Рокоссовский
Шрифт:
Представители Армии людовой значительно преувеличили свою роль в восстании. На самом деле численность бойцов АЛ во много раз уступала численности бойцов АК, и отряды Армии людовой вынуждены были подчиняться Бур-Комаровскому. Ранее доклады коммунистов, значительно преувеличивавшие мощь и влияние Армии людовой, привели Ставку к ошибочному заключению, что восстание в Варшаве могут возглавить коммунисты.
По характеру вопросов Шикина чувствуется, что ему был нужен какой-то «компромат» на действия поляков из 1-й польской армии. Вероятно, уже в тот момент Сталиным было принято решение о замене Берлинга на посту командующего армией, что и было вскоре осуществлено не без участия Рокоссовского.
Наступление советской 47-й армии 16 сентября успеха не имело, прежде всего из-за нехватки боеприпасов. Советские войска не поддержали мужественную попытку польских частей под командованием генерала Берлинга форсировать Вислу в непосредственной близости к Варшаве. 16–19 сентября через Вислу переправилось до шести батальонов пехоты; 23 сентября под натиском превосходящих сил противника поляки, понеся большие потери, вынуждены были вернуться на восточный берег.
С. М. Штеменко утверждает:
«Обстановка вынуждала внести серьезные поправки в ранее разработанный план наступления на Варшаву силами 1-й польской армии. Нужно было искать другие пути разгрома противника в польской
— Что предлагает Генеральный штаб? — спросил он после небольшой паузы.
Антонов сказал, что ничего иного, кроме повторения ударов 47-й и 70-й армий для обхода Варшавы с севера и северо-запада, а также усиления 1-й польской армии, предложить нельзя.
Верховный Главнокомандующий потребовал данные о силах 47-й и 70-й армий. Я доложил. Когда он убедился, что состав армий слаб, а войска изнемогают от усталости и потерь, так как с 18 июля непрерывно ведут тяжелые бои, оборона же противника повсюду прочна, в кабинете наступило длительное молчание. Верховный Главнокомандующий медленно прохаживался вдоль стола с погасшей трубкой в руке. Наконец, обращаясь к нам, он сказал:
— Передайте товарищу Жукову, чтобы они с Рокоссовским подумали, как помочь Варшаве… Нельзя ли все-таки ликвидировать плацдарм противника в междуречье и организовать наступление в обход Варшавы силами армий Гусева и Попова? Пусть они тоже подумают, что можно сделать в городе у Берлинга. Можно ли срочно послать ему подкрепления, имеющие опыт боев в городах?..
Приказание было передано, и уже через день, 20 сентября, Жуков и Рокоссовский направили в Генштаб свои соображения. Ни представитель Ставки, ни командующий 1-м Белорусским фронтом не сомневались в том, что борьбу за разгром противника в районе Варшавы следует продолжать.
А. И. Антонов, а также Оперативное управление Генштаба были согласны с соображениями Г. К. Жукова и К. К. Рокоссовского. Согласился с ними и Верховный Главнокомандующий. Он приказал торопить фронт с подготовкой операции и внимательно следить за положением на плацдарме 1-й польской армии.
В эти дни к И. В. Сталину, в Генштаб и Главное политическое управление из-за Вислы поступили данные, свидетельствовавшие о невероятном: главнокомандование Армии Крайовой подспудно подрывало силы восставших изнутри. 20 сентября в Прагу прибыли семь офицеров из штаба командующего Варшавским округом Армии Крайовой Монтера — им было поручено связаться с командованием Красной Армии и Войска Польского. Один из этих офицеров заявил, что генерал Бур отдал секретное распоряжение силой принуждать вооруженные отряды, ориентирующиеся на люблинское правительство, подчиняться только его собственным приказам и расправляться с неподчиняющимися».
На самом деле никакой помощи армии Берлинга на плацдарме за Вислой оказано не было. А утверждения, будто «аковцы» расправляются с членами коммунистических отрядов, послужили, вероятно, одним из предлогов для того, чтобы позволить немцам завершить уничтожение восставших.
21 сентября военный совет 1-го Белорусского фронта докладывал Сталину о положении в Варшаве:
«По многим источникам, главным образом, опросам лиц, выходящих из Варшавы, и заброшенных нами агентов, установлено, что общее количество вооруженных повстанцев, продолжающих борьбу с немцами в городе, не превышает 4000 человек, действующих изолированно в трех районах (в действительности в плен немцами в последние дни боев было захвачено около 20 тысяч бойцов Армии крайовой, так что число повстанцев, оказывающих сопротивление, кажется преуменьшенным. — Б. С.).
Формально общее руководство осуществляет генерал „Монтер“, штаб которого находится в центральном районе, но по существу каждый район живет и действует самостоятельно, а внутри районов — отряды Армии Крайовой, Армии Людовой, Польской Армии Людовой, корпуса безопасности своей политической и организационной самостоятельности не утратили и стремятся сохранить независимость.
Вооружение у повстанцев легкое, состоит из пистолетов, карабинов, винтовок, автоматов, незначительного количества ручных пулеметов, преимущественно немецких, нет орудий, средних и тяжелых минометов при очень плохом обеспечении боеприпасами.
Учитывая количество повстанцев, их крайне слабое вооружение, изолированность по отдельным очагам, а также отсутствие единого военного руководства и политического единства, повстанцы никакой реальной силы в борьбе за Варшаву не представляют и рассчитывать на их сколько-нибудь существенную помощь нельзя.
В городе и районах, занимаемых повстанцами, имеется еще значительное количество населения, могущего в той или иной степени принимать участие в борьбе с немцами, но оно не организовано и не вооружено и испытывает острый недостаток в продовольствии, в силу чего рассчитывать на вовлечение его в активную борьбу в данное время не представляется возможным.
По показаниям ряда лиц, вышедших из Варшавы, известно, что в августе месяце повстанцы еще получали вооружение, боеприпасы, продовольствие и медикаменты, сбрасываемые английскими самолетами, однако, по общему заявлению опрошенных, большинство грузов попало к немцам, ввиду сбрасывания их с большой высоты. Примером этого является сбрасывание груза сотней американских самолетов „Летающая крепость“ 18.9.1944 г. с высоты 4,5 тыс. метров.
Из наблюдаемых с нашего берега 230 парашютов с грузом — абсолютное большинство опустилось не в районах, занимаемых повстанцами, а в расположении немцев, а отдельные — в расположении наших войск, в 40 км от Варшавы.
Таким образом, вместо помощи повстанцам, союзники снабжают немцев.
Производимые нами сбрасывания грузов самолетами ПО-2 в подавляющем большинстве попадают по назначению, что подтверждают все, вышедшие из Варшавы, и наша агентура.
Дальнейшую помощь повстанцам вооружением, боеприпасами, продовольствием и медикаментами — продолжаем.
Этот доклад должен был успокоить Сталина: Армия крайова в Варшаве в настоящий момент значительной силы не представляет, и после занятия города с ней можно не считаться. Но время для занятия польской столицы было уже упущено, да и силы 1-го Белорусского фронта были истощены в бесплодных атаках. А подкрепления Сталин не слал.
22 сентября представитель Генштаба при Польском комитете национального освобождения генерал Молотков докладывал Жукову:
«В течение ночи и дня 21.9.1944 г. обстановка на фронте действия частей 1-й польской армии резко ухудшилась.
С рассветом 21.9.1944 г. противник при поддержке сильной арт. подготовки и дымопуска атаковал подразделения польской армии на западном берегу р. Висла. В результате прекратилась всякая связь с 2/6 пп (2-м батальоном 6-го польского пехотного полка. — Б. С.),который с 08.30 вызывал сильный арт. огонь на себя. Прекратилась всякая связь с батальном 8-го пп.
С нашего берега днем наблюдались отдельные группки польских солдат у западного берега оконечности южного моста через р. Висла. Группа, состоящая из двух батальонов 9-го пп, в результате сильной контратаки противника оттеснена и к 15.00 21.09.1944 г. занимала небольшую восточную часть квартала 7 (радиодонесение).
С ротой 7-го пп в районе отм. 78,0 связи нет. Рота 1-й пд под воздействием сильного арт. огня противника — вышла на восточный берег р. Висла.
Командующий армией принял решение в течение ночи 22.9.44 выяснить обстановку подразделений на западном берегу р. Висла.
Из изучения проводимой операции 1-й польской армии по форсированию р. Висла и овладению городом Варшава, докладываю на Ваше решение вывод:
1. Войска 1-й польской армии еще не научились форсировать крупной водной преграды, тем более не имеют никакого опыта в городском бою.
2. Чтобы овладеть городом Варшава при этих условиях, нужно, по крайней мере, выйти на форты западного укрепленного Варшавского полукольца, которое составляет 30 км. На 30 км фронта потребуется минимум две дивизии, кроме того для борьбы за г. Варшава потребуется 6–7 дивизий. Итого нужно минимум восемь — девять дивизий. В то время в 1-й польской армии имеется обстрелянных три (1,2, 3-я пехотные дивизии), не обстрелянных — одна 4-я пд и одна кавбригада. Всего четыре пехотные дивизии и одна кав. бригада, недостает четыре-пять дивизий.
С этими силами и малым опытом 1-я ПА город Варшаву взять не сможет.
3. Ограниченность снарядов не позволяет решать атаку в лоб г. Варшавы с форсированием крупного водного рубежа р. Висла.
Общий вывод:
Если не имеется в виду сейчас достаточного усиления в силах и средствах 1-й ПА, то желательно варшавскую операцию временно отложить, перейдя к прочной обороне по восточному берегу р. Висла.
Об изложенном Вам докладываю:
На этом докладе сохранилась резолюция: «Т. Молоткову. Берлингу приказано 22.9 начать оттягивание всех подразделений с западного берега на восточный, где перейти к обороне.
Жуков».
Кстати, о том, что поляки плохо обучены форсированию рек и боям в городских условиях, неоднократно доносилось и ранее. Однако Рокоссовскому почему-то не пришло в голову подкрепить 1-ю польскую армию более опытными советскими частями. Вероятно, польский десант должен был только продемонстрировать западным союзникам невозможность овладения Варшавой в данный момент.
Можно также предположить, что у Сталина была идея, чтобы Варшаву непременно освободила 1-я армия Войска польского. Впрочем, скорее идея потребовалась только для того, чтобы оправдать невзятие Варшавы и отсутствие поддержки полякам со стороны советских войск. Теперь же вина за неудачу десанта, для поддержки которого даже не было выделено достаточно снарядов, возлагалась на командование польской армии. Появился предлог для снятия Берлинга. А заодно и появился повод продемонстрировать западным союзникам «объективные трудности» взятия Варшавы.
23 сентября состоялась беседа Сталина с послами Англии и США. Согласно советской записи,
«Гарриман спрашивает, каково положение в районе Варшавы. Считает ли маршал Сталин, что операции там развиваются удовлетворительно?
Сталин отвечает, что он считает положение в районе Варшавы неудовлетворительным. Дело в том, что Висла представляет собой серьезную преграду. Для того, чтобы взять Варшаву фронтальной атакой, нужно переправить на другой берег Вислы тяжелые танки и тяжелую артиллерию, что очень трудно сделать в нынешних условиях. Поэтому Варшаву нужно будет брать обходным движением.
Керр спрашивает, имеются ли какие-либо сведения о положении восставших в Варшаве.
Сталин отвечает, что восставшие в Варшаве рассеяны по четырем районам. Среди восставших имеется около 2,5 тысячи вооруженных людей. Для помощи восставшим на другой берег Вислы было переправлено четыре батальона из армии Берлинга, но они понесли такие тяжелые потери, что их придется отозвать назад. Кроме того, для помощи восставшим советское командование сбрасывало продовольствие, медикаменты и вооружение. Сталин при этом замечает, что вооружение, сбрасываемое с американских самолетов, часто не попадает в руки восставших, так как оно сбрасывается с очень больших высот.
Сталин говорит, что когда советские войска заняли Прагу, они, беседуя с жителями, спрашивали их, почему они восстали, не узнав, поддержит ли их командование Красной Армии. Жители Праги отвечали, что восстание началось слишком рано потому, что, когда советские войска приблизились к Варшаве, немцы объявили, что они уведут из Варшавы все мужское население. Действительно, немцы начали охоту за мужским населением, даже с собаками. Сейчас повстанцы в Варшаве рассеяны немецкими войсками и многие из них прячутся в водосточных подземных трубах, боясь немцев. Население Варшавы голодает. Вообще же восстание в Варшаве создало большие трудности для Красной Армии, так как, ввиду того, что повстанцы находятся в различных районах Варшавы, советская артиллерия лишена возможности действовать против города (на самом деле, как мы помним, у советской артиллерии в тот момент просто не было боеприпасов. — Б. С.).
Керр говорит, что генерал Бур пытался установить с советским командованием связь по подземному телефонному кабелю.
Сталин отвечает, что генерал Бур вообще не обнаружен. Он, видимо, находится вне Варшавы и командует только своей радиостанцией. Что касается контакта с ним по подземному телефонному кабелю, то в этом нет необходимости, так как контакт может быть установлен по радио. Советские войска поддерживают с повстанцами контакт, узнают от них, попали ли к ним сброшенные с самолетов грузы и т. д. Такого рода контакт поддерживается как по радио, так и путем посылки повстанцами людей и приема от повстанцев их представителей».
23 сентября Бур-Комаровский докладывал в Лондон: «Сегодня установлена связь с радиостанцией маршала Рокоссовского. Прошлой ночью принимали дальнейшие советские сбросы с боезапасом и продовольствием. Происходит советско-немецкая артиллерийская дуэль с превосходством советского огня».
То, что даже в условиях нехватки снарядов советская артиллерия имела превосходство над немецкой в районе Варшавы, доказывает, что у немцев здесь были сосредоточены не столь уж значительные силы артиллерии. Да и избытка снарядов, вероятно, не было.
В постановлении Совета министров польского правительства в изгнании на случай вступления Красной армии в Варшаву, изданном 23 сентября 1944 года, в частности, говорилось:
«В случае занятия Варшавы советскими войсками в ближайшие дни и прежде чем будет достигнуто польско-советское политическое соглашение, правительственные органы и АК в Варшаве могут оказаться в отношении Советов незащищенными польско-советским договором. Вместе с тем, их морально-политическое положение в мире и у союзников необыкновенно сильное, что может служить в какой-то мере сохранению их от ликвидации и поставить их в положение стороны, с которой Советы должны будут считаться. Возможности уйти в подполье или покинуть Варшаву нет. Это могут сделать только отдельные люди. Остается только явное выступление в роли хозяев с использованием морально-политической позиции, достигнутой ценой такого самоотвержения и таких жертв».