Рок-цыпочка
Шрифт:
— Дюк открыл «Фортнум» и только что позвонил, чтобы сообщить о мятеже во славу Рози. Мы с Хэнком направляемся туда.
— Встретимся там.
Хэнк не пришел в восторг от того, что в качестве первого дела во время своего дежурства с Инди, угодил в мятеж. Я уговорила его исправить это, сославшись на опасения по поводу его мужественности.
Войдя в дверь «Фортнум», я пожалела, что не позволила Хэнку отговорить меня от борьбы с мятежниками. В магазине находилось, по меньшей мере, пятнадцать, может быть, двадцать человек, и воздух потрескивал от враждебности.
Еще до того, как за Хэнком закрылась дверь, меня заметила Энни. Она приходила каждое буднее утро в течение многих лет, в восемь пятнадцать, в костюме, ее светлые волосы были уложены в прическу, напоминающую футбольный шлем. Мы сотни раз болтали у прилавка, и она всегда вела себя мило, хотя иногда и спешила. Сегодня было воскресенье, а я никогда не видела ее у нас в выходные.
— Какого дьявола здесь творится? Где тот маленький паренек, который готовит кофе? — огрызнулась она.
Я уставилась на нее с отвисшей челюстью.
— Да. Где Рози и почему магазин вчера был закрыт? Эллен никогда не закрывала магазин. Никогда. — Это сказал Мануэль, он был завсегдатаем еще до появления кофеина. Он часами читал Воннегута и Апдайка. Я знала его столько, сколько себя помнила.
— Я прошел семнадцать кварталов, чтобы выпить кофе, приготовленное Кофеваром. Что мне теперь делать? Куда идти? — спросил другой парень. Его имени я не знала, но он последовал за Рози после того, как тот уволился из сетевой кофейни, и обычно заглядывал пару воскресений в месяц, а иногда даже покупал книгу.
Посетители начали напирать, и Хэнк протиснулся передо мной, переходя в режим телохранителя.
Серьезно, я была сыта по горло. Я понимала любовь к кофе, но это уже смешно. У меня были худшие несколько дней за всю мою жизнь. Я стала девушкой Ли Найтингейла, и мы еще не сделали этого. Я была женщиной на грани.
Встав на стул, я засунула большой и указательный пальцы в рот и издала оглушительный свист, которому меня научил папа, когда мне было одиннадцать.
— Внимание, народ! — крикнула я.
Все взгляды обратились ко мне, и я заметила, что в магазин вошел мистер Кумар с азиаткой его возраста и еще одной намного старше, возможно, еще заставшей эпоху динозавров.
Я вновь перевела внимание на толпу.
— Кофевар, которого, кстати, зовут Рози, переехал в Сальвадор, — солгала я.
Сообщение не было встречено радостными звуками.
— Он открестился от кофе и сейчас в глуши Центральной Америки строит дома для бедных. Полагаю, мы все должны на мгновение отвлечься от нашего стремления удовлетворить свою потребность в кофе и подумать о его благородном решении. Пока вы требуете кофеина и ругаете трудолюбивый, но ни в чем не повинный персонал моего магазина, Рози трясется в кузове потрепанного пикапа по грунтовым дорогам, чтобы вылепить из земли дома с одной комнатой для тех, у кого вообще ничего нет.
Я, вроде как, переигрывала и понятия не имела, о чем говорю, но рассчитывала на американскую
Теперь люди смотрели на меня так, будто я была артисткой циркового шоу уродцев Джима Роуза.
— Я пойму, если вы решите вернуться в кофейню, работающую по франшизе, но подумайте вот о чем. Через пару лет такие небольшие предприятия, как мое, и мистера Кумара вон там, — я указала на Кумара, и он втянул шею на три дюйма в плечи, — будут захвачены, и Америка станет одной большой франшизой. Франшиза убивает семейные магазины Америки. Спросите себя… вы этого хотите? Именно этого?
Никто не проронил ни слова.
— Я спросила, вы этого хотите? — крикнула я.
Послышалось шарканье, и кто-то тихо буркнул:
— Нет.
Не совсем ясное одобрение или призыв к свободе, но я начинала чувствовать себя идиоткой. Ради Бога, я разглагольствовала как Текс, не говоря уже о том, что стояла на стуле.
— Хорошо. Дюк примет заказы на кофе, и мы обслужим вас в кратчайшие сроки. Спасибо за внимание.
Я спрыгнула со стула, и Хэнк ухмыльнулся мне. Ли, по всей видимости, услышит об этом. Да какая разница, все привыкли к тому, что я учиняю безумное дерьмо. Я отмахнулась от Хэнка и улыбнулась Кумару.
— Привет, мистер Кумар.
— Индия, — поприветствовал он. — Это моя жена, миссис Кумар, и мама моей жены, миссис Салим.
Я улыбнулась женщинам. Миссис Кумар явно была красавицей в свое время, и роза еще не увяла. Она улыбнулась в ответ, отчего ее глаза засияли.
Лицо миссис Салим было морщинистым и неподвижным, и я боролась с желанием прислушаться к ее дыханию.
— Ты покупаешь еду в моем магазине, мы пришли, чтобы купить книги в твоем.
От проявления такой солидарности мне захотелось заплакать. Мистер Кумар, должно быть, почувствовал это, потому что поклонился мне. Я поклонилась в ответ.
— Потом мы навестим Текса в больнице. А после откроем наш магазин.
— Я тоже позже собиралась к Тексу.
Он кивнул.
— А сейчас, вижу, тебе нужно готовить кофе.
Я кивнула в ответ, и в этот момент Элли толкнула дверь. Она сразу увидела Кумара и, улыбнувшись, начала протискиваться вперед.
— Привет, мистер Кумар. Это ваша миссис? Ого!
Элли обогнула Кумаров, увидела миссис Салим и не смогла скрыть своей реакции.
Я оставила ее поднимать челюсть с пола.
Долорес принимала заказы, отвечая клиентам что-то вроде:
— Обезжиренный ла-тай, э-э, приходите еще? — А Дюк готовил кофе.
Долорес работала в «Маленьком медведе», очень крутом и шумном баре в Эвергрине. Она могла бы принять заказ на восемь коктейлей «маргарита», два без соли, три со льдом, три виски с колой, «белый русский» и «Ширли Темпл», приготовить без ошибки и на одном подносе отнести все к столику. С кофе она была безнадежна. Время от времени она приходила помогать в «Фортнум», и это всегда смотрелось не очень приглядно.