РННА. Враг в советской форме
Шрифт:
В партизанских документах рассказывается и о практике дисциплинарных взысканий в РННА. «Народные мстители» передавали в БШПД, что за проступки военнослужащих подвергали «избиению розгами перед строем» [243] . Калинин пишет, что бойцов РННА «вдоволь угощали кулаками. Недовольных избивали до потери сознания, пороли перед строем. Нередки были случаи расстрелов» [244] .
Кромиади, наоборот, высказывается о вполне нормальном состоянии дисциплины в подразделениях. Ни о каких телесных наказаниях он речи не ведет. Зато в его мемуарах встречается информация о существовании на территории одного из поселков гарнизонной гауптвахты. Причем, подчеркивает Кромиади, «обзавестись ею» пришлось «после одной провокации со стороны большевистской агентуры» [245] .
243
Органы
244
Калинин П. З. Указ. соч. С. 179.
245
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 76.
Думается, вопросы дисциплинарной практики не всегда разрешались в Осинторфе нравоучительными беседами. Случаи рукоприкладства со стороны командного состава никак нельзя исключать. В то же время нельзя отрицать и того, что поведение военнослужащих могло носить вызывающий характер, и самым негативным образом отражаться на морально-психологическом климате всего соединения, почему в целях принуждения смутьянов к повиновению — в качестве исключения — применялись архаичные методы физического воздействия. Вместе с тем эти методы свидетельствуют о попытках штаба РННА внедрить в соединении систему традиционных правил взаимоотношений между офицерами и солдатами, которые, находясь на разных ступенях воинской иерархии, строго соблюдают субординацию и пребывают на своих, четко обозначенных для них местах.
Но подобное умонастроение в командной среде существовало только до тех пор, пока в РННА находилась группа эмигрантов. После смены руководства «Граукопфа» неизбежно должны были произойти перемены в отношениях между командирами и подчиненными.
Заключение солдат на гауптвахту, расстрелы военнослужащих, уличенных в нелояльности, относятся к периоду, который охватывает собой семь месяцев — с августа 1942 г. до конца февраля 1943 г. Именно в это время происходили наиболее крупные переходы к партизанам. Нельзя исключать и того, что определенное количество солдат и офицеров, считавшихся ненадежными с точки зрения осведомителей, могли быть возвращены в лагеря, в частности — в осинторфский дулаг, созданный весной 1942 г. [246]
246
Шмуглевский С. П. Рядовые подполья… С. 58.
Словом, система дисциплинарных взысканий в РННА была обычной для военного времени и включала в себя весь арсенал средств для поддержания порядка в подразделениях. Некое своеобразие в нее привнесли эмигранты, чьи действия, мало отличавшиеся гибкостью, накладывали на практику наказаний свои особенные черты, что послужило одной из причин того, что солдаты стали уходить к партизанам.
Здесь уместно также кратко коснуться вопроса об отношении РННА с местным населением и партизанами. Следует отметить, что тыловое командование группы армий «Центр» предпринимало попытки расположить население к оккупантам. В приказе М. фон Шенкендорфа от 3 августа 1942 г., в частности, указывалось на позитивный эффект от «дружественных акций», когда гражданских лиц не истребляли, а проверяли. «Мы не ведем войну против населения, — подчеркивал в приказе генерал, — тем более, если оно в своем большинстве охотно проявляет готовность к сотрудничеству. Мы не боремся против русского, который хочет честно работать с нами, только из-за того, что он был членом коммунистической партии. Обязанностью каждого должна быть готовность привлечь к сотрудничеству с нами русское население, ибо в этом заключается первейшая предпосылка к осуществлению нашей задачи…» [247]
247
Приказ генерала охранных войск и командующего тылом группы армий «Центр» Шенкендорфа о карательных мерах, применяемых при проведении антипартизанских операций от 3 августа 1942 г. / Трагедия белорусских деревень, 1941–1944: Документы и материалы. М., 2011. С. 49.
Стараясь поддерживать ровные отношения с местным населением, штаб соединения высылал из Осинторфа роты «народников» в те деревни, где появлялись партизаны. Иногда приказы поступали от командования охранных войск из Смоленска. Кромиади, к примеру, рассказывает о задачах, связанных с защитой урожая. Правда, эти меры он почему-то называет помощью населению со стороны русских добровольцев, хотя ясно, что мероприятия такого рода проводились по указанию немцев [248] .
248
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 84.
Неправдоподобно звучат и рассуждения Кромиади о «бережном отношении» партизан к «народникам». В качестве примера он приводит случай, произошедший с хозяйственной ротой штабного батальона. В один из летних дней личный состав подразделения косил сено. Неожиданно появились партизаны, отобравшие у «народников» автоматы, новые сапоги и табак, но при этом никто из военнослужащих не пострадал. Все якобы остались живы и благополучно вернулись в Осинторф [249] .
Автор упоминает еще об одном случае. Бойцы РННА взяли в плен «народного мстителя», прошедшего ускоренные курсы диверсионной подготовки в городе Козельске. Кромиади с ним побеседовал и предложил
249
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 86.
250
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 85.
Кромиади пишет о нападениях партизан на местных жителей, сотрудничавших с РННА, о насильственной мобилизации граждан призывного возраста в «лесные банды». На страницах его воспоминаний встречается эпизод, как один из жителей деревни Веретея, у которого были на содержании пять маленьких братьев и сестер, был вынужден уйти в лес. В рядах партизан он пробыл недолго, дезертировал и был захвачен командой «народников», которая вместе с немцами проводила зачистку. Местный житель легко отделался — с него якобы взяли честное слово, что он больше не пойдет в лес [251] .
251
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 88.
Рассказывая о поддержке местного населения, Кромиади упоминает об одной «гуманитарной» акции РННА. Жены руководителей соединения «Граукопф» (в частности, Анна Митрофановна Сахарова и Евгения Константиновна Кромиади) провели в Берлине сбор женской одежды, белья, обуви, ниток, иголок и пуговиц. Собрали шесть больших ящиков и направили их через ОКВ в Осинторф. Все эти вещи были переданы архимандриту Гермогену Кивачуку, раздававшему их жителям поселка и других деревень, расположенных рядом с местом дисклокации соединения [252] .
252
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 80.
Своеобразной формой пропаганды идей РННА являлись проповеди, которые отец Гермоген произносил по воскресеньям в одном из бараков гарнизона «Урал». Проповеди произносились после совершения литургии и различных треб, в первую очередь — таинств крещения и миропомазания. Священник также проводил беседы на национально-патриотические, исторические и религиозно-нравственные темы, неизменно делая акцент на возвращении в Россию монархии [253] .
Несомненно, миссионерская деятельность о. Гермогена оказывала известное влияние на население и личный состав РННА. По крайней мере один военнослужащий «Граукопфа» под воздействием проповедей и бесед с Кивачуком впоследствии стал священником. Речь идет о Борисе Петровиче Власенко (Плющове), после войны — протоиерее РПЦЗ (в 1963 г. окончил Свято-Владимирскую семинарию, рукоположен в иереи в юрисдикции Православной церкви в Америке, в 1968–1976 гг. настоятель Успенской церкви в городе Бингхемптом, штат Нью-Йорк). Власенко служил в IV батальоне РННА полковника А. Н. Высоцкого (Кобзева), а затем — переводчиком и офицером связи в Восточном запасном полку «Центр». Осенью 1943 г., находясь в Восточной Пруссии, он познакомился с бывшим полковником советских военно-воздушных сил В. И. Мальцевым и стал его адъютантом. В феврале 1945 г. Власенко стал поручиком ВВС КОНР [254] .
253
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 80; Александров К. М. Офицерский корпус… С. 409.
254
Александров Е. А. Русские в Северной Америке: Биографический словарь. Хэмден; Сан-Франциско; СПб, 2006. С. 107; Шмеман А., прот. Дневники: 1973–1983. М., 2005. С. 662–717.
Грачев вспоминал: «У нас сложились хорошие отношения с гражданским населением. Местные жители нормально относились к нашему существованию, так как мы охраняли их и от немецких оккупантов, и от набегов партизан» [255] . Однако нам представляется, что реальная картина отнюдь не всегда выглядела столь идиллически. Несмотря на определенную помощь со стороны командования соединения гражданским лицам, настроить простых граждан против партизан не удалось. Население не особо верило РННА, хотя прилагались усилия, чтобы добиться согласия. Основная причина, почему люди отказывались активно сотрудничать с «народниками», заключалась в том, что местные жители видели в них немецких «прислужников», выполнявших приказы оккупантов (партизаны передали Кромиади записку: «Товарищ полковник, мы все пришли бы к вам, но мы не доверяем немцам; потом они расстреляют и нас, и вас» [256] ).
255
HPSSS… Case 219… P. 1.
256
Кромиади К. Г. «За землю, за волю!»… С. 89.