Ромашка
Шрифт:
— Допущена? — Миай подкрался незаметно и застал врасплох, опалив дыханием ухо.
— А ты сомневался? — Нила с иронией посмотрела на немного растерявшегося кошака.
— Я не думал, что ты все-таки рискнешь… Надеялся, что специально завалишь. — Парень вдруг смутился и отвел взгляд в сторону.
— С чего вдруг, мой друг, кошак? Ректор сразу предупредил о последствиях. Да и смирилась я уже с мыслью о поездке в пограничье. — Нила вздохнула и пожала плечами. — А ты? Получил допуск к свои полуголым шаманам?
— А
Нила задумалась. Отдохнуть и позволить себе расслабиться очень хотелось. Последние полторы недели вымотали полностью, она так психологически еще ни разу не уставала за все время обучения. Собраться можно и завтра, с утра, например, сходить за нужными вещами и отнести сумку с зельями в «Волшебную красоту», после обеда упаковать вещи, а послезавтра уже к порталу и…
— Миай, ты только не обижайся, пожалуйста. И не думай себе ничего лишнего, но у меня и правда дела в лечебнице.
— Надолго? Я могу с тобой сходить, если потом ты уделишь время мне и ребятам. Нила, не отказывайся, ты всегда осторонь: ни подруг, ни друзей. Только работа и учеба. Потом и вспомнить нечего будет. Пойдем, а? — Оборотень попытался изобразить проникновенный взгляд, но получился он настолько щенячьим, что Нила весело рассмеялась.
— Хорошо, пойдем, я тебя со Стефом оставлю, если он сегодня в лечебнице, пока по своим делам сбегаю.
— Стеф? — В голосе кошака прорезались собственнические нотки. — И кто такой Стеф?
— Очень милый мальчик, тебе понравится. Тоже младшим целителем работает. — Нила усмехнулась. — Миай, даже не вздумай. Мы и так не очень хорошо начали. Давай останемся хотя бы не врагами.
Блондин тряхнул волосами и искривил губы, то ли в усмешке, то ли в гримасе.
— Если ты настаиваешь… Давай попробуем. Но я ничего не обещаю.
— Это ты просто не пробовал пирогов, которые печет мама Стефа. Они быстро располагают к дружескому общению, — засмеялась Нила. — Расскажи мне о своей будущей практике, ты уже знаешь, где именно остановишься?
За разговорами путь от академии до Стражи показался гораздо короче, чем ночью в одиночестве… Миай оказался хорошим собеседником, когда не пытался флиртовать и делать пошлые намеки. Воспитание накладывало определенный отпечаток на мировоззрение оборотня и на его кругозор. Нила, к ее огромному сожалению, больше делала упор на профессиональные знания, не интересуясь особо чем-то еще. Оборотень же мог говорить обо всем: от географии и социологии до современного искусства и новинках в магических разработках.
Весеннее солнце припекало уже по-летнему, небольшой ветерок с моря совершенно не освежал. С облегчением пройдя в прохладный и мрачноватый, после ярко освещенной улицы, коридор, Нила подошла к дежурному:
— Светлых, Ниэт, Стеф сегодня в вечернюю или ночную?
— Светлых,
— Спасибо. Миай, пойдем.
Стеф обнаружился в небольшом подсобном помещении, отведенном под травы, ингредиенты для зелий, тут же располагался и простенький очаг с крюками. В нишах, вдоль стен, стояли бутылочки, колбочки, чаши, котлы, весы с гирьками, лежали трубки для перегонки, магические нагреватели и прочий инвентарь для варки лекарственных средств.
Судя по всему, буквально перед их приходом сборщики принесли травы, в помещении стоял густой аромат, а Стеф сосредоточенно перебирал зеленые стебельки, гда надо, обрывал цветы, а сами стебли вязал в пучки для последующей сушки.
— Стеф!
— Нила! — Поднял голову юноша и привычно светло улыбнулся. — Я не ожидал тебя увидеть! Ты же не должна была больше приходить, твоего послезавтра к порталу мэтр с конвоирами привести должен, разве нет?
Нила сделала большие глаза, пытаясь остановить словесный поток Стефа, но не успела.
— Твоего? Нила, это не по этому поводу ты вопросы о рабах задавала? — Сообразительности кошака в данном случае можно было лишь позавидовать.
Стеф сконфуженно посмотрел на девушку.
— Я все испортил, да?
— Все впорядке. Сам же знаешь, что шила в мешке не утаить. Но без меня никакой информации, все разговоры о рабе только в моем присутствии. Стеф, знакомься, это Миай, с моего витка, пусть он тебе с травами пока поможет, а я скоро вернусь. Хорошо?
Оборотень громко фыркнул на такое пристраивание его к делу, но спорить не стал и подошел к столу. Уходя, Нила услышала негромкий разговор и выдохнула — от Миая можно ожидать чего угодно.
В тюремном помещении ничего не изменилось, пленник лежал с закрытыми глазами в такой же позе, как и во сне. Можно было подумать, что до сих пор спит. Если бы не спавшие отеки, и посветлевшие шрамы. Под ними угадывалось, что когда-то эльф был очень красив, узкое лицо, высокие скулы, красивой формы губы, мужские. Тонкий породистый нос.
— Госпожа? — в тишине раздался мелодичный, поставленный голос. Он не был высоким, но и не грубый. Вроде мужской, но не привычный слуху. Гораздо мелодичнее человеческого, оборотнического, а с гномьим или орочьм и сравнивать нечего. В общем, странный.
Сорванные связки восстановились и теперь эльф разговаривал тем голосом, который присущ его народу.
— Скажи еще что-нибудь… — Выпалила Нила первое, что пришло в голову.
— Что Госпожа желает услышать от своего раба? — Опущенная голова, покорный голос, но Ниле казалось, что в нем все-таки промелькнула издевка.
«Ох, и сложно мне с ним будет», — вздохнула девушка.
— Ты мне совсем не рад? — Нашла что спросить…
— Разве вещь может радоваться, госпожа? — А глазки-то опустил, само смирение.