Роковая точка «Бурбона»
Шрифт:
В конфиденциальной беседе было принято судьбоносное решение по Полякову, у которого появились новые хозяева из Центрального разведывательного управления.
Почему?
Ответ на этот вопрос читатель найдет несколько ниже.
ФБР передавало своего агента на связь американским разведчикам. Тому, кто все покупает, иногда приходилось все продать. Имя этому всему было — «Топ-Хэт».
Однако прокрутим пленку времени назад.
Последняя конспиративная встреча предателя в Нью-Йорке имела свои особенности. Дело в том, что фэбээровцы понимали: Поляков вряд ли в третий раз приедет в США, а поэтому поставили в известность шефа ЦРУ. И тут руководители ЦРУ подсуетились, попросив как можно скорее передать агента «Топ-Хэта» для дальнейшей работы на связь их сотрудникам. Вот почему на этой прощальной встрече присутствовали два оперативника — один от ФБР, другой от ЦРУ. Агент ФБР «Топ-Хэт» с этого часа становился агентом ЦРУ с псевдонимом «Бурбон».
Представитель ФБР поблагодарил Полякова за проделанную полезную работу во благо Америки, пожелал удачи, семейного счастья и крепкого здоровья в дальнейшем. Сотрудник ЦРУ подробно проинструктировал своего нового агента по вопросам, что и как он должен делать при нахождении в Советском Союзе. Тут же от двух ведомств оборотню вручили коробку с разными сувенирами и подарками «для семьи и друзей». Ювелирные изделия из золота и серебра, инкрустированные драгоценными камнями, предназначались супруге агента: бусы, брошь «Ящерица», серьги, запонки, цепочки, часы, перстни, кольца. Она понимала толк в этих вещах и болезненно любила украшения. И муж ей никогда не отказывал в дорогих подарках. О, если бы она знала, сколько внутри этих драгоценных камней, золота, платины и серебра невинной человеческой крови! Не потому ли все, что преступным образом пришло в квартиру, было также, только теперь по закону, конфисковано. Но это случится потом, в Советском Союзе, где казалось, что жизнь у них удалась и все, что положено, они имеют…
Цээрушники предложили — сразу же по приезде в Москву «сувениры его роста» отдать тем начальникам в ГРУ, от которых будет зависеть его служебная карьера. Настоятельно рекомендовали принять все меры, чтобы попасть на выборную партийно-политическую должность, стать активным пропагандистом марксистско-ленинской идеологии и желательно осесть в подразделении стратегической агентурной разведки с целью повышения гарантий будущих выездов за границу и получения «живой» информации.
Итак, американский агент «Бурбон» заработал в одном из главных управлений Генштаба ВС СССР — в центральном аппарате Главного разведывательного управления. Он ни в коей мере не считал себя простаком — знал себе цену.
«На такое дело, на какое я решился, — примерно так рассуждал Поляков, — способны исключительно сильные натуры. У меня все есть для того, чтобы я спокойно выдержал бой с химерой — совестью».
Близких друзей он растерял с годами «верной» службы Отчизне. Корпоративное единство считал глупостью. С начальством не ссорился — его «уважал». Перед начальственным оком слыл требовательным и преданным делу партии и правительства работником. Хорошо усвоил труды классиков марксизма-ленинизма. Он был бы этаким передовиком, маяком, ударником сталинской поры. Но на дворе было другое время, окрашенное действиями новых вождей..
Как уже говорилось выше, новоиспеченного руководителя компартии, а значит, и главу всего Советского Союза, он оценивал, мягко говоря, не однозначно. В семейном кругу и даже среди коллег по службе он слышал много такого, что сопрягалось с недальновидностью нового вождя, его неспособностью навести в стране порядок. Голая критика Сталина не приносила успеха, она скорее била по экономическим и политическим основам страны. Бездумно-варварское сокращение Советской армии и ссора с недавним большим и перспективным союзником — Китаем не могли утихомирить возмущенные головы офицерского состава.
Провал сразу четырех агентов ГРУ в Соединенных Штатах не на шутку встревожил руководство военной разведки, а потом, некоторое время спустя, и военных контрразведчиков, обеспечивающих безопасность ГРУ на каналах вероятного проникновения вражеской агентуры в это подразделение Генштаба.
Военными чекистами «шестидесятых» были пересмотрены и изучены сотни личных дел офицеров, вольнонаемных, членов их семей, десятки раз перепроверялась каждая новая информация по утечке данных на раскрытую агентуру ГРУ. Они активно включились в поиск «крота», явно действующего в ГРУ. Работали энергично и всеохватно. Думается, что плоды глубокой аналитической работы оперативных работников тех лет позволили новому поколению военных контрразведчиков вплотную приблизиться к шпиону и обезвредить опаснейшего оборотня в генеральских погонах. Это случится потом, а пока горячее желание, подкрепляемое энтузиазмом и огромной работоспособностью оперативного состава второго отделения 1-го отдела военной контрразведки отыскать если и не самого шпиона, то хотя бы тонкую ниточку, — не сбывалось. Это были трудные будни медленного продвижения при проверке выдвинутых версий, а порой и прямых поражений, с которыми читатель познакомится позже.
К великому сожалению, по непонятным причинам Поляков сразу же по возвращении из США в список подозреваемых не попал, так как чекисты занимались другими, более колоритными «кандидатами в шпионы». Он продолжал жить и служить под личиной двуликого Януса, жаля своим предательством работоспособное боевое подразделение, в котором проходил службу.
«Бурбон» тем временем начал реализовывать свой коварный план — найти нишу «в десятке мишенной системы», где можно было поживиться секретами. Его готовили за рубежом для «большой и перспективной работы».
И в то же время, работая в Москве, у него никак не проходило тревожное чувство ожидания чего-то рокового. Но постепенно он успокаивался, привыкая к условиям службы в столице.
Данный ранее себе и американцам обет не работать в Москве был предан забвению — теперь замаячили хотя и «деревянные» рубли, но на них надо было жить. Агент осмелел под воздействием заверений цээрушков, что советская контрразведка его никогда не достанет в силу серьезного опыта. Кроме того, Полякова успокаивали слова радетелей его благополучия, что ему одному из первых агентов в Союзе вручена самая передовая шпионская техника, которой еще никто не пользовался. Степень высочайшей надежности гарантировало само ЦРУ.
Заиметь такого агента в стране противника для любой разведки — огромный успех. Тем более в годы, когда авторитет нашей страны еще сверкал в лучах недавней победы над фашистской Германией, когда европейские столицы устраивали всякого рода почести своим освободителям и устанавливали обелиски в память павших и приемы в честь живых победителей. Многие восточноевропейские страны были под коммунистическим влиянием и вместе с СССР пытались наладить строительство социализма.
Это было время, когда высокий патриотизм кадров существенно ограничивал возможности вербовочной работы ЦРУ среди офицерского корпуса и когда органы военной контрразведки хотя и были подточены очередным шельмованием хрущевского образца, работали достаточно продуктивно, используя еще не забытый опыт противодействия гитлеровской разведке.
Глава 6
Рекомендации спецслужбы США
«Люди, считающие деньги способными все сделать, сами способны все сделать за деньги».
На последней встрече, детально инструктируя Полякова, сотрудник ЦРУ заметил, что по приезде в Москву он просто обязан «отдышаться» и в течение тридцати-сорока дней не проявлять никакой инициативы. Так и заявил по-русски — «никакой отсебятины».
Он не должен предпринимать инициативных мер с целью связаться с американскими разведчиками, действующими с легальных позиций в советской столице. Они, в свою очередь, тоже будут вести себя в рамках режима временного молчания и не станут его тревожить.