Родники Пустоши

Лемешенко Зоряна

Эпилог

Утро встретило меня приятной тишиной и туманом. Дома все ещё спали, наконец-то я могла побыть наедине с собой.

Заварив в любимом чайничке вишнёвые листочки, я закуталась в шаль и вышла во двор. Устроившись в беседке на берегу пруда, я вдыхала ароматный пар и слушала тишину. Ещё

даже птицы не проснулись, которые так любили петь в нашем саду, а мне, почему-то, не спалось. Я смотрела в осеннее жемчужное небо и вспоминала, как впервые увидела глаза своего мужа. Тогда я сравнила их с октябрьским небом. Сколько нам пришлось пройти, чтоб быть вместе. А ещё больше испытаний мы преодолели, чтоб вместе остаться.

Но я не жалела ни о чём в моей жизни, только сердце сжималось всякий раз, когда думала об Альберто. Мне всё казалось, что он не заслужил такой участи. Я иногда видела его во снах, когда мне было особенно тяжело. Альберто успокивал меня, говорил со мной как старый добрый друг, на мои обеспокоенные вопросы о его существовании всегда говорил, что так хорошо как теперь ему при жизни не было. Хотелось верить в это, и Джульетта и Тэо уверяли, что именно так и есть. А ещё однажды он не пустил меня за грань, когда я едва не умерла, рожая нашего с Лео третьего ребёнка.

Я положила руку на живот, пока ещё плоский. Но я уже знала, что скоро обрадую мужа тем, что наша семья станет ещё больше. Может быть мы сумасшедшие, но мы оба в детстве не дополучили семейного тепла. Поэтому теперь находили радость в наших шумных детях, которые росли дружными и заботливыми. Пока их было четверо: два мальчика и две девочки.

Не всё гладко было у нас в семье, иногда мы ссорились, иногда расходились по разным комнатам, но Леонардо всегда возвращался ночью, ругаясь, что я точно его приворожила. А я молча обнимала его и целовала, соглашаясь с тем, что ему досталась жена с противным нравом. Но сложнее всего мне было,

когда муж уезжал в Лунагард.

Ему удалось почти невозможное, он фактически управлял Инквизицией через подставное лицо. Не всегда честно и не всегда мирно получалось решать все возникающие проблемы, поэтому мой любимый стал рано седеть. Но я его любила и желала не меньше, чем пятнадцать лет назад, когда тайно шпионила за ним в его же доме.

Его мама так и жила в своём поместье. Леонардо с ней общался, но нехотя. Слишком ранило его то, что мать жертвовала им в угоду тирану и деспоту.

Я почувствовала приближение моего супруга ещё до того, как услышала его шаги. Мы так проросли друг в друга, что это даже пугало.

– Ты почему не спишь, девочка моя?
– спросил он меня, появившись на тропинке.

– Чувствовала, что приедешь сегодня.

Он подошёл и сев рядом с моим стулом, обнял мои колени, а я зарылась пальцами в его волосы.

– Как всё прошло?

– Нормально, - как всегда немногословно ответил мне муж.

Я не представляла каких титанических усилий ему стоило сдвинуть с места вековые устои и прекратить гонения на солнцепоклонников, но жизнь потихоньку налаживалась. Некоторые наши единоверцы даже возвращались в свои дома, из которых им пришлось уйти из-за угрозы жизни. Хотя население Пустоши продолжало неуклонно расти, а сама долина становилась краше год от года.

А дальше в планах мужа было признать, что солнечная магия и лунная - две половинки одного целого. Но это было выполнить ещё сложнее.

– Если хватит жизни, - говорил он иногда о своих намерениях.

А Джульетта загадочно улыбалась и кивала на Анджело, говоря:

– Если что, смена подрастает.

Мне казалось, она многое знает, но молчит. А я и не хотела знать будущего, просто жила, просто любила.