Роман с Любовью

Коллектив авторов

— Люба? Любушка, почему ты молчишь? — раздался бодрый голос Романа. — Слышишь меня?

Не похоже, что невеста обо всем ему рассказала. Слишком беспечный.

— Люба? — снова спросил он. — Ты здесь?

— Не звони мне больше, — тихо сказала я.

Пауза. А затем потрясенное:

— Что?

— Не звони. Мне. Больше. Никогда. Понял? — четко произнесла, разделяя каждой слово паузой. Кулак свободной руки сжался.

— Нет, не понял, — хмуро отозвался Рома. — Что с голосом? Что случилось, черт подери? Люба, я ничего не понимаю.

Ах, не понимает? Голос такой невинный! Вот козел!

— Тебе

ремонт не понравился? — не успокаивался Рома. — Ты из–за этого обиделась, Любовь моя?

Я взорвалась.

— Хватит меня так называть! Хватит издеваться надо мной! Я все знаю, понял? Все! Оставьте меня в покое, господин Тимуров. И уделите больше времени своей невесте перед свадьбой. Думаю, Стелла скучает.

Воцарилось молчание. Я слышала лишь его дыхание.

— Так ты все знаешь, — произнес, наконец, он.

Его голос был тихим и уставшим.

— Знаю. И в последний раз прощу оставить меня в покое. Думаю, вы уже наигрались.

— Люба, это не так. Я не играл с тобой, я…

Слушать его дальше не собиралась. Знала — сейчас начнет плести оправдание за оправданием в надежде, что я поплыву и прощу его! Поэтому я перебила Романа.

— Для вас меня больше не существует. Считайте, что Любовь Иванова умерла. До свидания.

С этими словами я отключилась. И нарушила собственное обещание — заплакала снова.

Мне вдруг захотелось ломать и крушить все вокруг. Проклятый ремонт! Зачем только он мне его сделал? Это была его подачка? Благодарность за секс? Наверное, Стелле было смешно, что жених, вместо того, чтобы купить любовнице квартиру, делает ей ремонт в дыре, как она выразилась! Да за кого он меня вообще считал?!

На меня накатила ярость. Не понимая, что творю, я стала бить кулаками по дивану. А потом собрала все подушечки, вазы, посуду, которую мне привезли. Разложила по мешкам и потащила во двор. Там поставила рядом с мусорными баками. Может быть, кто–то возьмет.

Домой пошла не сразу. Сидела во дворе на качелях и смотрела на небо, полное звезд, отгоняя слезы и воспоминания. А когда шла к подъезду, обратила внимание на большую черную машину. Появилось ощущение, что оттуда на меня кто–то смотрит, поэтому я поскорее скрылась за тяжелой дверью и путей подлетела к лифту.

Утром я решила начать новую жизнь. А с чего начинают новую жизнь? Конечно, с прически! Благо, что была суббота, и на работу идти не пришлось. Я каким–то чудом записалась в салон в соседнем доме, который очень хвалили знакомые. И сказала, что хочу модную стрижку. Каре.

— Что, мужик бросил? — с пониманием спросила мастер.

Я ничего не ответила. Какая ей вообще разница? Впрочем, мастер оказалась хорошая. Сделала стрижку и уложила волосы так, как я и хотела. После нее я поехала и уже в другом салоне сделала кроваво–красный маникюр. Там же оказался свободен визажист, и я попросила меня накрасить. А затем сделала то, о чем даже помыслить раньше не могла. Поехала в большой торговый центр, сняла накопления и купила комплект красивого белья и невероятное платье — облегающее, глубокого темно–синего цвета. Короткое и с открытыми плечами. А к нему — туфли на высоких каблуках и духи, о которых мечтала, но не могла себе позволить, потому как они стоили каких–то совершенно неприличных денег.

Идя по улице в своем прекрасном платье и стуча каблуками модных

туфель, я поняла, зачем сделала это. Мне не хотелось быть хуже этой Стеллы. Пусть у меня нет богатого папочки, и я обычая библиотекарша, но я тоже могу быть красивой.

Старалась держаться уверенно. Идти, гордо расправив обнаженные плечи. Я все вынесу. Я ведь сильная. Найду себе кого–то другого. Достойного мужчину. А Роман… Пусть живет, как хочет.

На меня смотрели мужчины. Бывало, они проявляли ко мне внимание и раньше, а сейчас просто не отрывали глаз. Может быть, потому что раньше я надевала скучные серые костюмы да невзрачные тряпочные туфли? Или обычные джинсы да кроссовки. А на голове вечно были то хвостик, то гулька… И ноль косметики.

Интересно, почему Рома выбрал меня? Посчитал, что серую мышку легко покорить? Или что серая мышка не станет возмущаться, узнав, что она любовница? Не увидел же он во мне нечто большее, чем незаметная библиотекорша?

Несмотря на новый образ, боль все так же жила внутри. Может, напиться? Мой взгляд скользнул по модному бару, над которым ярко мигала вывеска. Недолго думая, я пошла спустилась вниз и села за барную стойку, чувствуя, каким взглядом меня провожает мужчина в очках за одним из столиков. Увидев меня, бармен заулыбался и в качестве комплимента от заведения сделал бесплатный коктейль. Осторожно пила его через соломинку и пыталась зарядиться хорошим настроением. Получалось плохо. Роман не желал выметаться из моих мыслей.

Чтобы забыться, я заказала еще один коктейль и пошла танцевать. И хотя ноги гудели из–за высоких каблуков, динамичная музыка помогла отвлечься.

Я танцевала так, как не танцевала даже в студенчестве, когда мои подружки то и дело бегали по свиданкам и клубам. В то время мне приходилось не только учиться, но и работать, потому что от мамы я съехала и нужны были деньги. Терла полы в офисах, мыла посуду в ресторане, расставляла продукты на полках в супермаркетах. Порой было тяжело, и только книги помогали держаться мне на плаву. Я читала и переносилась в другие миры.

Все шло неплохо до тех пор, когда ко мне не подошел тот самый мужчина в очках, который смотрел на меня. Его звали Константин. Высокий, широкоплечий и уверенный — он казался интеллигентным. Наверное, за счет очков. Он не лапал меня и вел себя довольно прилично. Потом пригласил за свой столик, где сидели его друзья. Они тоже показались мне обычными мужчинами. Не агрессивными, не пьяными. Адекватными.

Какое–то время я посидела с ними за столиком, вежливо смеясь над шутками и игнорируя алкоголь. А потом Константин и его друг, сидящий с другой стороны от меня, почти одновременно положили ладони на мои колени. Я вздрогнула от неожиданности, чувствуя, как ладони нагло ползут по бедрам, заползают под платье. Вскочила.

— С ума сошли?! — выкрикнула я гневно.

На нас стали оборачиваться другие гости бара.

— Села, — велел Константин. — Не устраивай цирк.

— Не смейте меня трогать, — процедила сквозь зубы.

— А ты разве не этого хотела? — усмехнулся Константин, поправляя очки. — ты же пришла мужика снять. А сняла сразу четверых. Прикинь, в четыре раза больше заработаешь.

— Пошел ты! — Я с чувством послала и этого урода, и его друзей, поняв, за кого меня приняли. А они только довольно захохотали.