Ромашка
Шрифт:
— Позвольте представиться, нарин Имайн Расстерру, начальник Гражданской Стражи Шугаловца.
«Гражданская Стража, это те которые занимаются порядком в городе… Не военные, уже легче.» — Пронеслось в голове у девушки.
Между тем нарин Расстерру продолжил:
— нарин Варми сообщил о происшествии и я взял дело о вашем похищении под свой контроль. Поверьте, теперь Вам нечего опасаться. Мать и дочь Маккат взяты под стражу. А к Вам мы пришли взять данные о физическом состоянии и заодно устранить последствия нападения. Я очень сожалею, что нарин Пэйнс сразу этого не сделал и приношу свои извинения
— Не стоит, — Нила смутилась, — Вы не виноваты в том, что помощник управителя… — девушка замялась, стараясь подобрать более-менее подходящее слово.
— Некомпетентен? — С улыбкой подсказал Расстерру. И Нила с облегчением согласилась с этим определением, поскольку сама ничего приличного придумать так и не смогла.
— Я рад, что Вам лучше, завтра, пожалуйста, зайдите в отделение для дачи показаний. Не хочу сейчас беспокоить вашу голову после травмирования. Возможно, завтра Вам даже можно будет и уехать.
Расстерру опять поклонился и вышел, захватив с собой стража и попрощавшись с Сезарио.
— Ниаллина… — Некромант хотел что-то сказать, но осекся. Застывшим взглядом упираясь в ее руку в волосах эльфа
Было смущение. А еще облегчение от того, что все, если и не закончилось, то к тому идет. И благодарность. Удивление. Подозрение.
Высказать все эмоции в словах можно было, но совершенно не этого хотелось. Она просто подошла и обняла Сезарио за талию, прижавшись щекой к дорожному плащу, уже не холодному.
— Даже не знаю как тебя благодарить.
Некромант, вздохнул и улыбнулся, наконец, расслабляясь.
— Это всего лишь мой долг, как преподавателя, — шепнул куда-то в макушку, совершенно не по-преподавательски обнимая и прижимая к себе. Нила мягко отстранилась и пытливо заглянула в черные глаза:
— Но мне все-таки интересно, как ты оказался здесь? — Руки на талии слегка напряглись и снова расслабились. Глаза на мгновение сосредоточились на внутреннем диалоге, но девушке хватило этого момента, чтобы понять — будет лгать или не скажет всего. Выпытывать смысла не видела, да и права не имела. Но придется быть настороже. Внутренне тяжело вздохнув от принятого решения, Нила ждала ответ.
— Кроме того, что я работаю на академию, я еще выполняю некоторые поручения, извини, не могу сказать, для кого. Сейчас задание требует моего присутствия на границе недалеко от Фантэя. А раз нам в одну сторону, решил сопроводить и был прав, как видишь. Ты на ровном месте умудряешься находить проблемы.
На последней фразе взгляд некроманта сосредоточился на эльфе, который все это время сидел с безмятежным выражением лица, откинувшись на кровать и прикрыв глаза.
— Диритэй не проблема, — проследив за его взглядом, возразила девушка, — а вот третий советник — очень даже. Я сразу подумала, что это его происки: похищение, подвалы. — При упоминании третьего советника Сезарио странно, по-алчному, сверкнул глазами и с огромным удивлением уставился на Нилу.
— Вар’ри?! Похищение?! — Он искренне, от всей души, расхохотался, от чего девушка почувствовала себя весьма неловко — глупость сказала.
— Поверь, если бы он хотел тебя убрать или к чему-либо принудить, то сделал бы это более изящно.
Все еще посмеиваясь, Сезарио спросил:
— Как насчет
— А ты мне расскажешь, что все-таки произошло? — Нила, все еще раскрасневшаяся, насупившаяся, решила сразу расставить все точки над "i".
— Расскажу, — некромант не удержался и ловко чмокнул в насупленный носик, так ловко, что Нила не успела увернуться. — Эй, ты, эльф!
— Диритэй. У него есть имя. И я прошу, если хочешь обойтись без скандала, то будешь к нему так и обращаться.
— Ты очень лояльна, как для хозяйки. — Недовольно поморщился в сторону раба некромант
— Не в тех условиях выросла. — Твердо сказала Нила. — Манерам нарин не обучена: за волосы таскать, да унижать при каждом удобном случае.
Некромант что-то хотел возразить, но заметив упрямое выражение лица Нилы, передумал.
— Как скажешь, моя хорошая, как скажешь. — Поддел он девушку. — Ди-ри-тэй, ничего без меня не рассказывай, я за ужином, туда и обратно. — Тоном мамочки обратился он к эльфу.
— Иди, иди. — Таким же тоном ответил эльф, — одна уже сходила, до сих пор голодные.
Нила уже собиралась приструнить зарвавшегося раба, когда ее опять удивил Сезарио. Вместо возмущения она услышала веселый смех.
— Я начинаю понимать, почему ты к нему настолько снисходительна, — вдруг произнес он, — такого только ломать. Может и к лучшему, что он так и не попал в руки дознавателей Вар’ри. Было бы жаль…
О чем именно он бы жалел, некромант не досказал и вышел за дверь.
— И что это было? — Спросила Нила у закрывшейся двери. — Так, теперь ты… — Нила угрожающе приблизилась к эльфу. — Раздевайся.
— Госпожа? — Недоумение отразилось во всех шрамах лица Диритэя.
— Давай, давай, а то как тайны от меня, так первый, а как раздеваться, так не заставишь. — Прошипела Нила.
— Наказывать будете? — Пробурчал эльф. Но все-таки встал и начал расстегивать дорожную куртку. Его балахонистый плащ уже давно висел на стуле. Оставив эльфа снимать вещи, Нила прошла за ширму, освежиться и переодеться. После подвала опять захотелось в бочку с горячей водой. «Ничего, — успокаивала себя девушка, — еще один день и все, конец этой утомительной дороги». Холодная вода принесла облегчение, а теплое домашнее платье согрело. Расчесывая волосы, Нила вышла из-за ширмы, и опешила: эльф стоял посреди комнаты в одном исподнем.
— Так достаточно или все снимать? — Спросил он ровным голосом, опять нацепив на лицо маску покорности.
— Совсем спятил? — Нила не знала, смеяться или возмущаться. — Хотя, пусть будет. Так даже лучше. Ложись на кровать, на спину.
Уложив эльфа, Нила принялась водить руками над его телом, начиная с ног, отмечая новые ушибы, убирая их, заодно воздействую на шрамы. Под ее руками они светлели, сглаживались. Перешла к животу, отмечая и тут синяки, но никаких внутренних повреждений не было. Наконец, лицо. Нда, энергии хватало только на заживление нового пореза. Но если его сейчас убрать, то даже шрама не будет. Нила положила руку на правую щеку эльфа и закрыла глаза, заканчивая плетение. Мягкое прикосновение она почувствовала не сразу, поглощенная процессом лечения. Но поняв, что поверх ее руки лежит ладонь, открыла глаза. Желто-зеленые омуты смотрели с благодарностью и затаенной нежностью.