Роман о девочках (сборник)
Шрифт:
– Это наш сосед справа. Он говорит, что ничего не заметил. Но ведь я не сумасшедший. Я ясно видел…
Раздалось шипение, и поезд начал останавливаться.
– Новое дело, – жених не на шутку разволновался, – поезд нигде не останавливается. Его кто-то остановил. Может быть, несчастный случай! Кстати, ты же хотела выйти на первой остановке, – мрачно пошутил жених, хотя ему явно было не до шуток.
– Оставь свой дурацкий юмор при себе, – отпарировала девушка, она тоже глядела в окно. – Смотри, двое сошли с поезда!
– Все это было очень странно, – сказал жених
– Они возвращаются, – сообщила девушка, тоже волнуясь. Но возбуждение ее было какое-то даже веселое. Ей просто было интересно.
Жених тоже прильнул к окну и стал следить за теми двумя, снаружи. Они бежали к поезду, который медленно тронулся с места.
– Не нравится мне это, – сказал парень, – я уверен, что-то случилось.
– Конечно, но, по-моему, ничего страшного! Они, видимо, просто спросонок решили, что надо выходить, а потом поняли, что ошиблись, и вот вернулись. – Девушка была оптимисткой.
– А кто остановил поезд?
– Наверно, так нужно. Пропускали встречный или что-нибудь в этом роде. – У нее на все было объяснение.
– Я все-таки посмотрю, где проводник. – Юноша вышел в коридор и заглянул в служебное помещение.
Проводник спал сидя, в неудобной позе и улыбался во сне.
– Послушайте! Проснитесь, пожалуйста! В поезде что-то случилось! – Парень потряс его за плечо.
Проводник почмокал губами и продолжал спать.
– Проснитесь, прошу вас! – Парень пытался растолкать его, но все было бесполезно.
Парень бегом направился в свое купе.
– Спит как убитый. Невозможно так спать. В таких поездах этого не может быть. Его усыпили! – Юноша дрожал от возбуждения.
– Перестань! Тебе всюду мерещатся страхи. Почему обязательно – усыпили! Может быть, он крепко выпил и уснул. А ты сразу – усыпили, – пыталась успокоить его девушка.
Парень приоткрыл дверь и выглянул в щелку.
– Трое пошли в первое купе, – сообщил он. – Там что-то происходит, по-моему, драка. Я пойду.
– Не смей! – Девушка схватила его за руку. – Не смей вмешиваться. Это их дело. Ну! Я прошу тебя! – Она умоляюще взглянула на него, и он сел.
Сердца их бешено стучали, но они сидели молча и не двигались. Теперь и девушка не на шутку испугалась. Она заперла дверь, села рядом с парнем, крепко схватила его за плечо и прижалась к нему всем телом. Он сидел как завороженный, только механически гладил ее локоны.
– Ты позволь, я все-таки посмотрю. Я должен! Я не могу сидеть так. – Он мягко освободился от девушки и осторожно открыл дверь.
В коридоре было пусто, он на цыпочках подошел к первому купе и открыл дверь. С губ его уже готов был сорваться крик, но он сдержался. Первым желанием его было помочь связанным, но в последний момент ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Он быстро обернулся, но и коридоре по-прежнему было пусто. Двое связанных в купе лежали молча, как будто были без сознания. Ни один из них даже не стонал. Он бесшумно закрыл дверь и пробежал к себе.
– Я же тебе говорил, здесь какое-то преступление. Я теперь не сомневаюсь, что в стрелочника стреляли из поезда, не
– Но что ты можешь поделать?! – спросила девушка.
– Я подыму на ноги весь поезд, вызову начальника, разбужу пассажиров, наконец. Нельзя же сидеть сложа руки. Неизвестно, что они еще придумали. Мерзавцы! Им нельзя дать уйти, нельзя…
В дверь постучали – тихо, но настойчиво. Ручка медленно повернулась, и парень вспомнил, что он второпях забыл запереть дверь…
Пробил третий звонок, и экспресс, быстро набирая скорость, помчался через материк.
В вагоне первого класса, какие были в 1975 году, проводник с подносом, на котором стояли коньяк, виски и джин, вошел в первое купе. Всего в вагоне четыре купе, но ему удалось зайти только в первое…
– Настрой получше коридор – много помех. Начинаем съемку. – Мужчина был энергичен, уверен в себе, чисто выбрит. Он сидел у пульта в прекрасно оборудованной телевизионной аппаратной. Шесть экранов светились перед ним, на них были – служебное помещение, три первых купе, коридор, один экран показывал вид за окном.
Его ассистент – молодая женщина лет двадцати восьми, крашеная блондинка с миловидной внешностью – покрутила какие-то ручки и сказала:
– Готово!
– Мотор! – скомандовал мужчина и включил видеомагнитофон. – Ну вот, теперь у нас есть несколько минут, и мы можем поболтать. Следи, однако, за экранами. Изображение должно быть безукоризненным. Третье купе можешь не брать, они – очень милая пара, но нас не интересуют. Это, вероятно, клиенты нашего проводника. Только бы они не мешали. Впрочем, они так влюблены, что, я думаю, не станут вмешиваться.
– А мне эти нравятся больше всех, – сказала женщина, – они хоть настоящие.
– Ну, если они тебе нравятся – снимай их тоже. Впрочем, это все в корзину. Так… Началось, – сказал мужчина, гляди на первый экран, где поили проводника. – Пока все хорошо.
– Во втором купе ему приходится довольно трудно, – сказала женщина, смеясь, – дамочка попалась с причудами. – И она немного поправила изображение на втором экране.
– И все-таки я не понимаю этой затеи, – сказала вдруг женщина, – почему не взять актеров и спокойно снять несколько дублей? Без всякого риска. Зачем эта таинственность и обман? Есть во всем этом что-то нечистоплотное. Морочить людям голову, чтобы они нервничали, и вообще – делать из людей подлецов. Это просто мерзко. – Женщина посмотрела на третий экран и улыбнулась: – Другое дело – вот эти.
Благообразный из туалета передал:
– Все нормально, шеф. Продолжаем наблюдение.
Мужчина бросил короткое: «Хорошо», – и сказал:
– Не надо бросаться словами вроде «мерзко», «нечистоплотно». Мы с тобой участвуем в грандиозном деле. Может быть, это новое слово <в> искусстве. Они нервничают, и прекрасно. Актера вы так не научите. Актер всегда, каждую секунду знает, что он – играет.
На первом экране в это время мнимые молодожены попросили спутников выйти.
– А на разъезде они успеют предупредить стрелочника? – спросила женщина.