Роковая женщина
Шрифт:
Часть вторая
ЗАМОК
5
27 апреля 1887.Сегодня я прибыла в Замок. Как бы там ни было, я довольна собой. У меня новая подопечная, к тому ж я буду недалеко от Анны. Мы должны как можно чаще видеться. Я твердо намерена сделать для этого все, что от меня зависит. Что Замок ненастоящий, я знала наперед. Мисс Брет презрительно звала его «подделкой», но мне это ничего не говорит. Он имеет все, что полагается иметь замку, в чем я воочию убедилась, проезжая под высокими сводчатыми воротами с башенкой. Впрочем, меня никогда
Я сошла с одноконной коляски, нанятой для перевозки меня и моих пожитков из Дома Королевы, и очутилась во внутреннем дворе перед впечатляющей кованой дверью с колокольчиком вроде того, что имеется у входа в Дом Королевы. Я позвонила в колокольчик, и явился слуга.
— Сестра Ломан, — представилась я.
— Ее светлость ждет вас, — ответил он. Такой важный, настоящий дворецкий! Я сразу подумала, что в Замке Кредитон все должно быть безукоризненно — по крайней мере наружно. Я прошла в холл — тот самый, который мне как-то описывала Анна. Да, кругом были развешаны гобелены, о которых она мне рассказывала, — те самые, что она рассматривала, когда впервые встретила своего капитана.
— Прошу вас подождать минутку, сестра Ломан, я доложу о вашем прибытии ее светлости.
Я молча кивнула. Оглядевшись и получив сильное впечатление от увиденного, я сразу поняла, что мне придется по вкусу жизнь в Замке. Скоро вернулся слуга и повел меня по лестнице к «ее светлости». Она восседала на жестком стуле с высокой спинкой. Мегера, сразу решила я, хоть в жизни не видела мегер. Оставалось радоваться, что не она моя подопечная. Я знала по опыту, что такие, как она, — самые худшие из больных. Но она оказалась в полном здравии и к недугам относилась с нескрываемым презрением, видимо, считая за проявление неполноценности. Невольно сравниваю себя с Анной. Та бы тотчас кинулась составлять реестр сокровищ, я же сосредоточилась на людях — хотя бесспорная ценность вещей не ускользнула от моего внимания; я ограничилась тем, что признала дом «роскошным». Профессия сестры-сиделки дает несравненную возможность проникать в души людей: когда кто-нибудь болен и во многом зависит от твоей милости, он выдаст себя сотнями мелких проявлений. Невольно становишься наблюдательной — изучать человеческую натуру всегда казалось мне интересней, чем возиться с неживыми предметами. И это несмотря на мою поверхностность — по крайней мере, когда сравниваю себя с основательной Анной.
Даже на вид леди Кредитон что называется бой-баба. Она придирчиво осмотрела меня и явно не одобрила мою внешность, хоть я из кожи вон лезла, чтобы произвести впечатление скромницы. Сама она выглядела грознее тучи — во всяком случае, на взгляд каждого, кто не отличается моей опытностью. Я думала про себя: в конце концов, меня рекомендовал доктор Элджин, и им нужна сиделка — хочешь не хочешь дадут шанс показать, чего стою. (Уж это я докажу непременно — до того мне понравился Замок Кредитон!) Это место влекло меня с первой минуты, как я о нем услышала. Когда узнала, что здесь появилась вакансия, я буквально возликовала. К тому же мне не хочется разлучаться с Анной.
— Итак, сестра Ломан, вы вступаете в наш дом, — без
— Да, леди Кредитон. Доктор Элджин подробно описал мне состояние пациентки.
Рот ее светлости чуть скривился, из чего можно заключить, что больная не относится к ее любимицам. Или она вообще презирает недужных, всех, кто не отличается цветущим здоровьем?
— Я рада, что он ввел вас в курс того, как мы здесь живем. Капитану и миссис Стреттон выделены собственные апартаменты. В данный момент капитана нет на месте, но миссис Стреттон с сыном и прислугой занимают восточное крыло. Но при всем при том, мисс Ломан, хозяйкой дома остаюсь я и, будучи таковой, вникаю во все, что здесь происходит.
Я склонила голову.
— Если у вас возникнут жалобы, затруднения, неясности — исключая, разумеется, рядовые бытовые вопросы, — прошу обращаться прямо ко мне.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Ваша больная отчасти иностранка. Ее манеры могут не всегда совпадать с нашими. Возможны некоторые затруднения. Я рассчитываю, что вы будете мне докладывать обо всем необычном.
Она выражалась туманно, и, по-видимому, у меня был озадаченный вид, потому что она прибавила:
— Доктор Элджин рекомендует вас как исключительно дельную особу.
— Он очень любезен.
— Вы работали сиделкой в Доме Королевы и были замешаны в том злосчастном происшествии. Я как-то встречалась с мисс Брет: разрешила приобрести ненужный мне секретер. Она тоже произвела впечатление очень дельной и практичной женщины.
— Такой она и была, — подтвердила я.
— Тем более странный случай.
— Болезнь очень изменила ее: мучили нестерпимые боли.
Леди Кредитон покачала головой.
— Очень странно. Скажу вам откровенно, сестра Ломан, я долго сомневалась, разумно ли нанимать человека, замешанного в сомнительной истории.
Она из людей, которые представляют свою бестактность за откровенность, у других же считают ее за грубость. Мне знаком этот тип: это чаще всего богатые старухи, привыкшие, что им все сходит с рук. Решив оскорбиться, я поднялась и сказала:
— Не стану вас разубеждать, леди Кредитон. Коль, по-вашему, то, что я ухаживала за мисс Брет, может повредить уходу за вашей больной, лучше мне сразу удалиться.
— Вы нетерпеливы, — остановила она меня. — Не очень хорошее качество для сиделки.
— Позвольте вам возразить. Здесь нет нетерпения. Сколько бы я ни взвешивала ваши слова, все равно ответила бы то же самое: если вы предпочитаете, чтобы я ушла, то и я должна хотеть того же.
— Если бы я была против вас, то с самого начала не просила бы приехать.
Снова я наклонила голову. Первый раунд остался за мной.
— Просто я хотела выразить сожаление по поводу происшедшей с мисс Брет неприятности. Невозможно, чтобы такое происшествие не сказалось на тех, кого оно затронуло.
— Леди Кредитон, быть затронутым не обязательно означает быть замешанным.
О, я быстро набирала очки. Но я понимала, что это объяснялось тем, что она не знала, как со мной говорить. Только ей не следовало волноваться. Мне было и так все ясно. Пациентку она не любила — более того, с ней было что-то неладное. Возможно, вспыльчива, необузданна, способна навлечь на нее «неприятности». Это уже интересно. Я смело двинулась в наступление: