Шрифт:
Спустя два часа полета ветер усилился, и Марк был вынужден снизить высоту. Теперь из окна кабины можно было отчетливо разглядеть местность, над которой летел вертолет. Правда, смотреть там было особенно не на что: сколько хватало взгляда, внизу простирался бескрайний лес. Он тянулся до самого горизонта и слегка разнообразился лишь редкими проплешинами в зеленой массе – это были остатки бывших дорог.
По большей части дороги безнадежно заросли, и покрытие давно разрушилось, взрытое корнями наступавших деревьев, но кое-где оставались сохранившиеся куски некогда проезжей части.
Марк знал, что если снизить высоту полета до минимума, то можно будет разглядеть не только остатки дорог, но даже руины городов и поселков. Основная часть бывших поселений давно скрылась под лесной зеленью, однако, если всмотреться, можно было рассмотреть уцелевшие крыши и торчащие бетонные конструкции.
Только зачем на это смотреть? Для чего бередить мысли о том, что некогда Земля была густонаселенной планетой? Да если задуматься, даже не так и давно это было: прошло всего несколько столетий – миг в масштабах человеческой истории.
Повсюду были города – большие и маленькие, их соединяли автострады с потоками мчащихся машин. Стояли заводы, на которых работали тысячи людей. Люди были повсюду – миллиарды людей. Так много, что человечество всерьез опасалось перенаселенности и строило планы по освоению других планет. Несбыточные планы уже хотя бы потому, что ничего этого просто не потребовалось.
А сейчас на всей Земле проживает один миллион человек. Миллион – это если верить обнадеживающей статистике, но каждый здравомыслящий человек понимает, что эти сведения, скорее всего, устарели лет на десять. Теперь наверняка население стало меньше миллиона – оно убывает с невероятной быстротой.
Клипса в ухе пискнула – это был внешний вызов. «Кто бы это мог быть? – спросил себя Марк. – В Комитете все знают, что я недавно вылетел и еще не мог прибыть на место. Никакой информации сообщить не могу. А кроме Комитета я вряд ли кого-то интересую».
– Марк? – раздался звенящий девичий голос. – Где ты сейчас находишься? Я тебя совсем потеряла.
Это оказалась Джезебел – координатор сотрудников в Комитете общественной безопасности. В ее обязанности, кроме прочего, входило знать местонахождение каждого и чем он занят в данную минуту. Ей ли не быть в курсе, куда отправился сегодня утром Марк?
– Ты, наверное, забыла, – мягко ответил он. – Милая деточка, я сейчас лечу на задание, и лететь еще долго.
Джезебел смутилась – ее голос даже чуть дрогнул. Она начала работать совсем недавно и не успела привыкнуть к своим обязанностям в полной мере.
– Ой, я совсем забыла, – сказала она. – Просто тут тебя спрашивают. Тебя хотят видеть, и я растерялась…
На этот раз пришла очередь растеряться Марку.
– Меня? – переспросил он. – Хотят видеть? Кто?
Это что-то невероятное. В Комитет по общественной безопасности, в котором Марк работает уже двадцать с лишним лет, никто не приходит сам. Да и вообще – никто никуда не приходит. По крайней мере, без предварительного согласования.
Зачем приходить? Существует такое количество средств связи, что в личных встречах почти отпала необходимость. Конечно, люди общаются между собой и даже встречаются лично, но это, как правило, дружеские встречи. А по всем иным поводам вполне можно воспользоваться связью – аудио или визуальной.
– Это девушка, – пояснила Джезебел. – Ее зовут Аврора.
Марк задумчиво покрутил головой. Аврора? Кто это? Девушку с таким именем он не припоминал. Конечно, за годы службы доводилось встречаться с очень многими людьми, и всех имен не запомнишь…
– А чего она хочет? – спросил он. – И почему бы ей просто не связаться со мной по фону или по визуалу?
Визуальная связь, доведенная за последние три столетия до абсолютного совершенства, позволяла видеть изображение объемно, четко и из любого места. Тем не менее визуал не стал слишком уж популярным – им пользовались гораздо реже, чем обычным фоном, при котором слышен лишь голос.
Этот феномен стал предметом множества научных изысканий и теорий. Ученые-психологи и ученые-философы потратили кучу времени на то, чтобы детально разобраться в причинах, по которым люди избегают визуальной связи и предпочитают ей только звуковую.
Первая, самая простая и очевидная, причина заключалась в том, что люди далеко не всегда стремятся показывать себя другим. Включится визуальная связь, а ты вдруг небрит, или у тебя отекшее лицо, или не наложена косметика? Или ты сидишь в туалете? Или купаешься в бассейне и не склонен показывать свое дряблое старческое тело…
Нет, обычный фон куда надежнее. Голос есть голос, а в каком ты сейчас виде, никого не касается. И нечего лезть в частную жизнь!
Визуалом в основном пользуются в служебных целях. Портативный визуал обязаны всегда иметь при себе только государственные служащие. Большинство обычных людей вообще стараются не пользоваться этим средством связи.
Наверное, кроме внешнего вида имелись и другие причины всеобщего отторжения визуала. К двадцать пятому веку нашей эры человек сделал о себе очередное открытие – вовсе не так уж хочет он тесно общаться с себе подобными.
Раньше, в старинные времена, это было суровой необходимостью. Люди ходили на работу, где неизбежно встречались друг с другом. Они ездили в общественном транспорте плечом к плечу, ходили по магазинам.
А сейчас все это было не нужно. Работать можно удаленно, у себя дома. Магазинов попросту не существует, потому что все заказанные тобой товары автомат доставляет прямо к порогу. А ездит каждый человек в индивидуальном каре.
Нет, конечно же, общение между друзьями и любовниками сохранилось – личное или при помощи визуала. Точно так же начальство может вызвать вас «на ковер» и распечь лично. Сохранился даже обычай дружеских вечеринок, когда все собираются вместе и едут, например, на пикник. Но все это бывает крайне редко. Можно сказать, что с каждым следующим поколением практика личного общения сокращается. А если ты отвык общаться с людьми лично, тебе и визуал не нужен…
– Девушка Аврора желает встретиться с тобой лично, – смущенно повторила Джезебел. – Она сказала мне, что у вас с ней личные отношения.