Родная кровь

Аннотация:

Они не были сталкерами, но, когда их отец пропал в Зоне, два брата, не задумываясь, отправились на его поиски. Оказавшись в Зоне Отчуждения, главный герой вслед за отцом потерял брата и был вынужден окунуться в жизнь сталкера.

Зона - самое опасное место на планете, образовавшееся

после второго взрыва реактора Чернобыльской АЭС, но желающих попасть туда не становится меньше. Их называют сталкерами. Зона манит сталкеров, как свет манит мотыльков. У каждого, кто попадал в Зону, были свои причины и обстоятельства. Но если ты хотя бы раз побывал в Зоне, то уже не сможешь жить без нее.

Ох… Голова раскалывается. Третий день пьем. Отмечаем возвращение моего младшего брата Васьки из армии. Он служил в горячей точке, и его возвращение живым и невредимым стало праздником для всей нашей семьи, материальное положение которой в последние месяцы стало плачевным. Мать с отцом часто ссорились по этому поводу. Мне показалось, что у отца появилась какая-то идея по решению данной ситуации, но эта идея очень не понравилась нашей матери.

Понедельник - день тяжелый. Особенно, если идешь на работу после вчерашнего веселья. Ну да ладно, переживем. Пять часов вечера, наконец-то

домой! Входную дверь мне открыл брат. По его мрачному лицу и недоброму взгляду я понял, что у нас что-то случилось. Скинув с ног ботинки, я прошел в зал, где сидела заплаканная мать.

–  Что у нас случилось?- полушепотом спросил я у брата. Тот молча протянул мне лист бумаги, на котором было написано отцовским почерком: «Дорогая жена, любимые сыновья! Материальное положение нашей семьи стало катастрофическим. Я вынужден отправиться в трехмесячную командировку, с помощью которой я решу наши проблемы. Василий и Петр, позаботьтесь о матери на время моего отсутствия. Муж и отец Николай.»

–  И что?

–  Петя, ты не понимаешь, это его погубит.

–  Дела… Мама, ты знаешь, куда он отправился?

–  В Зону.

–  В тюремную?!
– недоуменно спросил Вася.

–  Нет. В зону отчуждения, в Чернобыль, - шмыгая носом, ответила мать.

Конечно! Отец был в числе ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС, а недавно ему позвонил бывший сослуживец и старый друг Дмитрий Патчиков по прозвищу Патч. После дембеля он остался в зоне отчуждения и даже смог организовать небольшой бизнес. Зараженные и брошенные автомобили разбирали на запчасти и продавали на черном рынке. Как говорится, грязно, но прибыльно. Затем произошел второй взрыв. Патч оказался в числе тех немногих, кто сумел выбраться из новообразовавшейся Зоны. Потом в Зоне стали появляться загадочные штуковины, называемые артефактами. Я слышал, что за них дают большие деньги, однако охота за ними незаконна. Уж не так ли отец собрался поправить наше материальное положение? Свои догадки я изложил матери. К несчастью, она подтвердила их.

Этой же ночью на кухне мы с братом устроили импровизированный военный совет.

–  Что будем делать?
– полушепотом, чтобы не разбудить мать, спросил я.

–  Ситуация в высшей степени хреновая,- тоже шепотом ответил брат.

–  Да об этом я и сам догадался. Ну а все-таки?

–  Ну не ехать же нам вслед за ним в Зону?!

–  А почему бы нет?

–  Петя, раскинь мозгами - как ты себе это представляешь?

–  Пока не знаю, но, как говорится, было бы желание.

–  Ну хорошо, считай, что уговорил. Но нам опять же нужны

деньги, а у нас их нет. Хотя постой… Есть у меня одна идея.

–  Надеюсь, ты не банк собрался грабить?

–  Зачем банк? А Форт-Нокс для чего? А если серьезно - то моя идея гораздо банальней. Я одолжу деньги у своего боевого товарища.

–  А он даст столько денег?

–  В займы, уверен, даст. Я позвоню ему завтра.

–  Хорошо. Потом позвони мне, доложишь о результатах переговоров.

Весь следующий день я провел «на взводе». Я старался не отлучаться из офиса и вздрагивал, когда звонил чей - то телефон. Брат мог позвонить мне и на рабочий номер, но вестей от него так и не поступало. Рабочий день уже подходил к концу, и я стал серьезно нервничать. Без пяти минут пятого неожиданно запиликал мой мобильный телефон. Сердце подпрыгнуло, будто ему дали хорошего пинка. Это было SMS от брата, в которой было написано: «Все путем! Дома поговорим».

Вечер этого дня прошел как - то напряженно. Мы молча поужинали, потом включили телевизор, но его толком никто не слушал. На нашу маму было больно смотреть. Она вся извелась. Следующим утром я сделал вид, что собираюсь на работу. Когда мать ушла на свою работу, я разбудил брата.

–  Мать ушла?

–  Да. Вставай. Ну, рассказывай, как деньги раздобыл. Что твой друг сказал?

–  Сказал, что машина, на которую он копил, будет стоить на пятьдесят тысяч дешевле.

–  И он так легко тебе их отдал?

–  Во-первых, я обещал их вернуть, во-вторых, он вообще хотел мне вручить все четыреста тысяч, но я отказался.

На мой недоуменный взгляд, в котором читалось: «Откуда у него столько денег?», Васька ответил: «У него папа - банкир».

–  Круто.

–  Еще я взял билеты до Киева. Поезд сегодня в час ночи. Сейчас собираемся, часов через шесть поедем на вокзал. Еще надо едой запастись. Ты отпуск взял?

–  Взял. Васек, мы маме сколько денег оставим?

–  Я думаю, что тысяч двадцать ей хватит на время нашего отсутствия. Все-таки на три рта кормить ей меньше надо будет.

Ночью этого дня мы уже ехали в поезде по направлению к Киеву. Отец, не знаем: хорошо или плохо мы все поступаем, но мы едем за тобой.

Обычно в дальних дорогах мне спится очень хорошо. Могу проспать всю дорогу. Но эту ночь я провел в каком-то полубредовом состоянии. Мне что-то виделось. Что-то долгое, неприятное, мучительное. И среди этого кошмара я отчетливо у слышал фразу, произнесенную приятным молодым голосом: «Небо в Зоне красивое, особенно в вечерние сумерки…»

–  Петька, просыпайся.

–  Ты сейчас ничего не говорил?
– сонным голосом спросил я.

–  Просыпайся, говорю.

–  Нет, до этого.

–  Ничего. Почти приехали. Скоро санитарная зона будет, так что давай шустрей просыпайся.

Вокзал Киева мало чем отличался от московского. Среди общего шума и гама украинская речь тоже мало отличалась от русской. И если б не украинская речь вокзального диспетчера, можно не понять, что ты находишься в другой стране. На вокзальной площади было много народа. Васька пошел к ближайшему киоску, «Укрпечати» должно быть, а я направился к таксистам, энергично кричащим на украинско-русском, предлагая такси. Пока я шлялся около автомобилей с шашечками, ко мне подошел парень в камуфляже и примерно того же возраста, что и мой брат.