Роль, с которой он не справился
Шрифт:
– Симулянт, - буркнула она, чуть оттолкнув здорового и даже не раненного Тома. Тот ухмыльнулся ей в ответ:
– Это называется актерское мастерство.
– Он уселся рядом с ней, обнял её за плечи, а она же скинула его руки с себя и повернулась к нему спиной.
– Значит, не хочешь выслушать меня? Мне, наверное, было бы легче добиться от тебя понимания и прощения, если бы я действительно сломал себе руку… - грустно произнес Том, и Клер совестливо понурила голову. Разум кричал, что пора заканчивать эту игру в гордую девчонку, пора уже наконец научить себя быть здравомыслящей взрослой девушкой.
–
– Но я не обманывал тебя, даже не собирался. Я просто не хотел смешивать работу и дом, помня, как тебе было не комфортно разбиваться на две стороны жизни. Я знаю, ты бы хотела жить спокойно, я помню, сколько грязи тебе пришлось вынести на себе после того, как мы объявили о наших отношениях. Раньше я тоже так реагировал, в этом мире полно грубых людей, и ничего уж тут не поделать, но я никогда не хотел быть таким же, как эти люди, не хотел и не хочу опускаться до их уровня. Нужно всегда быть собой и быть добрее… То, что ты видела в Интернете сегодня и неделю назад - это проделки алчных людей. Пойми, мне не доставляло радости выставлять себя неизвестно кем на публику… Это было ужасно неловко… Наверно, это была та самая роль, с которой я не справился, - грустно улыбнулся Томас.
Клер слушала его и тихонько плакала, хотя даже не обращала внимания на капающие слезы, которые медленно ползли по её щекам. Конечно, она все понимала, сейчас ей стало стыдно за свое поведение, за свой ревнивый, глупый характер. Она создала Тому гораздо больше проблем, когда ушла, а не устранила их, как планировала.
– Прости меня, Том… Прости, - уничтожив в себе раз и навсегда эту бредовую гордость и ревность, вновь воскресив былое доверие в своем сердце, она теперь могла легко упасть к нему на грудь и дать слезам прорваться с прежней настойчивостью.
– Я сама не понимаю, почему я так себя вела, я просто дура… - каялась она, утыкаясь в его одежду, а он же обнял её так крепко, как никогда ранее не обнимал. Он вновь почувствовал аромат её пышных волос, её духов, по которым так скучал, которые так любил вдыхать, когда возвращался домой после тяжелого дня работы. Воспоминания и счастье оттого, что она вновь рядом, накрыли его с головой, и он осторожно поднял ладонями мокрое от слез личико Клер и принялся целовать её пухленькие губы. Вначале поцелуи были легкими, пробными, словно он боялся причинить ей боль, словно проверял, не изменился ли вкус её солоноватых губ, с которых так хотелось срывать нежные поцелуи. Нет… Все осталось как прежде, и хотя их расставания длилось не год и даже не месяц, за эту неделю им обоим казалось, что они прожили целую жизнь, не имеющую ни смысла, ни счастья, наполненную только сухим одиночеством и серостью лондонских будней.
Каждая новая минута пробуждала в них желание, и поцелуи становились настойчивыми, даже слегка грубоватыми. Клер под напором Тома практически улеглась на пол, не отрываясь от его губ, но потом скользкий шепот пролетел у неё прямо над ухом:
– Думаю, нам стоит закрыть дверь, - Томас рассмеялся, за ним прыснула и Клер, переводя взгляд на дверь, которая теперь вряд ли запрется и сможет защитить квартиру.
– Фиби нас убьет, -
– Уверен, она все поймет, - Томас, напоследок прикоснувшись к губам девушки, резко поднялся на ноги и закрыл дверь, которая, естественно, лишь создала видимость плотно запертой квартиры. Во всяком случае сейчас Тома мало волновала эта мелочь, он быстро вернулся к Клер и рывком поднял её с пола, прижав к своей груди, положив свою руку на изгиб её талии.
– Так гораздо лучше, правда?
– спросил он, пронзая её своими прекрасными глазами, в которых собирались несколько оттенков, смешивались и затягивали в свой бушующий ураган.
– Пока нет, - шепнула Клер, впиваясь в губы Тома, попутно снимая с его плеч короткое пальто. Томас же не растерялся, он поднял руки девушки вверх, а после стянул футболку с её тела, бросая ненужную тряпицу на пол. Клер приходилось стоять на носочках, чтобы вдоволь насладиться его поцелуем, так как Томас выше её почти на одну голову. Одежда вскоре полетела на пол, сейчас она была не нужна, она была лишней. Диван стал местом, куда их обнаженные тела упали, сливаясь в долгом и сладостном поцелуе.
Возбужденные, горячие, они не могли оторваться друг от друга, словно не виделись целую вечность, все их эмоции сейчас были собраны во что-то единое, во что-то более жаркое. Его руки блуждали по её телу, уделяя особе внимание выпуклой груди, тонкие пальцы умело ласкали Клер, а губы дарили пьянящие поцелуи, облепляя ими доверчиво подставленную шею. Клер зарывалась пальцами в его шевелюре, ощущая, как внутри неё кипит кровь, внизу живота скапливается приятная тяжесть. Она стонет, чуть подмахивая бедрами, призывая партнера к более решительным действиям в тот момент, когда он опускает свои поцелуи все ниже - от груди, к плоскому животику, а после резко разводит её ноги в стороны. Он ползет наверх, и краем глаза Клер замечает его обезумевший взгляд. Том вновь целует её губы, а после резко врывается в её тело, поднимая её ногу под колено и закидывая себе на бедро. Его хватка грубая и крепкая, его толчки размеренные, непрерывные, и она вскрикивает от неожиданности, она теряется в этих ощущениях, её ногти впиваются в его спину, едва ли не до крови царапая кожу. Она стонет, когда движения становятся все ритмичнее, сотрясают её и дарят невероятное удовольствие. Она слышит, как он гневно дышит ей на ухо, почти рычит от переполняющего возбуждения, целует в шею, чуть отдергивая голову за густые волосы. Их стоны сливаются воедино в какой-то момент, диван скрипит под натиском сумасшедших движений, Том вбивает девушку в этот тесный диван, и наслаждается её губами, которые всегда раскрываются для него так доверчиво, как нежные лепестки роз. Он жадно впивается в неё новым поцелуем, а потом делает финальный толчок. Клер ощущает, как он заполняет её, всю без остатка, она стонет от наслаждения и громко дышит под ним, слыша биение собственного сердце. Он прижимается лбом к её лбу и мягко целует её в носик, улыбаясь.
– Больше я никогда тебя не отпущу, - шепчет он, пытаясь отдышаться.
– А я больше и не уйду, - отвечает она.
– В таком случае, будь моей женой, Мисс Холт.
– Буду, - она нежно улыбнулась, и на её душе сразу стало легко. Том поцеловал будущую супругу в губы.