Ривалдо. Золотой левша
Шрифт:
Хороший футбол Ривалдо наблюдал посредством старенького, постоянно ломавшегося телевизора, сбивчиво передававшего черно-белую картинку. Иногда удавалось посмотреть немного лучшее изображение в доме друзей. Чаще всего показывали игры “Фламенго” с Зико во главе. Их магия переносила многих бразильских мальчишек на “Маракану”, мысленно одевая в красно-синюю майку и выводя на газон вместе со знаменитыми футболистами.
Резкие перемены в жизни
Из воспоминаний Ривалдо.
“Не устану повторять, что корни дерева моей личности уходят в детство, прожитое
Отец никогда не бил своих детей и терял терпение исключительно, когда речь касалась футбольной темы. А еще ощущал себя с нами одним целым. Не случайно сыновей он назвал Рикардо, Риналдо и Ривалдо – с той же заглавной буквы, что и его собственное имя. Не будет преувеличением сказать, что в тот день, 6 января 1989 года, омертвела и до сих пор не восстановилась часть моего сердца. Уверен, что, спрашивая о моем отце, люди читают в глазах ответы более выразительные, чем в словах. Даже когда мы повзрослели, он брал нас за руку, обнимал, целовал как только что родившихся, и я стараюсь вести себя с моими детьми так, как он обращался с нами.
И футболистом я стал в основном ради него. Он всегда говорил, что видит во мне профессионала, даже когда другие сомневались в этом. Хотя, признаюсь, сразу после его гибели мои мысли повернулись в другую сторону. Надо было помогать семье сводить концы с концами. Мать так любила отца, что ей в голову не пришло снова выйти замуж, несмотря на то, что в Бразилии повторный брак не считается предосудительным. Она знала, что не сможет найти замену, и мы сообща решали наши трудности с потерей главы семьи.
Часто он сажал меня рядом, когда вел подсчеты расходов и долгов, а жизнь вынуждала его обращаться к кредиторам, платить проценты, отбиравшие до половины зарплаты. Я невольно становился его доверенным лицом. Но более всего, конечно, нас сближал футбол. По субботам он непременно посещал наши игры и, случалось, вмешивался, когда соперники слишком грубо обходились со мной. Сам он не очень-то преуспел на поле. Его мать, наша бабушка, очень хотела, чтобы он, прежде всего, выучился. По этой причине он с пониманием относился к моим разногласиям с матерью на той же почве.
6 января 1989 года около десяти утра я вышел из дома, мы встретились с отцом на улице. В сумках были овощи и еще какие-то продукты, которые отец купил заранее, чтобы поехать с матерью в Ресифе, перебросились несколькими словами, он обнял меня и поцеловал, и мы разошлись каждый в свою сторону.
В Ресифе им предстояло обратиться в банк, оформить право Марлусии на крохотное наследство, причитавшееся от родителей. Там была очередь человек в 50, отец оставил мать стоять в ней и отправился в свой офис в муниципалитете. Не теряя даром времени, он сел работать с бумагами, а когда оторвался от них, увидел, что прошло более получаса. Обеспокоенный, что пройдет очередь в банке, выбежал и стал пересекать улицу, не глядя по сторонам. Это он-то, такой аккуратный во всем! Водитель автобуса не успел затормозить. Это случилось почти в полдень.
Я столкнулся с необходимостью строить жизнь по-новому. Первым делом подумал бросить футбол, однако Ромилдо никогда бы мне этого не простил. Он будто знал заранее, что его сын будет признан лучшим игроком мира. Впрочем, тогда до этого счастливого момента было еще очень далеко, и многие годы мне предстояло прожить с кличкой “pata de palo”, то есть “деревянная нога”, или попросту “коряга”, которой меня наградили с первых игр на стадионе “Санта-Круз”.
Лишь по прошествии большого количества времени она отстала от меня. Превращение из игрока с весьма ограниченными возможностями в признанного спортсмена – процесс долгий и трудный. Но это имело и положительную сторону. Я привык больше к критике, чем к лести, к наказаниям, чем к советам, к печали, чем к радости, по крайней мере до тех пор, пока я играл в бразильских клубах и не попал в “Депортиво”.
На смену уличным командам пришли выступления за клуб “Санта-Круз”, где получил свой первый профессиональный опыт. Отец оставил не написанное, но совершенно определенное завещание, обязывающее меня добиться успехов в футболе, преодолеть все преграды и доказать, что его вера в меня не была напрасной.
Стоит сказать, что за несколько дней до смерти отца меня не взяли в следующую возрастную группу “Санта-Круз”, но я не знал, как сказать об этом ему. Я принадлежал “Санта-Крузу”, команде всей жизни моего отца, и там впервые испытал не только радость побед, но и горечь разочарования. Мне было 16 лет – время, переходное из одной возрастной категории в другую. В клубе по этому случаю проводился отбор.
На стадион пришло множество подростков, полных надежд и опасений. Моя игра не понравилась тренеру, и он сказал, чтобы я забрал свою регистрационную карточку. Как объяснить случившееся отцу, мечтавшему, чтобы я стал футболистом и защищал цвета его родного клуба? Сказать правду я не решился. Пришлось соврать, что отбор не закончен и продлится еще три месяца. Отец огорчился, но постарался меня взбодрить. До сих пор переживаю, что Ромилдо умер в неведении, он погиб до исхода злополучных трех месяцев.
Регистрационную карточку из клуба я не забирал – вдруг ее обнаружили бы дома, а стал играть в команде своего квартала. Об этом настояла моя мать, чтобы я не бросал футбол”.
Молодежные клубы
В дворовой команде о возрасте не спрашивали и играли все желающие от 16 до 35 лет. Волей случая Ривалдо попал на глаза наблюдателю из скромного клуба “Паулистано”, он и предложил прийти к ним на тренировку. Там первым делом поинтересовались, не является ли Ривалдо “котом”. Так в Бразилии зовут тех футболистов, которые уменьшают свой возраст. Он, разумеется, ответил, что это не так и его данные указаны в регистре “Санта-Круза”.
Тогда боссы “Паулистано” вступили в контакт с его бывшим клубом. Через несколько дней календарь столкнул две команды на поле. Родной стадион встретил игрока, как перебежчика. Ривалдо, невзирая на свист, изо всех сил пытался доказать, что списан напрасно, и дважды выводил свой новый клуб вперед. Конечным результатом стала ничья – 2-2. Поскольку матч решал, кто из двух команд вылетит, то пробивались пенальти, и Ривалдо забил еще один гол, выбивший “Санта-Круз” из турнира.
На следующий день в “Санта-Круз” нашли ту самую регистрационную карточку и обнаружили, что формально они еще сохраняют на игрока права. Попытались протестовать, добивались переигровки, но ничего не получилось. Вернуть его тоже оказалось непросто. Новый клуб Ривалдо нравился, его поле находилось значительно ближе к дому. Но “Санта-Круз” проявил настойчивость, согласился оплачивать транспортные расходы, и игрок решил вернуться.