Ритер
Шрифт:
Он медленно зашагал в сторону леса. Таня двинулась за ним.
– Лучники, – крикнул кто-то.
Краем глаза Таня увидела, как несколько человек справа натягивают луки, но Альберт уже несся туда, размахивая двумя обнаженными мечами.
Почувствовав угрозу слева, Таня резко сместилась в сторону и сделала выпад наугад. Атакующий будто сам налетел на острие меча и, захрипев, повалился на землю.
Увернувшись от выпада копья, Таня подскочила к распростертому телу Метая, подхватила его меч левой рукой и снова ринулась в бой.
Как ни странно, вес боевого оружия в руках вовсе не казался чрезмерным. Более того, сражаться двумя мечами оказалось
В нее били копьями и совали мечи, но каждый раз непостижимым образом промахивались. Несколько раз наконечники копий вскользь проходили по ее нагруднику, а один раз вражеский меч даже соскочил со шлема и рассек завязку на плече. Но все эти выпады не приносили ей никакого вреда, а тело упорно отказывалось чувствовать ушибы. Зато многие из Таниных ударов достигали цели. Сначала один, а потом другой воин повалились на землю, обливаясь кровью. Несколько отскочило, зажимая руками раны.
Это не выглядело боем, это было танцем. И, как и в танце, здесь все было правильно, разумно, единственно возможно. Удивительно, но она даже ни разу не поскользнулась на размокшей почве, в то время как ее противники неизменно теряли равновесие, спотыкались и мешали друг другу. Танино сознание не фиксировало, что именно сейчас, в этот момент, вокруг гибнут люди, что ей грозит смертельная опасность. Она делала то, что должна, ее вела неведомая, могущественная сила, сила высшей справедливости и высшего разума. Та сила, которая сама решала, кому умереть и кому жить, и лишь предлагала немногим избранным исполнить ее волю.
Таня не знала, длился бой несколько секунд или несколько минут. Но неожиданно враги отступили. Внезапно выстроившаяся стена щитов ощетинилась копьями и мечами покатилась назад, к лесу. Их было не больше пятнадцати, и Таня уже знала, где остальные бойцы. К этому моменту у ее ног лежали уже три бездыханных тела. Обернувшись, она увидела стоящего в нескольких шагах от себя Альберта. Его клинки были полностью окрашены кровью. Вокруг ритера лежало не менее десятка изрубленных тел.
Внезапно по лицу Альберта пробежала тень гнева. Он быстро воткнул клинки в землю, подхватил с земли лук и колчан и вложил в тетиву первую стрелу. Обернувшись, Таня увидела, что несколько противников тоже натягивают луки. Но их намерениям не суждено было сбыться. Одну за другой Альберт начал выпускать стрелы, и ни одна не знала промаха, и каждая новая отправлялась в полет прежде, чем предыдущая достигала цели. Это походило на расстрел из пулемета. Вот на землю повалился первый лучник противника, потом второй, третий, четвертый. Пятый в ужасе отбросил лук, но это не спасло его от смертоносной стрелы в горло.
Строй щитов сомкнулся еще плотнее. Достать лук не пытался больше никто.
– Пощади нас, благородный ритер, – крикнул кто-то из-за частокола копий.
– Убирайтесь прочь, – громко ответил Альберт. – Уходите из Веского княжества. Здесь для вас нет земли.
Он стоял, держа стрелу в тетиве, пока пятящаяся черепаха, образованная выжившими воинами, не скрылась в лесу. Потом он вытер от крови мечи, вернул их в ножны и, повернувшись к Тане, скомандовал:
– Пошли. Нам здесь больше нечего делать.
Глава сорок четвертая,
в которой появляется надежда на счастливую развязку
Дождь, ненадолго
Девушка еще не в полной мере пришла в себя после всех ужасов прошедших суток, поэтому старому ритеру пришлось уговаривать ее немного поесть, как маленькую. Только немного перекусив и согревшись у костра, Таня вновь обрела дар речи. Альберт смотрел на нее тепло, словно на собственное любимое дитя.
– Как вы здесь оказались? – было первое, что сумела спросить Таня.
– Я пробрался в трюм корабля, когда эти ребята захватили его, – ответил Альберт, как о чем-то само собой разумеющемся.
– Но зачем?
– Я увидел, что они уводят тебя с собой.
– Ты меня знаешь?
– Аине много рассказывала о тебе.
– Ты знаком с ней?
– Конечно. Много лет. Как и со старым слепым Сидом, с которым ты, возможно, познакомишься со временем. Он мой давнишний друг. Вместе мы участвовали во многих битвах. Он и просил меня последить за дворцом, поскольку не сомневался, что скоро ты сбежишь оттуда.
– И ты, вот так, согласился?
– Меня попросили друзья, мастера великой тайны. Это ли не причина?
– Но ты ведь так рисковал жизнью.
– Ритер живет на лезвии меча, – покровительственно улыбнулся Альберт. – Но погибает он, лишь когда отворачивается от великой тайны. Как видно, сегодня я следовал ее воле.
– И ты без жалости уничтожил столько людей?
– Миссия ритера – восстанавливать справедливость. Высшую справедливость. Справедливость великой тайны. Для ритера человек, не постигший великой тайны, еще не родился. Он подобен животному с замутненным разумом. Но зверь живет инстинктами, а человек, не открывшийся высшему, цепляется разумом за низменное, творит зло в угоду алчности, тщеславию, похоти. Он творит несправедливость и тем сам выносит себе смертный приговор. Ритер лишь приводит его в исполнение. Их уничтожила великая тайна. Я был лишь орудием. Если бы не так, я бы остался на том берегу, а не они.
– Почему ты не вмешался раньше?
Альберт вздохнул и ответил не сразу.
– Знаешь, я старый человек. Только инку ритера ношу уже больше сорока лет. Я многое вижу и еще больше предчувствую. Когда я увидел тебя, мне пришла мысль, что ты на грани постижения великой тайны. Я хотел, чтобы ты пробила стену. И как только я увидел, что ты узрела невидимое, я вышел к тебе.
– Это все игра для тебя? – насупилась Таня.
– Вся наша жизнь здесь игра, – спокойно ответил Альберт. – Реальна лишь великая тайна. Мы знаем, что задуманное ею все равно случится. Человек волен выбирать свой путь, но судьбы мира ему не подвластны. Мир – это поле для грандиозной игры великой тайны.
– А если бы я сломалась? Если бы я подчинилась им?
– Я бы все равно спас тебя. Несправедливость, допущенная к тебе, так велика, что ритер не может стоять в стороне. Я бы проводил тебя, куда бы ты пожелала… а потом справил бы по тебе тризну, ибо ты была бы для меня мертвее Ариса. Он ушел в долину мертвых со знанием великой тайны, а ты топтала бы землю, не узрев ее красоты.
– Ты – учитель Ариса?
– Да. И я вручал ему инку.
– Ты знаешь, как он погиб? – У Тани снова слезы навернулись на глаза.