Рок Зоны
Шрифт:
– Глаза не поднимаем, уходим! – скомандовал наш провожатый. И мы тихонько, двигаясь задом к выходу, вышли из кабины, а потом спрыгнули на пути перед головой состава.
– Не смотрите назад! Просто идем и все! – сказал «конь», направляясь по путям.
Очень хотелось оглянуться и посмотреть, кто там из кабины смотрит нам вслед, но решил не рисковать. Чертова безумная ночь еще только начиналась!
8
Но неприятности, как нам и обещал наш провожатый, на этом не закончились. Едва ступили
– Что это? – пролепетал Лева.
– Воздушная аномалия, – уклончиво ответил проводник, напряженно вглядываясь в небо. – Бежим! Быстрее!
– Что? Куда? – в один голос завопили мы и растерянно начали вертеть головами.
– Твою в коромысло! На землю падайте! – уже вовсю голосил провожатый, сам успевший уйти на безопасное расстояние и выглядывающий теперь из-за кустов.
Мы как подкошенные плюхнулись на землю. Неизвестность пугает больше, чем что-то, что ты можешь увидеть и назвать. А вот когда неведомое надрывно начинает гудеть и басить почти над самыми макушками, то становится страшно до дрожи в коленях.
Я почувствовал, как мою одежду это «неведомое» треплет, будто мимо проходивший путник решил поинтересоваться, а все ли со мной в порядке и почему я валяюсь в грязи. Мне даже захотелось посмотреть, кто это там разгуливает, но истошный крик проводника из кустов заставил сжаться в землю еще сильнее.
– Лежать! Не двигаться, твою мать! А то засосет!
«Кто засосет? Куда засосет? Упырь? Они еще и летать умеют?» – все эти мысли проплыли в моей словно наполненной киселем голове за одно мгновение. Я никак не мог понять, что случилось. Знал одно – надо лежать и не двигаться.
Но ничего не делать не получалось. Уставший мозг рисовал жуткие картины – как меня перемалывает в фарш эта загадочная аномалия, как выкручивает кости и отрывает…
Стоп!
Волевым усилием я заставил себя остановить этот мысленный водоворот и начал думать на отвлеченные темы. Например, про то, что давно хотел взять на бэк-вокал какую-нибудь красивую девушку. А что? Вполне было бы неплохо. Пусть себе подпевает, радует глаз.
Лева тоже быстро сообразил, как необходимо действовать, чтобы не огрести от воздушной аномалии, и лежал, уткнувшись лицом в грязь. Кажется, даже не дышал.
Тем временем аномалия по-человечески засвистела и взметнула вверх – так мне показалось по удаляющимся звукам. Я повернул голову набок, чтобы видеть хотя бы краем глаза нашего проводника. Тот махал руками и о чем-то сигналил. Что-то говорил, но я ничего не слышал.
«Эта гадина оглушила нас», – сообразил я. А свист был лишь в моих ушах. Такое бывает после концерта, когда неумелый звукорежиссер выкручивает все датчики на максимум. Говорят, с таким пищащим звуком погибают волосковые клетки, которые преобразуют волны в звук. Это их прощальный стон. Черт, оглохнуть нет никакого желания. Хоть я часто и ворчал, что у Левы противный голос, но сейчас я не отказался бы послушать даже его пение.
– Мать… драть… быстрее! – стали доносится
Ура, не все потеряно! Значит, смогу еще услышать последний альбом «Manowar»!
Я ткнул Леву в бок, махнул ему – пора двигать. Тот подскочил и бросился в кусты. Я последовал его примеру.
– Чего там разлеглись, как коты на солнце? – первым делом отчитал нас проводник.
– Мы оглохли.
– Оглохли они! Знаю, что оглохли – вас же аномалия обработала как следует. Крикун называется. Вот около моста в последнее время обитает, будто мест ей мало других, – проводник нахмурился, глядя, как вдали разгулялась аномалия, подхватив невидимыми щупальцами огромный валун и дробя его ультразвуком. – Я же показывал – уши закрывайте.
– Долго еще идти? – устало спросил Лева.
– Держись, сопляк! Еще чуть-чуть осталось.
Что в его понимании это самое «чуть-чуть»? Я успел несколько раз помянуть недобрым словом всю родословную до седьмого колена проводника, который вел нас неизведанными тропами к своему убежищу. А еще водителя, который привез нас сюда, и даже того азиата, что сшил кроссовки, натирающие мне стопу. Под конец я уже начал ругаться вслух, не боясь быть услышанным, как вдруг проводник сказал заветные слова:
– Все. Пришли.
9
Предупреждала меня мама – не разговаривать с незнакомыми людьми. Вот почему я ее не слушал? Сейчас бы этот совет был весьма кстати. Возможно, последовав ему, я бы не оказался возле… этого.
– Что за хреновина такая? – спросил я, рассматривая стоящий перед собой то ли гараж для звездолета, то ли огромную мясорубку.
– Укрытие, про которое я вам говорил, – ответил проводник. – Пересидим тут.
– Я туда не полезу! – запротестовал Лева, указывая на огромное отверстие, из которого доносилось ровное низкое гудение. – Это какое-то пыточное устройство, точно тебе говорю! Мы только полезем туда, а он рубильник включит – и нас в пыль размолотит!
– Размолотит, – внезапно согласился проводник. – Если ты в венткамеру полезешь, то точно размолотит – ничего не останется. Вход – здесь.
Проводник подошел к боковой стенке, нажал на только ему видимые кнопки – и стенка отъехала в сторону.
– Прошу!
Мы осторожно вошли в темное помещение. Внутри было прохладно и пахло пылью, словно в библиотеке.
Наш новый знакомый скрылся в закутке и долго гремел бутылками, потом вышел, держа в руках фляжку.
– Нате, хлебните. Вам не повредит.
– Что это? – спросил Лева, первым схватив фляжку. И, не дожидаясь ответа, сделал добрый глоток, но сразу же закашлялся.
– Спирт.
Лева раскраснелся, сморщился, но ничего не сказал, хотя на лице была заметна матерная тирада.
Я взял фляжку у друга и отхлебнул. Обжигающий огонь прокалил внутренности, мягко ударил по мозгам. Состояние растерянности и страха стало потихоньку исчезать.
– Вот теперь можно и поговорить, – довольно улыбнулся проводник, забирая фляжку с алкоголем.