Роковое наследие
Шрифт:
Глухой ночью под проливным дождем труппа двинулась в путь, не желая ночевать там, где на них напали. В течение нескольких дней актеры нервно оглядывались по сторонам, но их никто не преследовал.
Теперь у Анаис появилось много свободного времени для раздумий. Она лежала, кутаясь в одеяла, смотрела через прорехи полотняной крыши фургона в хмурое небо и размышляла. И чем дольше Анаис предавалась этому занятию, тем глубже становилась складка между ее бровями. Она сопоставляла, крутила так и сяк последние события. Выходило, что в труппе шпион, и у него есть переносная приемная локация системы переброски.
То, что Анаис прибилась к труппе, было чистейшей случайностью. Хотя… Не так уж добровольно она ступила на подмостки. Могут ли Грим, Фрад, Монтинор, Илинкур и Сиблак быть вне подозрений? Пожалуй, да. Иначе нападение произошло бы гораздо раньше. С другой стороны, отличный способ маскировки — выждать и навести подозрение на Караэля или Тамию, которые присоединились к труппе позже. Гендер шпион. Анаис усмехнулась, представив себе такую нелепицу. А Тамия? Ее подруга, ее заботливая сиделка. Как проверить? В лоб не спросишь.
На душе у Анаис было гадко и тоскливо.
Нужно спрятаться, привести в порядок мысли, найти и уничтожить приемную локацию. Безопасное место недалеко и как раз по дороге, близок и двадцатый день цветеня, когда легко открыть проход. Вскоре Дарг Лебериус поймет, что ее мечу грош цена, и охота возобновится. Тем более что раненого зверя легче загонять.
Анаис повернулась на бок: спина ныла. Она еще раз воспроизвела в памяти тот вечер.
Первое, что всплыло перед мысленным взором — костер, самое яркое пятно. Она ворошит угли и слушает болтовню Тамии, которая сидит напротив. По бокам пристроились Монтинор и Сиблак. Фрад ревниво поглядывает в их сторону, занятый починкой крыши фургона на пару с Илинкуром. Караэль неотрывно следует за пребывающим в тихом бешенстве Гримом. Тот мечется по окрестным зарослям. В надежде хоть немного побыть в одиночестве, Грим идет собирать хворост, но гендер увязывается за ним следом. Попытка всучить ему ветки, чтобы от него была хоть какая-то польза, не удается. Караэль увлекается повествованием. Обнаружив, что его руки заняты чем-то, мешающим жестикулировать, он изящно опускает хворост на землю.
— Отнеси… те хворост к костру! Пожалуйста, — Грим чуть не срывается на крик.
Они возвращаются, и в эту минуту открывается тоннель.
Понадобились бы измерения на местности, чтобы точно определить, где находилась приемная локация. Все мы были примерно на одном расстоянии от выхода из системы переброски. «Думай, Анаис, думай! Что известно о приемных локациях? Они, как правило, постоянно активны и должны быть всегда на виду, если их используют для слежки. Жетон, медаль, брошь — любая мелочь, в которую можно встроить кусочек зеркала. Выход перемещался по дуге. По дуге… И что? О чем это говорит?» Анаис тяжело вздохнула и снова попыталась сосредоточиться. «Выскочил первый, отбежал в сторону и сделал несколько шагов назад. Выход переместился за ним следом. Выскочил второй — в сторону и назад. Выход завис перед ним. Перед ним… и так далее. Мы следили, как они появляются, перемещаются по поляне, останавливаются…» Анаис снова вздохнула. «Может, подойти к проблеме с другой стороны? Носит ли кто-нибудь из актеров украшения?..»
Анаис поправлялась на удивление быстро и торопила спутников, призывая двигаться быстрее. На вопрос, к чему так спешить, она отвечала:
— Беспокоюсь, что припасы заканчиваются, а мне как выздоравливающей нужно усиленное питание. Кстати, я знаю короткий путь, он проходит через несколько очаровательных селений.
— Да, пополнить запасы нам бы не помешало, — задумчиво сказал Грим и с неприязнью покосился на повозку гендера. — Караэль в расстроенных чувствах слишком много ест.
— Лапуля, — подсел к раненой Фрад, — когда же ты расскажешь нам о своих подвигах?
Анаис догадывалась, что спутникам не терпится услышать историю о краже чудо-меча, но все, за исключением фардва, деликатно помалкивают.
— Вот приедем на место, сядем у костерка… — туманно пообещала она.
— Ловлю на слове, — хлопнул ее по коленке Фрад.
— Осторожней, — поморщилась девушка.
Анаис не пожалела сон-травы и теперь горько раскаивалась, потому что все уснули у костра, не дослушав красочный рассказ о краже меча. Даже обидно, столько времени сочиняла.
Перетаскивать их на себе? Эту идею Анаис отвергла, взглянув на высоченных Илинкура с Караэлем, на низенького, но мускулистого и широкого в кости Фрада. Монтинор и Сиблак мирно посапывали, привалившись друг к другу. Грим вытянул ноги к костру, и один сапог у него уже дымился. Тамия упала на колени к Анаис, обхватила рукой ее бедра и время от времени что-то бормотала во сне. «Заставь дурака молиться богам…» — оценила свои старания девушка.
Герея аккуратно выползла из-под Тамии и подложила ей под голову сумку. Она выудила из памяти левитирующее заклинание и одного за другим переместила актеров на повозку, осторожно придерживая каждого за воротник, чтобы ночной ветерок не отнес кого-нибудь от стоянки. Когда появилась возможность так надежно укрыться, Анаис не боялась оставить отпечаток своей магии. Она запрягла меринов и, не обращая внимания на их недовольное всхрапывание, повела повозки в темноту.
Стена деревьев прямо перед носом возмутила животных еще больше, чем ночное бдение и подъем в гору. Анаис отпустила удила, сосредоточилась и зашептала заклинание «ключа». Очертания деревьев сделались смазанными, наметилась дорога. Герея дернула мерина за удила, но тот уперся. Держать открытым портал и одновременно понукать животное было непросто. Изображение мутилось, закручивалось воронкой, что не добавляло мерину решимости ступать на сомнительный путь.
Анаис сняла куртку и набросила животному на морду, хлестнула упрямца хворостиной. Связанные в цепочку повозки одна за другой вползли в портал.
За третьим поворотом показалась хижина. В предрассветной дымке все вокруг выглядело зыбким и нереальным. Анаис заметила, как в окне мелькнула тень. Она знала о том, что ей предстоит увидеть, но все равно оказалась к этому не готова. Анаис наложила на себя и кортеж чары невидимости и подкралась к дому. Привстав на цыпочки, заглянула в окно.
В сумраке комнаты собиралась в дорогу девушка. Сейчас она поднимется со скамьи и отправится в чулан разыскивать дорожную сумку. Девушка оглянулась, посмотрела сквозь Анаис на верхушки деревьев, над которыми медленно светлело небо, встала и вышла в сени. Смешные косички подпрыгивали в такт ее энергичным шагам. Анаис прижалась носом к стеклу и проводила взглядом хозяйку дома. Затем пошла в конюшню — седлать старую шиволь. Лишь она одна и осталась от первоначально богатого хозяйства.
Анаис подвела шиволь к крыльцу как раз в ту минуту, когда распахнулась дверь. Девушка с косичками застыла в немом изумлении, глядя на оседланное животное. Анаис посмотрела на хозяйку дома с грустью и некоторой завистью. Та закинула на спину скакуна дорожные сумки и вскочила в седло. Неподалеку всхрапнул невидимый мерин, заставив обеих девушек вздрогнуть. Хозяйка подозрительно огляделась, упрямо стиснула зубы, заставив страх отступить, и пришпорила шиволь.
Анаис помахала ей вслед и, вернувшись к повозкам, развеяла невидимость. Распрягла меринов, стреножила их и отпустила пастись. Не заходя в дом, она углубилась в лес: печальный скрип трущихся друг о друга стволов звал ее.