Робин Гуд
Шрифт:
Приезжий остановился, воздев руки, словно слова преосвященного застигли его врасплох. Должно быть, он не думал, что епископ его узнает. Но затем принц Джон, а теперь все поняли, что это именно он, шагнул вперед и произнес, задыхаясь от волнения:
– Да, ваше преосвященство, это, увы, я! Если бы мне не удалось бежать из Лондона, меня бы уже не было в живых… Верно, завтра бунт охватит всю Англию, и если Ричард действительно убит, то все кончено! Прошу вашей милостивой защиты и убежища…
Епископ Антоний слушал, склонив голову, когда
– Я никому и никогда не отказывал в убежище. – Произнес преосвященный Антоний. – Не откажу и вам, принц, хотя во всем, что сейчас происходит, вашей вины больше, чем чьей-нибудь иной. Вы наделали столько бед, повергли страну в бездну таких бедствий, что она теперь на грани внутренней войны и гибели.
– Я знаю, я знаю! – вскричал его высочество, и в его голосе опять прозвучали слезы. – И ведь она говорила мне… моя матушка! Она говорила, что я ничего не умею. А я… я очень хотел быть королем. Каюсь вам, ваше преосвященство: я втайне желал смерти своего брата… И вот теперь, если он и вправду погиб, конец и мне, и Англии, и всему, всему, всему!
– Прекратите! – твердый голос епископа заставил впавшего в истерику принца очнуться и слушать. – Если случилось это страшное несчастье, и Господь призвал к Себе величайшего воина, героя и государя, то это не означает, что мы должны смириться с гибелью страны, которую он прославил и укрепил. Сын его величества еще младенец, и, надеюсь, молодая королева сейчас в безопасности: ваша мать не зря отправила ее из Лондона в более спокойное место. Но на маленького наследника сейчас нельзя надеяться – первым после Ричарда престол наследуете вы, принц. И вам необходимо бороться за свою власть.
– Ах, епископ! Речь-то сейчас не о моей власти, а о моей жизни! – совсем уже плаксиво воскликнул принц Джон. – Слышали бы вы, как эти люди кричали: «Смерть разорителю Англии! На виселицу Джона!».
– И вы даже не пытались собрать верных вам людей, призвать преданных рыцарей с их дружинами?
– Да нет у меня преданных рыцарей! – его высочество закашлялся от слез. – Мне был предан один граф Лестер, но теперь, кажется, и он в стане врагов! Кажется, я видел его среди воинов, осаждавших мой замок…
– Граф Лестер был в стане врагов с самого начала! – отрезал епископ Антоний. – Он – один из тайных братьев ордена тамплиеров в Англии, да будет вам это известно.
Принц Джон, которого это сообщение, похоже, совсем добило, ничего не успел, а возможно, и не смог ответить. В трапезную, где кроме принца со слугами и епископа находились еще двое монахов да пристроившиеся в дверях Робин и Малыш, стремительным шагом вошел брат Аврелий.
– Ваше преосвященство! – монах говорил срывающимся голосом, потому что через двор и по лестнице он бежал. – К монастырю приближаются два конных отряда, не менее сотни вооруженных воинов. Мне кажется, у них враждебные намерения.
– Это они! Они! – закричал принц, совершенно теряя голову от
– Поднять мост! – приказал епископ. – Звонарю бить набат. Всем вооружиться и занять оборону на стенах. Быстрее! Вас, ваше высочество, я отведу в келью, где вы сможете отдохнуть, а самому мне надлежит быть с братьями, на стенах обители.
Монахи бросились выполнять распоряжение. Робин подошел к преосвященному и спросил:
– Для нас с Малышом найдутся луки? В обороне мы можем очень пригодиться.
– Луки найдутся, – чуть улыбнувшись, ответил епископ. – Говорят, ты – лучший стрелок во всей Англии?
– После королевы Элеоноры! – скромно признался Гуд. – По уверениям многих, самая лучшая все же она. Но, – тут он понизил голос. – Если этих людей так много, и если это – настоящие воины, то долго нам не продержаться.
– Знаю, – согласился епископ. – Но сутки у нас есть, а за это время можно многое предпринять. Мы не можем сейчас допустить, чтобы они убили принца.
– Да понимаю я это! – прошептал с досадой Робин и добавил уже совсем шепотом: – Только обидно, что вы и ваша братия будете рисковать жизнью из-за такого ничтожества…
– Что поделаешь! – вздохнул его преосвященство. – Полагаю, принцу не случайно посоветовали скрыться именно в этом монастыре. Лестер хочет убить двух зайцев – устранить реальную власть в Англии и разделаться со мной. Он наверняка знает, что я собрал немало свидетельств о деятельности тамплиеров. Моих записей достаточно, по крайней мере, для того, чтобы изгнать орден из нашей страны. Найти эти записи, сжечь и уничтожить меня, – вот вторая цель вашего «доброго дядюшки», Робин.
– Я сверну ему шею! – в бешенстве прорычал Гуд.
Принц Джон все это время стоял в прежней позе, судорожно прижав руки к груди и дико озираясь по сторонам, будто искал в одной из стен лазейку, чтобы юркнуть туда и исчезнуть. Вдруг он схватил свою сумку, что все это время лежала у его ног, бросился к епископу и трясущимися руками вытащил из сумки объемистый ларец, красиво отделанный серебром и агатами.
– Вот! – выдохнул он. – Я взял это, надеясь, что смогу выбраться из Англии. Ваше преосвященство, возьмите половину этих богатств, они бесценны… Возьмите и помогите мне скрыться! Ведь наверняка же у вас здесь есть какой-нибудь подземный ход, что-то в этом роде… Берите даже не половину, берите две трети и спасите меня!
– Это же ларец ее величества! – в голосе епископа гнев смешался с презрением. – Вы что, украли его?
На круглом безбородом лице принца Джона появилось выражение беспомощной обиды. Это выражение усиливали полоски слез и красные пятна, выступившие не его щеках.
– Королева наверняка хотела продать все свои драгоценности, чтобы выкупить Ричарда! – всхлипнул Джон. – Если он мертв, ему это уже не нужно. И если мать не сделала этого для него, то уж пускай сделает для меня! Она же не захочет, чтобы я тоже умер… Возьмите три четверти, бежим вместе!