Ритуалист
Шрифт:
— Я тебя подсаживаю, твоя задача — ухватиться за что хочешь, но продержаться, пока я по тебе не вскарабкаюсь наверх и не вытащу, возражения?
Она некоторое время смотрела на меня, оценивая и прикидывая, можно ли мне верить, ведь ничто не помешает, выбравшись наружу, тупо помахать ей ручкой и свалить куда подальше. С другой стороны, а что еще оставалось, можно подумать, у нее тут масса вариантов. Хочешь, не хочешь, а довериться придется, я же, в свою очередь, совсем не был уверен в том, что хватит сил вытащить наружу такой вес. Да еще был риск наткнуться на зверье, что тоже
В итоге картина была следующая. Я, кряхтя как старый дед, полусогнувшись и, чуть ли, не удерживая руками норовящие выпасть из глазниц вылезающие из орбит зенки, напрягался и толкал верх вылезшую на меня тушу. Сама по себе змееногая была довольно стройная, не толстая, но вот ее хвост трехметровой длины, а то, и больше, весил, наверное, как с два, а то, и три меня. Так что сопел и рвал жили я не просто так, она ведь еще и балансировала на мне, стараясь не упасть, и стойкости мне это отнюдь не добавляло.
— Скоро ты там? — судорожно выдохнули мои губы.
— Не ухвачусь никак.
— Так постарайся, у меня сейчас колени лопнут! — зло прошипел я, и вправду начиная ощущать некий дискомфорт в обозначенных местах, там словно шестеренки нарвались на препятствие и теперь скрипели, пытаясь или провернуться дальше, или вылететь из обоймы. Еще немного, и вообще останусь без ног, тогда только нож в горло, если не удастся залечиться, и прощай тоннель, привет респ. Не мое бы нежелание сливаться, уже бы давно дома сидел, а так…
— Есть, держусь, вроде, — как-то неуверенно прозвучало сверху.
— Уверена? — но стоять, вроде, стало легче.
— Да, только поспеши, а то сорвусь.
— Да уж постараюсь, — буркнул, с трудом вылезая из-под начавшего бесполезно искать опору хвоста. Что сказать, такого опыта у меня еще никогда не было, да и вряд ли кто-нибудь мог, хотя бы, приблизительно представить, что значит пытаться влезть по подобному телу. Где если не чешуя, то мягкие, соблазнительные округлости, и наступать на все это ногами казалось даже кощунством каким-то. Но тут уж извините, жить захочешь, и не на такое пойдешь, кое-как, с горем пополам, но выперся наверх, змееногая удержалась на руках, дала пару минут, а большего мне и не требовалось.
Затем был двухсекундный перекур, взгляд оббежал окрестности, и руки вцепились в чужие предплечья. Черт! Тяжелая какая! Хребет, казалось, сейчас попросту рассыпется, не с моими двойками и тройками в силе, ловкости и прочем тянуть на себя подобный вес. Я же не лебедка, а дохлый, ни на что не годный нуууб! От усердия даже губу прикусил, пошла кровь, во рту появился солоноватый привкус, и мне не оставалось ничего другого, кроме как решиться: пан или пропал. Не сдюжу, значит, не судьба, сам обратно рыбкой нырну, а как получится — что же, выходит, не такой уж я и неудачник, как могло показаться.
Наши глаза встретились, ее, перепуганные, так как уже понимала, сейчас что-то будет, и мои, сосредоточенные, немигающие. В следующую секунду я скривился от боли и хлынувшей в глотку крови, прикусить язык оказалось очень и очень болезненным опытом, но иного выхода просто не видел. Горячий глоток и мысли запросили плату, всего на несколько секунд повысить силу до возможного потолка, что бы потом еще и идти нормально мог, а не валяться пластом.
— Ыыых! — рывка она явно не ожидала, по крайней мере, не такого. Ее руки сорвались в считанные доли мгновения, даже вскрикнуть не успела, затем небольшой пас в сторону, чтобы не подрала брюхо и самое ценное и мягкое, и дикий, из последних дарованных на выходящие секунды сил, рывок обратно, к себе. Почти бросок, я бы сказал, и тут же полетел на спину, банально не удержавшись на ногах, все, время вышло! Получилось…
Пару минут мы просто лежали, переваривая случившееся, не знаю, как она, а мне было довольно хреново, язык все еще ныл и словно противился заживлению, а еще слабость во всех членах, временная, но очень и очень неприятная. Своего рода откат, смягчение вместо долгоиграющей расхлябанности на сверхсильную, зато кратковременную.
— Ты это сделал, — внезапно подала голос она.
У меня же не было сил даже промычать что-то в ответ.
— Ты это сделал! — и сверху тут же придавило тоннами веса, змееногая буквально выпрыгнула на грудь и уставилась неверящим взглядом, скользя по моему лицу. Мне же захотелось умереть, вот прямо сейчас взять и свалить на перерождение, эта дура что, совершенно не соображает, сколько весит?! Или это откат ритуала так меня подкосил…
— Слезь… — только и смог, что прохрипеть, язык уже зажил, а вот грудная клетка обещала вот-вот сломаться, причем внутрь и протыкая ребрами все, что будет на пути, ахрененный конец после стольких мучений.
— Извини, — она тут же перевалилась в сторону, позволив мне свободно вздохнуть.
Вокруг же стояла полнейшая тишина, а еще темень и подозрительное отсутствие хоть кого бы то ни было, обычно лес старался всячески преподносить подлянки в виде праздно шатающегося мобья, но сейчас все было иначе. Ни души, никого.
— И что будешь дальше делать? — вновь подала она голос.
— Отдышусь, для начала, — слабость все еще не проходила, чувствовал себя буквально тряпкой какой-то безвольной, а все из-за этой, ради нее так подставился.
— А потом? — похоже, змееногая начинала приходить в себя, слишком живая какая-то стала.
— А потом домой пойду, — буркнул, нехотя.
— Ты тут живешь, в лесу?
— Да.
— Далеко?
— Нет.
— А меня приютишь? — наши взгляды встретились и я, уже обреченно, односложно бросил:
— Да.
— Хорошо, — думаю, в этот момент она улыбалась, меня же одолевал лишь один вопрос — не сглупил ли? И что произошло бы, откажи, прибила бы? Кто знает, но согласился не поэтому, просто в памяти сразу же всплыли ее мягкие округлости, а еще показалось мерзким вот так вот поступить пусть и не с человеческой, но все-таки женщиной.
— Весмир, — представился спустя мгновение, полагая, что непись не может видеть надписи над головой, — меня так зовут, Весмир.
— А я Шаррат, — раздалось совсем уж рядом, почти над ухом, черт, что она творит. Затем моя голова оказалась заботливо приподнята, и под нее тут же ввинтился чешуйчатый хвост, — так лучше?