Род Харальда I Прекрасноволосого
Шрифт:
– Как самочувствие? – Олав сел рядом и обхватил омегу двумя руками, но тот зашипел и стал выдираться, – чего с утра такой колючий и недовольный?
– Убирайся из моего дома! – рыкнул на него Март. – Ты изнасиловал меня и спрашиваешь чем я недовольный?
– Ой, не преувеличивай, ты был не против и тёк как в течку!
– У меня и есть течка, а ты… ты… – Март задохнулся от злости и обиды. Потому что Олав не воспринял происшедшее всерьёз и думал, что ничего не изменилось. Но для Марта изменилось всё.
– Течка? – удивлённо и всё ещё улыбаясь, спросил Олав, – да, ладно. Не верю! Давай собираться в колледж, сегодня контрольная и мне надо подготовиться.
– Никуда я не пойду! Меня изнасиловали! – Март вырвался из хватки альфы и, задыхаясь от злости, встал напротив.
– Зайчонок, – Олав тоже поднялся и в его голосе появились грозные нотки, – не надо называть спонтанный секс изнасилованием. Да, я был немного груб, но от тебя крышу сносит, просто не удержаться. Но обещаю, в следующий раз будет намного лучше…
– Следующего раза не будет! – взвизгнул Март и из глаз у него брызнули слёзы. Стараясь скрыть их от альфы, он выбежал из комнаты.
В колледж омега всё же пошёл. Не мог отличник прогулять уроки. А пойти писать заявление в полицию тоже рука не поднялась. Не хватало внутренней решимости, Марту казалось, что он запутался в своих чувствах, да ещё и проклятая течка просила повторить. Было противно признаваться, что его телу всё понравилось. Кроме того, несмотря на сильный захват и грубое обращение после Олава на коже не осталось ни следа.
Контрольную Март написал из рук вон плохо, всё ещё злясь на Олава и на себя. На альфу – потому что он и в ус не дул, держался как обычно, может только смотрел немного нежнее. А на себя – потому что тоже на Олава постоянно оглядывался и, замечая как вьются рядом с ним омеги, как вешается на него Инге, его переполняла ревность.
– Когда следующие занятия? – после уроков Олав от него не отлип и пошёл провожать до дома.
– Занятий больше не будет!
– Я на двойку очередную контрольную написал, мне реально надо подтянуться! – не отставал альфа. – Да, и тебя педсовет мне назначил, а то, что я так и не исправился – так это ты плохо учил.
– Нет, это ты плохо занимался! – выкрикнул ему в лицо Март и, спасаясь от дальнейших разговоров, сбежал.
От Олава хотелось избавиться раз и навсегда. А ещё лучше – перейти в другой колледж. Но вместе с тем, что-то внутри требовало снова встретиться с этим наглым альфой, объясниться, высказать всё, что чувствует. А потом отдаться ему по-настоящему, со страстными стонами и обоюдным неземным удовольствием. От таких мыслей было обидно и Март винил себя в слабости.
Просидев весь день взаперти, и обдумывая как поступить дальше, он всё же решил позаниматься с Олавом. Но и обезопасить себя ещё одним учеником. Поэтому перед сном он отправил альфе сообщение, что заниматься они будут в среду. А потом написал старосте и попросил назначить ему ещё одного студента.
Весь вторник и среду Олав крутился рядом с довольной миной, всё так же засыпал шуточками, но либо у Марта выработался иммунитет, либо они уже не были такими оскорбительными. Несколько раз Олав зажимал его на переменке, но омега всегда находил способ как от него сбежать и старался держаться в компании. В среду к последнему уроку Олав уже явно страдал от невнимания и, отловив его в раздевалке, вывернув руки, заставил целоваться на глазах у сокурсников.
– Ты меня намеренно игноришь, что ли? – серьёзно спросил Олав, взглядом выгоняя свидетелей. – совсем от рук отбился, мой раб?
– Я тебе не раб!
Рука альфы скользнула под горлышко водолазки и дёрнула за ошейник. Март вспыхнул, вспомнив, что зачем-то одел эту вещицу утром, словно по привычке, а теперь она ему напоминала о его положении, и что альфа крепко держит своим шантажом.
– Я тебя наказываю, за непослушание, – прошептал ему Олав горячо и соблазняюще на ухо, продолжая тянуть за ошейник, – будешь стоять тут неподвижно, пока я не закончу свои дела, а потом вместе пойдём к тебе заниматься.
Отпустив Марта, Олав довольно улыбнулся и скользнул поцелуем по губам омеги, словно ободряя. И Март так и не посмел сдвинуться с места, ковыряясь в своих мыслях и ощущениях, пытаясь понять: насколько сильно он ненавидит этого наглого альфу, почему до безумия его хочет и как будет спасаться от постыдного положения, которое уже давно выходило за рамки норм человеческой морали.
– Он меня изнасиловал! – словно напоминая сам себе, сказал в пустоту коридоров Март. Только в воспоминаниях о вчерашней ночи ничего кроме обиды не сохранилось: ни стыда, о котором писали в бульварных журналах, ни презрения к себе или Олаву. Лишь горечь от недопонимания и холод оставшийся после того, как Олав из него вышел.
Олав появился почти через два часа, всё это время Март стоял, почти не шевелясь, не столько подчиняясь глупому приказу, сколько погружённый в свои мысли. У альфы с собой была большая коробка с цветными бумагами, клеем и торчавшими жгутиками пластиковых стяжек. Видимо он взял работу по оформлению зала с собой, или утаскивал остатки. Март не поинтересовался.
По дороге к дому Олав что-то весело рассказывал, пытался шутить, а Март чувствовал себя оглушённым. Он не мог поверить, что Олав не придаёт значения случившемуся, что для него всё это кажется нормальным, более того альфа выглядел счастливым, хватал Марта за руки и пытался утянуть его в своё веселье. Потешаться он прекратил, когда рядом с домом Марта обнаружил Синдри, и тот, улыбаясь до ушей, заявил, что пришёл заниматься.
– Что? Зачем? Третий лишний! – тут же заявил Олав, выталкивая парнишку из дома.
– Мне надо, я ничего не понимаю. Март обещал помочь!
– Я обещал, – немного апатично Март втянул Синдри в дом и велел всем подниматься в его комнату.
Большую часть объяснений Олав прожигал взглядом помешавшего его планам вертлявого омегу. Когда же Март раздал задания, чтобы проверить усвоенный материал, попросил его приготовить для всех чай. И оставшись наедине вручил Синдри двадцатку.
– Сейчас ты сваливаешь и не мешаешь мне заниматься с Мартом, а если уйдёшь незаметно, то получишь ещё столько же.