Роковой роман
Шрифт:
– Почему ты не женился?
– Не знаю. Просто никак не получалось.
– Наверняка попадался кто-нибудь, на ком ты мог бы жениться.
– Да была одна девушка…
– И что случилось?
– Она не ответила на мои звонки.
– Лишившись дара речи, пораженная Сэм уставилась на него.
– Ты спросила, я ответил.
Оторвав от него взгляд, она прибавила газу, проехала
– Зачем ты мне это сказал? Ты же не имел в виду ничего такого.
– Нет, имел.
Она въехала на стоянку и слету вогнала машину на парковочное место.
Ник схватил Сэм за руку, не давая выйти:
– Остынь, Сэм.
– Не приказывай мне. – Она выдернула руку. – И побереги свои нежности для того, кто на них купится. Я тебе ни чуточки не верю.
– Если бы не верила, то сейчас бы так не злилась.
– Ты хочешь знать, что случилось с твоим другом?
В одно мгновение веселье в глазах сменилось яростью.
– Конечно, хочу.
– Тогда тебе придется прекратить так себя вести со мной, Ник. Ты меня в узлы скручиваешь и отвлекаешь от дела. Мне нужно сосредоточиться, на сто процентов сосредоточиться на расследовании, а не на тебе!
– А когда ты не на дежурстве? – Лукавая улыбка вернулась, но не прогнала грусть из глаз. – Могу я скручивать тебя в узлы?
– Ник…
Уставившись на унылое здание Национальной безопасности, он вздохнул:
– Мы почти на месте и сейчас заберем родителей Джона, повезем их смотреть, как он лежит на холодном столе, а я могу только думать, как сильно мне хочется поцеловать тебя. Какой я после этого друг? Ему или тебе?
В тоне звучало столько грусти и горечи, что Сэм немного смягчилась.
– Ты был ему отличным другом, и последние двадцать четыре часа, исключая поцелуи, ты мне тоже очень помог. Можем мы так и остаться друзьями? Пожалуйста.
– Я стараюсь, Сэм. В самом деле стараюсь, но не могу ничего с собой поделать – меня невероятно тянет к тебе. И знаю, что ты так же себя чувствуешь. Как шесть лет назад. Сильно, как и я. И все еще чувствуешь, как бы ты ни хотела. Если бы мы встретились при иных обстоятельствах, можешь с уверенностью сказать, что то же самое не произошло бы между нами?
– Мне нужно идти.
– Решительный тон скрыл ее смятение. – Меня, наверно, ждут родители сенатора, и я не хочу затягивать для них процедуру. Ты идешь?
– Да. – Ник открыл дверь. – Иду.
Внутри их встретил Фредди.
– О’Конноры уже здесь. – Он показал на закрытую дверь в конференц-зал. – И демократы от Вирджинии, с которыми
Сэм переводила взгляд с одной двери на другую.
– Ты не отведешь мистера Каппуано и О’Конноров посмотреть на сенатора? Пожалуйста.
– Без проблем.
Она положила ладонь на руку Фредди и прошептала:
– Крайняя деликатность.
– Абсолютно, босс. Не беспокойся.
– Я догоню тебя, - обратилась Сэм к Нику.
Он кивнул и последовал за Фредди в комнату, где уже ждали О’Конноры с дочерью и мужчиной, который, как полагала Сэм, был Ройсом Гамильтоном. Мельком взглянув, она отметила, что супруги О’Конноры за ночь сильно постарели.
– Сенатор и миссис О’Коннор, мой напарник, детектив Круз, сопроводит вас посмотреть на сына. Я присоединюсь к вам через несколько минут.
– Спасибо, - поблагодарил Грэхем.
Глубоко вздохнув, чтобы настроиться на нужный лад и выбросить из головы резкий разговор с Ником, Сэм вошла в комнату, где в ее ожидании сидели двое мужчин. Она решила, что им обоим около семидесяти.
При ее появлении они встали.
– Джентльмены, - сказала Сэм, пожимая им руки. – Я детектив сержант Сэм Холланд. Признательна, что вы пришли.
– Мы просто опустошены, - с медлительностью произнес Джадсон Нотт, представившийся председателем Вирджинского отделения Демократической партии. – Сенатор О’Коннор был дорогим другом для нас и всего содружества.
– Мистер Нотт, я ищу не громкие политические фразы, а просто информацию, как сенатор провел последние несколько часов.
– Мы встретились с ним на обеде в «Олд Эббит Грилл», - сообщил Ричард Маннинг, вице-председатель.
– Как часто вы обедали вместе?
Мужчины обменялись взглядами.
– Раз в месяц или около того. Мы предложили перенести встречу на другое время, поскольку у него было голосование на следующий день, но он заявил, что команда все держит под контролем, и у него есть время пообедать.
– Каким он вам показался?
– Усталым, - не колеблясь ответил Маннинг.
Нотт согласно кивнул:
– Сказал, что последние две недели работал по двенадцать-четырнадцать часов в сутки.
– О чем вы говорили за обедом?
– О планах кампании, - сообщил Нотт. – В следующем году у Джона намечались перевыборы, и хотя он был бесспорным кандидатом на победу, твердых гарантий у нас не имелось. Мы настраивались вести кампанию несколько месяцев, а теперь… - Его голубые глаза затуманились, а голос упал.
– Такая трагедия.