Родная кровь. Часть 2

Кристова Анжела Васильевна

Оттолкнув страшно воющего первого мужика, я побежала вверх.

Чужой дом, спрятаться негде. Преследовавшие меня воины уже преодолели устроенную мной преграду из двух раненных и почти следом за мной влетели в комнату.

Я огляделась.

Только прыгать в окно. Другого способа избежать преследования у меня не осталось.

И прыгнула. Спасибо Ульрихе и ее настойчивым усилиям! Я приземлилась на все четыре конечности и, кувыркнувшись, прочно встала на ноги. Не оглядываясь, побежала по улице. А навстречу мне скакали всадники в блестящих доспехах. Мечи вынуты из ножен.

Чернодер вас всех задери! Я метнулась в ближайшую дверь. Открыта! Все нараспашку, не одной закрытой двери мне еще не встретилось! Город отдан на разграбление войскам вместе с оставшимися жителями. А я – житель этого города. И неважно, что я человек, а не свенка! Война! Чтоб вы все здесь и полегли! Кто же стрелял из арбалета? Одни вопросы…

В пустом доме трудно спрятаться, особенно если на самом хвосте преследователи, и день – в самом разгаре. Я пролетела дом и выскочила на параллельную улицу. Хорошо, что здесь не было внутреннего двора! Высоко подпрыгнуть мне не удалось бы! Улица была безлюдна.

Не оглядываясь, понеслась вверх. Вниз, к окраинам, уже не хотелось.

В нижний город вошли войска объединенных королевств.

Добежала до каменного моста через замерзший ручей. Спрыгнула с парапета на лед и спряталась под пролет моста.

По мосту пробежала толпа, я расслышала звон оружия. Потом проскакали конные, и снова топот ног. А еще, немного погодя, на лед в том месте, где спрыгнула я, спустились двое свенов – мальчик и женщина. Пробрались под мост и натолкнулись на меня.

Да, да! Платка на мне не было. Лица не спрячешь.

Свены отшатнулись.

– Меня ловят, как и вас! Я местная! Чего смотрите! Или уходите или садитесь и сидите тихо!

Я хотела еще добавить что-то резкое, но умолкла. По мосту вновь понеслись вооруженные люди. Я так перепугалась, что меня могли услышать, что, обхватив голову руками, вжала ее в колени. Рядом присели свены.

Так люди бегали туда и обратно весь день. Слышались крики и ругань. Раздавались одиночные выстрелы из арбалетов. Кто стрелял, и по кому, было не ясно. Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, мальчишка в середине. Места было мало и, если чуть пересесть ближе к краю моста, то нас можно увидеть с набережной ручья или же с соседнего каменного моста, в пятидесяти метрах правее. Я видела, что и по тому мосту, и по набережным сейчас двигались вооруженные воины.

Наступила ночь, и я вспомнила, что давно не ела. Помог мне в этом дым пожара. Ветер донес до меня запах сгоревшего хлеба и меня затошнило.

– У тебя есть что поесть? – Обратилась я к женщине. – Я два дня не ела.

– Нет. – Прошептала она, зажав рот мальчишке. Он все порывался ей что-то сказать.

– Почему вы не ушли?

– Я мужа ждала. Дом боялась оставить пустым!

– Я чуть не умерла в таком пустом доме! – Сразу заломило шею, и я осторожно ощупала голову. Волос явно поубавилось, а те, что остались, чесались.

– Мам! Я тоже есть хочу!

Свенка на секунду ослабила натиск на рот парня, и он, наконец, смог сказать, что хотел. Но проговорить что-то еще ему не удалось, мать снова зажала ему рот.

Наступил вечер, заметно похолодало. Я боялась, что нас увидят, и почти не двигалась. Общались шепотом. Свенка и я.

Когда стемнело, я решила выйти из укрытия.

Женщина наотрез отказалась уходить. Я не настаивала. Встала на затекшие ноги и поняла, что продрогла до костей. Кое-как, все время съезжая обратно на русло ручья, я вскарабкалась на набережную. Тишина. Во всяком случае здесь, в этой части города. Оглянулась. Где-то рядом что-то горит. Похоже, склады у пристани? Не видно. Только зарево.

В кромешной темноте прошла вдоль набережной, стараясь держаться стен домов. Толкнула встретившуюся дверь. Странно – заперто. Я так удивилась, что не нашла ничего умнее, как постучать в дверь прикрепленным к ней молотком. Раздавшийся стук меня чуть не убил – так сердце зашлось!

Я присела на корточки и вся сжалась. За дверью раздался собачий лай и звук шагов. Дверь открылась, и прямо мне в лицо уставился заряженный арбалет.

Увидев, кто сидит на его пороге, огромный свен втащил меня за шиворот в дом. Тут же лицо и руки мне облизала собака.

– Одна? Я спрашиваю, одна тут?

– Нет. Там, под мостом, еще сидят.

Меня начало так колотить в теплом помещении дома, что я больше ничего не смогла сказать. Свен меня толкнул ближе к уже потухшему камину и, взяв пса за ошейник, ушел с ним на улицу.

Через десять минут он привел женщину и мальчика.

Я так проголодалась, что предложенный мне кусок хлеба смолотила в один присест, едва не удавившись. Начала кашлять и задыхаться. Свен сунул мне кружку воды.

Свенка и ее сын тоже ели с большим аппетитом. А мужчина, опустив голову, сидел напротив нас на стуле и молчал. Ничего не спрашивал. Собака улеглась у его ног и только чуть виляла хвостом, как бы извиняясь перед всеми нами за свое присутствие в комнате.

Я доела хлеб и, вздохнув, тихо прошептала:

– Можно я пойду? – Зубы опять начали стучать, очень слышно. Я открыла рот, в надежде, что так они не смогут смыкаться и издавать эти звуки. Бесполезно. Стук только усилился.

Свен поднял голову:

– Куда пойдешь?

– Ну, на улицу… Я другой дом поищу, – оглянулась на свенку. – Я… человек.

– Я вижу! Сиди тут. Сутки еще надо выждать. Потом можно выходить.

Женщина заплакала. Я подвинулась к ней ближе. Мы, все вчетвером так и сидели на теплом полу рядом с камином. Огонь давно потух, и хозяин не спешил его разжечь. В доме было темно, тепло и очень тихо. Потом свен встал и ушел наверх. Собака подняла голову и проводила его взглядом, но следом не пошла.

Вернулся он с одеялами и сунул их нам. Так мы просидели до утра. Потом весь следующий день свен провел у запертой двери с заряженным арбалетом. Нам улыбнулась удача, и в нашу дверь никто не посмел ломиться. На улице было тихо.

Камин хозяин на этот раз растопить не решился, и к вечеру в доме стало заметно холодно. Молчаливый свен, наконец, слез со своего стула и, открыв дверь на улицу, в темноте выпустил собаку погулять, а сам снова запер дверь и немного погодя, принес нам поесть.

– Холодно, – тихо подала голос свенка.