеянное, но Лили удалось заговорить его. Она рассказала ему о том, что делала Лос-Анджелесе и что ей удалось выяснить. Они назначали встречу на следующую неделю, и Лили пообещала принести все добытые материалы. Затем Лили позвонила сестрам, но снова не застала их дома и оставила сообщение. Она не стала вдаваться в подробности, просто заверила их, что с ней все порядке. Они обсудят все, когда Лили вернется домой. А пока пусть остаются в неведении.
Положив трубку, Лили взяла сумочку и письмо, которое составляла всю ночь. Кое-где чернила были размыты слезами.
Сердце Лили бешено билось. Каждое движение отдавалось в теле тупой болью. Ей хотелось развернуться и убежать, оставив все так, как есть, но она продолжала идти вперед.
Тяжело вздохнув, Лили оставила сумочку на своем столе, и с силой сжала письмо.
Трясущейся рукой она постучала. Найджел тут же откликнулся, и Лили вошла. Каждый шаг давался ей настолько тяжело, что казалось, вместо изящных туфель на ногах тяжелые металлические оковы.
Как только Найджел увидел ее, на его лице появилась добродушная улыбка. Лили тревожно замерла. Какой же он красивый, уверенный в себе, мужественный и очаровательный. Как она могла подумать, что он вор?
Ее сердце разобьется на тысячи осколков, когда Лили покинет его. Она долго пыталась убежать от этой мысли, но все же, в конце концов, попалась в собственную ловушку. Она влюбилась в Найджела. Бесповоротно. Страшно было думать, что человек, от которого она была без ума, через несколько секунд возненавидит ее.
– Лили!
Ах, как сладко звучит его голос!
Отодвинув стул, Найджел встал из-за стола и подошел к Лили. Он взял ее за руку и наклонился, чтобы поцеловать сначала в щеку, затем в губы. Лили не могла воспротивиться его нежным, ищущим губам, но сжала руки в кулаки, чтобы сдержаться и не положить их ему на плечи.
Она не знала, заметил ли Найджел, что с ней творится неладное. Он улыбался, как обычно, демонстрируя свои белоснежные зубы.
Найджел убрал прядь волос, выбившуюся из прически Лили, ей за ухо и, нежно посмотрев на нее, спросил:
– Ты пришла сегодня пораньше, чтобы поиграть в плохую секретаршу и несносного босса? Пожалуй, это и правда лучшее начало дня. К тому же можно наконец смести все эти бумажки, чтобы использовать стол для более приятного дела.
Лили покачала головой, глаза ее наполнялись слезами.
– Лили, – произнес Найджел, – что с тобой? Ты неважно выглядишь.
Она тяжело вздохнула, пытаясь не разрыдаться прямо перед ним.
– Мне нужно с тобой поговорить, – прохрипела она.
– Да, конечно, я тебя слушаю. В чем дело?
Держа ее за руку, Найджел усадил ее на стул и расположился рядом.
Лили надеялась, что он не заметит, как она дрожит.
– Это тебе. – Она вручила ему конверт и, не дождавшись пока он его откроет, заговорила, зная, что если не скажет этого сейчас, то замолчит навсегда. – Я тебе врала, Найджел, все это время я тебя обманывала. На самом деле меня зовут Лили Заккаро, и я совладелец компании «Заккаро Фэшн» в Нью-Йорке. Я приехала в Лос-Анджелес, потому что кто-то украл мои идеи и использовал их в твоей калифорнийской коллекции.
Наверное, мне не стоило так поступать, прости меня, если сможешь. – Лили сделала глубокий вдох и продолжила: – Я знаю, ты возненавидишь меня за то, что я сделала, и это, конечно, справедливо. Но я хочу, чтобы ты знал: я не сделала ничего, что бы причинило вред тебе или твоей компании. Я просто хотела найти того, кто украл мои эскизы. Клянусь, я не шпионила за тобой и ничего не воровала. – Она сглотнула и смахнула с глаз слезы. Плач, сдавливающий ей горло, так и норовил вырваться наружу.
Найджел смотрел на Лили пустым, холодным взглядом, ошарашенный услышанным. Он уставился на ее письмо. Может, ее вид ему попросту опротивел и он хотел посмотреть на что-то другое? А может, действительно хотел прочитать письмо.
Лили сидела на стуле, боясь пошевелиться, боясь сделать вдох. Она ждала его реакции, любой, какой бы она не была.
Вдруг Найджел поднял голову, посмотрел на нее пронизывающим, точно кинжал, взглядом и сказал:
– Тебе придется уйти. Ты получила, что хотела, теперь убирайся.
Все, что смогла выдавить Лили, было кроткое и покорное «да».
Тишина, повисшая в кабинете, давила на нее.
Найджел стиснул зубы и уставился куда-то вдаль, мимо нее.
Лили пыталась найти слова, но что еще она могла сказать ему? Она уже во всем призналась, остальное было излишне. Она думала, что Найджел проронит хоть слово, но лишь встал со стулу, направился к своему рабочему месту и погрузился в большое кожаное кресло.
– Уходи.
Лили нервно прикусила нижнюю губу. Она открыла рот, собираясь ответить, но так и не решилась издать хоть один звук. Найджел поднял руку, словно желая пресечь дальнейшие попытки объяснить:
– Твоя увольнительная принята. Ты можешь идти.
Лили ожидала совершенно иного. Она думала, что Найджел набросится на нее, охваченный яростью, станет кричать. Но его спокойный, мягкий голос ранил ее больнее. По ее телу бежал холодок.
Лили резко кивнула, собралась с силами и повернулась, еле удерживаясь, чтобы не разрыдаться. Она пошла к двери, не чувствуя ног. Взявшись за ручку, она в последний раз посмотрела на Найджела и тихо сказала:
– Мне очень жаль, что так вышло, Найджел.
Не дожидаясь ответа, она вышла из кабинета и побежала к лифту. В ее глазах стояли слезы.
Глава 13
Прошел месяц. Лили стояла за прилавком магазина «Заккаро Фэшн», уставившись на манекен. На нем была одежда, сшитая по ее эскизам, сумочка, которую придумала Джульетта, и ботинки из коллекции Зои. Вдруг Лили почувствовала боль и убрала палец ото рта. Что за дурная привычка у нее в последнее время – грызть ногти? Теперь у нее даже и времени нет, чтобы пойти в салон и привести себя в порядок. Лили спрятала руки за спину, надеясь удержаться от надоедливого желания. Может, стоит снова переделать витрину? За последние четыре недели она переставляла манекены с места на место уже двенадцать раз, хотя обычно делала это всего лишь раз в месяц.