Ритуал мечей
Шрифт:
Когда Гвендолин вошла в Башню Утешения, и та дверь захлопнулась за ней, Штеффену показалось, что та дверь закрылась в его жизнь. Это вонзило кинжал в его сердце. Он уважал и даже понимал ее решение, но это был самый худший день в его жизни. Штеффен постоял и подождал возле Башни долгое время, надеясь на то, что Гвен передумает, что она выйдет к нему через те двери. Но они оставались закрытыми, словно гроб в его сердце.
Больше не имея ни направления, ни цели в жизни, Штеффен, побродив, пришел сюда, в эту небольшую деревню высоко на вершине холма.
Но сколько Штеффен ни наблюдал, в башне не было никакой активности – никто не входил, никто не выходил ни днем, ни ночью.
Внезапно Штеффен услышал удар кнута и почувствовал резкую стреляющую боль в спине. Он понял, что его хозяин снова ударил его. Боль от удара кнута вырвала его из размышлений и заставила сконцентрироваться на своих обязанностях. Посмотрев по сторонам, Штеффен увидел, что он провернул больше зерна, чем любой другой из слуг, и его лицо залила краска. Это несправедливо, что его снова ударили кнутом, в то время как другим ничего не доставалось.
«Работай усерднее, тварь, или я брошу тебя собакам!» – рявкнул хозяин Штеффену.
Вокруг него разразился смех, когда другие рабочие обернулись и начали насмехаться над ним, пародируя его сгорбленное тело. Штеффен отвел глаза в сторону, заставляя себя сохранять спокойствие. Он получал и худшее обращение, чем могли выдать эти провинциальные жители. По крайней мере, боль и унижение отвлекали его от мыслей о Гвендолин, от мечтаний о жизни, которая была бы слишком великой для него.
Зазвонили колокола, наполняя звуками небольшую деревню, и все рабочие остановились, обернулись и посмотрели в другую сторону. Колокола срочно звонили снова и снова, и сельские жители начали толпиться в центре села, глядя вверх на звонаря.
«Новости с Севера!» – крикнул мужчина. – «Империю прогнали из Западного Королевства Кольца! Мы снова свободны!»
Жители деревни громко и радостно закричали. Они развернулись, схватились друг за друга и начали танцевать, передавая мехи с вином, делая большие глотки.
Штеффен пораженно наблюдал за происходящим. Империю прогнали? Западное Королевство свободно? Но это лишено смысла. Когда он покинул Силесию, она находилась в руинах, а все ее жители были порабощены. Казалось, что ни для одного из них нет надежды.
«Торгрин вернулся, а с ним дракон и Меч Судьбы! Щит поднят! Щит восстановлен!» – объявил звонарь.
Повсюду раздавались крики и радостные восклицания, и сердце Штеффена наполнилось оптимизмом, когда его мысли вернулись к Гвендолин. Тор вернулся. Это означает, что теперь у нее появится причина покинуть Башню. Причина вернуться в Силесию. Для него снова может появиться роль.
Обернувшись, Штеффен посмотрел на башню, но не увидел там никакой активности. Он удивился. Неужели девушке удалось ее
«Я видел, как он полетел вчера в ту сторону, молодой человек на драконе с Мечом в руках. Я вам правду говорю!» – сказал один юный житель деревни другому. – «Я видел, как он летел к той проклятой башне. Он приземлился на ее крыше!»
«У тебя галлюцинации!» – строго произнесла какая-то старуха. – «Твое воображение сыграло с тобой шутку!»
«Я клянусь, что видел его!»
«Ты слишком много грезишь, парень!» – посмеялся над ним другой житель.
Люди рассмеялись, когда все стали дразнить молодого человека. Он покраснел и быстро исчез.
Но когда Штеффен услышал его слова, все для него приобрело смысл – первой остановкой Тора будет место, где находится Гвендолин. Тор любил Гвен, и она любила его. Это было то, чего эти простые деревенские жители никогда не поймут. Штеффен знал, что мальчишка сказал правду, и его сердце наполнилось внезапным оптимизмом. Конечно же, если Тор вернулся, первым местом, куда он отправится, будет Башня Утешения, чтобы увидеть Гвендолин и увести ее с собой. Вероятно, назад в Силесию.
Впервые после того, как Штеффен пришел сюда, он улыбнулся. Гвендолин была свободна от того места. Он улыбнулся шире, осознавая, что его жизнь вот-вот изменится. Ему больше не нужно оставаться в этой деревне, ему больше не нужны эти люди. Он больше не должен уединяться, влачить существование, полное боли, работы и нищеты. У него снова появился шанс в жизни, его мимолетная мечта возвращается. Может быть, в конце концов, Штеффен рожден для благородной жизни.
«Я сказал тебе возвращаться к работе, лентяй!» – крикнул надсмотрщик, высоко поднимая свой кнут, направив его к лицу Штеффена.
На этот раз Штеффен рванул вперед, выхватил свой меч и разрубил кнут до того, как тот коснулся его. Затем он протянул руку, выхватил из руки надсмотрщика то, что осталось от кнута и полоснул того по лицу.
Надсмотрщик закричал, схватившись за лицо обеими руками, пронзительно крича от боли.
Другие деревенские жители заметили это и внезапно бросились в сторону Штеффена. Но Штеффен был воином с навыками, о которых эти провинциальные люди и не подозревали, он воспользовался кнутом, чтобы отхлестать их всех, поворачиваясь, ныряя и изворачиваясь от ударов. Через несколько минут они все оказались на земле, крича от боли после этих ударов.
Тем не менее, на него набросилось еще больше людей – более серьезных людей, с более серьезным оружием, и Штеффен знал, что ему тоже нужно сражаться сильнее. Не успели они приблизиться к нему, как Штеффен потянулся назад, схватил стрелу, поднял свой лук и прицелился в первого мужчину, толстяка, одетого в слишком узкую для него рубашку.
Когда Штеффен высоко поднял лук, толстяк, сжимающий в руках дубинку, вдруг застыл на месте вместе с сопровождавшими его людьми.
Вокруг него собралась толпа, но все оставались на безопасном расстоянии от Штеффена.