Роман с риторикой. Повесть-самоучитель

– Вы украли мой единственный выходной, – сказал он, глядя на основательный дом в американском стиле, и кивнул себе. – Да, Анастасия, я вас уже ненавижу.

К дому вела прямая дорожка, уложенная квадратными бетонными плитами, между которыми пробивалась зеленая трава. Газон был аккуратно подстрижен, посредине участка рос раскидистый вяз. «Вяз гладкий», – подумал он не без удовольствия, поскольку относился к тем городским жителям, которым нравилось «разбираться в природе».

Крыльцо у дома было вровень с землей, он подошел к красной двери,

но звонить не стал. Повернувшись к ней спиной, он заставил себя любоваться ветвистым вязом, чистым июньским небом и тихим субботним утром.

– Я начинаю разговаривать сам с собой. Хорошо хоть только перед занятиями, это позволяет не обращаться к психологу. Перед занятием ведь обязательно надо разговориться, чтобы проснулся артикуляционный аппарат, чтобы голова вспомнила, как формулировать мысли, чтобы взбодриться. И вот я говорю сам с собой, делая вид, что готовлюсь преподавать. А на самом деле я сумасшедший. Или нет, и это просто защита от чувства одиночества и неуверенности в себе. Подкрепление себя собою же. Эх, ведь я так не уверен в себе! Или да, и у меня обессивно-компульсивное расстройство, а речь – лишь защитный ритуал? А может быть, – он повернулся к двери и нажал на звонок, – может быть, я разговариваю не сам с собой, а со своими галлюцинациями. Тогда всё нормально. Естественно. Обычно. В порядке. Стандартно. Типично. Обыкновенно. Привычно. Х-хм… Дежурно! Избито. Неудивительно. Повседневно. Обыденно. Анастасия, ну открывайте дверь уже… Общепринято. Истасканно. Заурядно.

Дверь открыла ухоженная женщина лет сорока, с прической и макияжем, но в длинной тунике и тапочках. Он улыбнулся, зная, что выглядит располагающе:

– Белый дом – есть, черные ставни – есть, красная дверь – есть, дерево перед домом – есть, десять часов – есть! Здравствуйте, Анастасия.

– Здравствуйте, Роман! – Анастасия улыбнулась профессиональной улыбкой большого начальника, не исключающей, впрочем, известной доли искренности. – Пожалуйста, проходите.

– Ой, нет.

– Нет?

– Лучше вы ко мне, – Роман сделал шаг в сторону и жестом пригласил выйти, не переставая улыбаться. – Ни за что не поверю, что вам хочется заниматься в такое восхитительное утро. Мне, например, совершенно не хочется.

Анастасия рассмеялась: «Как я вас понимаю!», – и вышла из дома.

Роман глубоко вдохнул свежий воздух, задержал дыхание на секунду, выдохнул и начал быстро говорить, не глядя на собеседницу:

– У меня есть три вопроса и одно замечание. Замечание связано с тем, как вы ко мне относитесь. Вы думаете, что вы не относитесь ко мне никак, потому что видите меня впервые. На самом деле, вы уже успели продемонстрировать два вида отношения и только одно из них меня устраивает. Как только вы открыли дверь, вы одарили меня холодной деловой улыбкой, которой вы пользуетесь на автопилоте и которую уже не контролируете. Такое отношение мне не нравится, потому что, во-первых, я не ваш подчиненный, не ваш коллега и не ваш начальник, а во-вторых, меня не устраивает автопилот, мне нужно всё ваше внимание. Потому я приветствую то, что вы смогли выйти из дома и рассмеяться при этом, такое отношение мне нравится, в нём есть и доверие, и готовность к новому, готовность меняться. Я бы не стал об этом говорить, если бы не был уверен, что именно такие отношения между нами в итоге и установятся. Теперь вопросы, – Роман повернулся к Анастасии, которая слушала его с большим вниманием и легким удивлением. – В вашем поселке ни у кого нет заборов, кроме дома, который находится справа от главного въезда, кто там живет? Второе, в прошлом году к западу от Москвы распространялась голландская болезнь вязов, но ваш вообще ею не тронут, как вы его спасали? И третий вопрос. Почему же все-таки я попросил вас выйти из дома?

Анастасия покачала головой:

– Похоже, наш урок уже начался, а ведь вы сказали, что не хотите заниматься в это прекрасное утро.

– Такого никто не говорил. Я сказал, что не хочу заниматься в это восхитительное утро.

– Я готова учиться, потому что мне это надо, меня никто не заставляет. Я готова учиться у вас, потому что мне вас порекомендовал человек, которому я доверяю. За забором живет, – Анастасия назвала фамилию, услышав которую Роман деланно округлил глаза, – и вы это знаете, потому что занимались с ним. Про вяз ничего сказать не могу, прошлым летом было много дел и разъездов, а вообще у нас есть агроном, который ухаживает за всеми деревьями. Ну и попросили вы меня выйти из дома для того, чтобы показать, кто здесь главный.

– И кто же здесь главный? – задумчиво уточнил Роман.

– Похоже, что вы.

– Похоже. Но неправда.

– Нет?

– Нет. Главная здесь вы. И я попросил вас выйти из дома для того, чтобы сказать это до начала наших занятий. Более того, если бы я увидел, что вы не готовы быть главной, я бы отказался заниматься. Научить ничему нельзя, можно только научиться. Если вы готовы, я помогу, если вам это не нужно или вы не хотите, я буду бессилен, хоть и считаю себя очень толковым педагогом. Точнее – андрагогом в нашем случае.

– Кем?

– Педагог занимается с детьми, андрагог занимается со взрослыми. Андрагог Роман, учитель взрослых к вашим услугам.

– И вы ничему меня не научите?

– Но помогу научиться.

– Если я буду главной?

– Да, если будете использовать меня вместо того, чтобы следовать за мной. Я не гуру, вы не в секте. Используйте меня, и будет вам счастье. А также знания. И навыки.

– Тогда, Роман, – Анастасия взялась за ручку и широко открыла дверь, – пойдемте в дом, у меня есть много вопросов. И завтрак.

– Пожалуй, – согласился Роман, – я готов променять это утро на завтрак.

– Как вы думаете, – спросил Роман, без стеснения оглядываясь по сторонам пока они шли в столовую, – что во всём вашем доме является главным доказательством того, что его владельцы живут в роскоши?

– Мне показалось, на вас произвел впечатление Левитан в гостиной.

– Так это Левитан? Вообще, он мне не очень нравится, потому как унылый сверх меры. Но дело не в нём. Я думаю, люкс заключается не в отдельных вещах и не ими формируется, это было бы слишком просто.

– Вы хотите, чтобы я научилась угадывать ваши мысли? – Анастасия предложила присесть за небольшой круглый стол, накрытый к завтраку. – Чай? Кофе?

– Было бы нездорово, если бы вы научились угадывать мои мысли. Чай, пожалуйста.

– Тогда, – Анастасия стала разливать чай, – вы хотите, чтобы я отказалась от простых ответов. Пусть будет так. Роскошь действительно заключается не в дорогих вещах, она заключается в самых обыкновенных вещах, просто их у состоятельных людей много. Например…