Ролевик. Сталкер
Шрифт:
Я сидел, оперевшись на руки, и смотрел в абсолютно чужие созвездия чужого, далёкого мира. Атмосфера и облака ещё ловили отсветы ушедшего за горизонт светила, мышцы наливались ватной слабостью, и очень хотелось спать. Метаморф молчал, Чук неторопливо нёс эльфу к нам, индеец залипал на тотем, а Лаганар... Старика носила нелёгкая один только чёрт знает где, и как-то совсем не верилось, что он поджарился и раскатался в блинчатую гармошку в спидере. Всё-таки дедок не без мозгов, и вряд ли у него настолько дефицит мозга, чтобы не покинуть леталку до столкновения. Шарится где-нибудь, небось, симпатяшных мумий за сухие попки тискает, или ещё чего.
— Рыжик... — вдруг буркнул Клеймор,
Улыбаясь про себя от незамысловатого, но ласкового обращения, я протянул руку паладину. Моя ладошка полностью утонула в грабле метаморфа. Ну и тяжёлый, зар-р-раза! Сколько в нём весу, килограмм триста-четыреста?
Пластинки брони пощёлкивали, металл скрипел о металл, чешуйки наползали друг на друга, пока тяжёлое тело сгибалось. Терминатор, блин, средневекового розлива.
Туша паладина внезапно оказалась огромной, чуть ниже Чука. Мне пришлось упираться в песок и, скользя в нём, с матом и кряхтением, поднимать памятник отваге и суровости в лице бронированной задницы... э-э-э... в общем, биодоспеха и конструкции имени сэра Клеймора. Вроде бы до того, как его располовинили, он помельче был... От нагрузки мышцы спины напряглись, я почувствовал, как вдоль позвоночника стекает что-то горячее, липкое и очень мокрое. М-м-мать твою, паладин, а труселя мне кто стирать будет?! Я ж как домой вернусь, бревном валяться буду... Впрочем, думаю, сэру Клеймору вряд ли легче. Меня хотя бы не оставляло в половинчатой комплектации.
С кряхтением и скрипом брони паладин таки установился на обе, и гордо покачивался вслед переменчивому ветру. Ветер резкими порывами налетал со всех сторон, и потому Клеймор больше напоминал то ли массивную мачту с просевшим фундаментом, то ли сильно расшатанный флюгер.
Я попытался поймать его взгляд и понял, что Клеймор от этого увиливает, глядя куда-то промеж моих ушей. Жёстко корёжит парня, а помочь-то и нечем...
Метаморф положил руку мне на голову и как-то афигельно трогательно потрепал по макушке. Мать моя женщина! Какие же шикарные ощущения!
— Ты это... забудь. Не для тебя было.
Его слова прошли мимо ушей, ибо раздражённая эрогенная зона, коя всем своим пушисто-мурчаще-тёплым покрывалом накрыла меня целиком и полностью, через череп пустила корни в мозг и настойчиво требовала обзавестись собственной няшей, которая и будет чесать за ушками и топить в кавае.
С чудовищным трудом подавив желание закатить глаза и свернуться мурлыкающим комочком под неожиданно ласковыми пальцами метаморфа, я сосредоточился сначала на образе эльфы, но, поняв, что все мысли настойчиво вертятся вокруг её замечательнейших форм и тембре голоса, пришёл к выводу, что без скорейшей разрядки просто полезу на стены. Попандос... Капитальнейший... Как бы такими темпами не потянуло на противоположный нынешнему пол...
Я даже не заметил, как паладин развернулся и отошёл в сторону.
Из невесёлых мыслей спас, как ни странно, Лаганар, чёртиком из табакерки появившись рядом с нами. Новое чувство искажений пространства, коим ощутил прорыв дредноута в этот мир, тем не менее, не проронило ни малейшего намёка или предупреждения.
Молча махнув рукой в общем для всех миров жесте следовать за ним, дед свернул за ангар.
Аккурат позади того строения, через которое выскочил дредноут, стояла здоровеная такая арка. В нескольких метрах от неё — дыра в задней стенке ангара. Судя по габаритам — именно та, через которую бронелетак и явился в этот мир. Между створок арки постоянно бегали паутинки, а на них — висела ртутная масса, вызывающая полный коллапс головного мозга: зрение говорила, что она плоская, словно зеркало, но тут же спотыкалось о иные чувства, кои вовсю вопили о том, что глубина этой зеркалки — Бездна. Именно так, с большой буквы и непременно с благоговейным придыханием.
— Ну и что это за шедевр народного творчества? — озвучил мои мысли метаморф.
Едва слышно клацнув пластинами брони, рядом замер Чук. Добрался-таки, железяка спортивная.
— Это — портал, — тоном утомлённого студентами, но свято верующего в преподаваемую науку профессора отрезал Лаганар. — Именно через него слаат сюда попали. И хорошо бы нам сделать так, чтобы больше у них этот фокус не получался, да побыстрее. Хвостатая, где там твои амулеты взрывающиеся?
Я попросил Чука раскрыть капсулу и достал рюкзак, попутно убедившись, что Миа не стало хуже. Худенькая эльфочка едва заметно дышала; глаза закрыты, длинные пушистые ресницы кажутся веерами, а идеально очерченные губки так и просят нежного поцелуя. Бр-р-р-р!.. Да что такое?! Тряхнув головой, я сосредоточился на содержимом рюкзака. Ага, вот и гранаты. Всех сортов и ассортиментов.
— Вот они, куда денутся, — вынырнул я из медбокса с рюкзаком в одной руке и связкой гранат в другой.
— Отсчитай штук десять и бросай внутрь, — тоном, не терпящим препирательств, выдал Лаг.
Ну нихренассе! А как же научная ценность и всё прочее?
— А... — начал я, и тут же был перебит дедком:
— Нет.
— Ну может...
— Не может. Кидай, кому я сказал! Из этого портала в любой момент может ещё целая армия выскочить, и лично мне второй раз лётчика изображать неохота. Тем более, что уже и не на чем.
Поганенько на душе, конечно, тем более трофей реально ценный — судя по структуре — выращен из цельной друзи кристаллов. Понятия не имею, что за минерал, но явно очень ценный. С другой стороны, муть бородатая права — кто его знает, что там, по ту сторону Врат, творится?
Вздохнув, я отсчитал дюжину гранат и, подумав, добавил к связке ещё одну. Тринадцать — счастливое число, как ни крути.
Активировав по примеру Тоффа гранаты, я бросил их внутрь с таким рассчётом, чтобы амулеты упали по другую сторону арки, не будь здесь паутинки и ртутного зеркала. Беззвучно снаряды вошли в мерцающую плёнку, оставив после себя едва заметную рябь, и исчезли. Я шагнул вбок, чтобы убедиться, что они не выпали с другой стороны. Однако, пусто.
Удар сердца спустя бездонное зеркало почернело, скукоживаясь, словно целлюлоидная плёнка над огнём. Оно распадалось лохмотьями, похожими на прессованную пыль, и растворялось в воздухе, уносимое ветром. Не знаю, видели ли в наступившей темноте эти метаморфозы портала подошедший индеец и паладин, но мне зрелище показалось весьма красивым. И печальным...
Лаганар, нимало не интересуясь гибелью связующей два мира нити, с видом деловым и сосредоточенным стал тыкать клюкой в кристаллы арки. поначалу показалось, что дедок собирается сыграть микс из «Дыма над водой» и «Стены», однако старикан, коротко хекнув, со всей дури влепил изгибом посоха в особенно мелодичную точку. И арка распалась на тысячи осколков.
Паутинка с остатками чёрного зеркала хлюпнулась вниз и, растёкшись булькающей массой, стала очень быстро испаряться.
На всякий случай я сделал несколько шагов в сторону от струек странного чёрно-серого пара.
Дед, убедившись, что вся жидкость исчезла, покопался в складких своих одежд и выудил под свет звёзд... обычную такую советскую авоську, помнится, Шурик в такой кефир таскал.
Дед же в неё стал грузить остатки арки.
— Так и будете стоять? Помогайте, надо будет унести это отсюда.