Роман для нежных женских душ
Шрифт:
– А ты всегда носишь маску? – Сергей легонько отстранил Лизу. – Я в маске по жизни, – лукаво улыбнулась Лиза, словно не заметив этого жеста. Ей казалось, что ее слова прозвучали таинственно и загадочно, но Сергей только поморщился. Ему не хотелось спорить с ней, но хоть когда-то они могли поговорить серьезно?
–Пойми, мы просто по-разному смотрим на эти вещи. Одно дело, когда человек естественно реагирует на разные ситуации (и здесь ключевое понятие е-с-т-е-с-т-в-е-н-н-о-с-т-ь, или искренность, как тебе больше нравится), – он пытливо взглянул на насторожившуюся Лизу, которая совсем не ожидала такого разворота, – и совсем другое , когда он сознательно, с вполне определенной целью прячет свое «я», свою сущность под
Сергей взмахнул рукой, рассекая ладонью воздух. – Ясное дело, к профессиональным актерам вышесказанное не относится. Но люди, сознательно надевающие маски, мне не интересны. Не уверены они в себе, боятся проявить себя, прячутся за забралом защитной маски, поэтому и ведут себя… – запнулся, выбирая слова помягче, – неадекватно, ерничают по поводу и без повода. Вырядились в маски, сменили маски… Ты в восторге от игры, от перевоплощения, а я вижу притворство, натужную фальшь, сплошные понты и прибамбасы, и мне это не по душе. Или, если хочешь, это не мое. Я маски в жизни не носил, не лицедействовал и в будущем не собираюсь. – Сергей подошел к выходившему на бульвар окну, прижался лбом к холодному стеклу.
«Какая муха его укусила? С чего он так завелся?» Лиза умело сохраняла на лице выражение заинтересованного внимания, хотя ее разбирала досада. Похоже, ужин в барвихинском ресторане «Грошик» и ночные посиделки-полежалки у Сергея придется отложить до лучших времен. Как некстати – ведь она уже настроилась и на холодный восхитительный «Шабли», и на страстную сладость ночи…
Подойдя поближе, она легонько погладила его по затылку, задержала ладонь на лацкане пиджака. – Сергей Николаич-Мыколаич, вы никак рассердились? Право, не стоит. – Сергей развернулся, снял ее ладонь и пристально посмотрел ей в глаза. —И вот еще что. Я бы попросил тебя не называть меня по имени-отчеству. И тем более – не стараться над ним подшучивать. Договорились?
«Боже, какие мы нежные и ранимые, какие неизбывные провинциальные «прынцыпы» пора бы и пообтесаться,» – с раздражением подумала Лиза, но приласкаться поостереглась. С шутливой улыбкой взяла под воображаемый козырек – Есть, товарищ генерал!. Сергей на улыбку не ответил, но ничего не сказал. Звонок его мобильника прервал затянувшуюся сцену. Взглянув на экран телефона, он кивнул Лизе и со словами «увидимся» взял плащ и вышел на улицу.
Заметно похолодало, но непогода его странным образом порадовала: моросящий дождь, низко нависшие свинцовые тучи, облысевшие газоны и мокрые черные деревья – осень была настоящей, под масками не пряталась и перевоплощаться в лето не намеревалась. Не обращая внимания на ненастье, Сергей дошел пешком до своего дома, успев обсудить со звонившем ему с установки инженером результаты утренней планерки. В квартире было сухо, тепло и тихо. Он налил себе коньяку, немного посидел в темноте и лег спать…
* * *
– Но почему? Почему ты должен вот так все бросить и улететь? – до слез расстроенная Лиза швырнула на пол скомканное банное полотенце, – мы же планировали пробыть в Турции по крайней мере неделю. Праздник у Кэти только начался, прошла лишь первая ночь маскарада, так все стильно, весело – и вот нате вам!
Она тоненько всхлипнула, украдкой взглянув на Сергея, не спеша укладывающего компьютер в дорожный чехол. Внутренний голос уже не говорил, а кричал ей, что надо немедленно прекратить истерику, которая только усиливает раздражение Сергея, что никакой трагедии не произошло, так как он еще в Москве предупреждал ее, что его могут в любое время вызвать на работу, и что, в конце концов, красные глаза, распухший нос, скривившиеся губы и срывающийся на визг голос начисто лишают ее привлекательности.
Но ярость Лизы не знала границ. Остановиться никак не получалось. «Как! Получить, наконец, приглашение на этот закрытый летний праздник, оказаться на вилле у Кэти и ее американского мужа, где так приятно и необременительно проходит время… Да и Макс обещал подъехать, еще забавнее потусуемся…» Как восхитительно она могла бы провести эти дни, поражая окружающих своим безукоризненным английским и умением поддержать светскую беседу, своими туалетами, наконец, своей практически идеальной (бедра, правда, широковаты, никак не убрать!) фигурой в купальниках от Лавинии Д.!
И началось все просто превосходно: вчерашний фуршетик в саду такое наслаждение доставил: весело, вкусно, не поскупилась миллионерша новоявленная – омары, черная икра, лесная земляника в горячем шоколаде… А уж как прелестно она смотрелась в костюме графини, как эротично колыхалось белоснежное страусовое перо на ее шляпке! Этот итальянский адвокат как намагниченный за ней ходил, глаз не спускал, какой флирт прелестный, какой драйв – и все происходит на глазах Сергея, который явно раздосадован – какая игра, какое возбуждение!
Появление старого дружка Максика сделает игру еще острее, еще пикантнее, он так исполнит роль умирающего от страсти, что не поверить в его искренность невозможно – сама на этом попалась. Тут-то она Сергея Николаича и подергает за веревочки, тут-то она его всласть помучает А декор каков! Тающее золото уходящего дня, каскады цветущего жасмина, глубокий синий бархат византийской ночи… И вот так хорошо задуманная, так классно раскрученная интрига рушится из-за какой-то дурацкой буровой. Себя стало невыносимо жалко…
* * *
В дверь номера вежливо постучали. Лиза рванулась в холл, чтобы накричать на нежданного визитера, сорвать на нем свое раздражение, но Сергей отстранил ее и подошел к двери. – Ваш завтрак, господа, – негромко произнесли за дверью. – Уходите. Не хочу никакого завтрака! – выкрикнула Лиза, но невольно осеклась под взглядом Сергея. Впустив официанта, вкатившего накрытый белоснежной салфеткой столик, Сергей приподнял салфетку и зажмурился от удовольствия. В воздухе разлился запах свежемолотого кофе и не успевшей остынуть выпечки. В мгновение ока стол номера на 15-ом этаже был накрыт для роскошного завтрака по-турецки: свежий творог, мед, сыр, горшочки с фруктовыми джемами, вяленое мясо, омлет, алые сочные помидоры, маслины… И, конечно, тающие во рту бублики-симиты с похрустывающими на зубах зернышками поджаренного кунжута. Учтиво поблагодарив за щедрые чаевые, официант бесшумно исчез.
Не обращая внимания на уткнувшуюся в подушку Лизу, Сергей развернул кресло, поставив его напротив огромного окна, занимающего все пространство – от пола до потолка. Надо признаться, что в этот раз путеводители не солгали: ультрасовременную гостиницу, в которой они остановились, и вправду отличали и высокий уровень комфорта и превосходная кухня. Но главное – расположенный на холме отель словно завис в воздухе, позволяя его обитателям наслаждаться величественными перспективами. С верхних этажей открывалась панорама Босфора, берега которого скреплял стремительный росчерк соединившего Европу и Азию гигантского моста, непрерывный поток машин на котором словно воплощалась мечта о вечном двигателе. Ослепительной смальтой сверкал на солнце город – столица двух империй, раскинувшийся на утопающих в зелени пологих берегах. Плотные синие воды пролива, полные скрытого движения, словно призывали вырваться на волю, мягко, но решительно раздвигая берега двух частей света и устремляясь в открытое море, в бескрайние океанские просторы. Казалось, что достаточно лишь очутиться на одной из многочисленных яхт, покачивающихся на его глади, и заскользит, полетит парусная красавица, увозя тебя в неведомые дали, в незнакомую и прекрасную жизнь…