Ромашка
Шрифт:
Ван выпрямился, на его лицо легла печать усталости и безысходности. Он рискнул… И проиграл.
— Кто тебе сказал? — Поинтересовался сильф отрешенно.
— Нила и сказала. Еще и показала кое-что, о чем я тоже забыл по твоей вине. — И эльф ожесточенно начал дергать за шнуровку на вороте рубахи, с сотервенением сдирая ее с левого плеча. — Смотри. Смотри во что ты вмешался и чего попытался меня лишить! Ну, что ты на это скажешь?
Тэй хотел продолжить свою обвинительную речь, но взглянул в лицо сильфа и умолк.
Мертвенно-бледное,
В глазах отражалось понимание. Понимание того, что он натворил, поспешив с выводами. И впервые гордый сын Лесного народа попытался оправдаться:
— Дир, прости. Я и правда думал, — сильф пошатнулся и подошел к кровати, сев на нее. Он поднял полные раскаяния глаза на Тэя. — Я думал, что она его любит, этого некроманта со странной аурой. Если бы я знал, что ты обрел семью, то я бы никогда… Ты же знаешь, я бы никогда!
Ван знал, что значит для любого мужчины их народов брачные узы. Для мужчин они были святы. Это возможность продолжить род. А уж если женщина была любима и сильна магически, то перед ней почти преклонялись.
Сильф все смотрел на эльфа. Тэй же, в силу легкости характера и врожденной неспособности испытывать злость длительное время, постепенно успокаивался.
Он прикрыл брачную татуировку, выдохнул и присел рядом с Ваном.
Наблюдая на его лице и в его глазах искренее раскаяние, он хотел верить, что Ван не притворяется. Что это не игра, не театральная постановка, а настоящие, искренние чувства, которые сильф так редко себе позволял.
— Так что за третью магию ты учуял? — Эльф дал понять, что конфликт исчерпан. Хоть и прекрасно осознавал, что Ван, видя день за днем, как он, Тэй, тоскует по своей жене и не имеет возможности с ней даже словом перемолвиться, будет испытывать сожаление. И оно постоянно огромным тяжелым каменным валуном будет давить на его совесть.
— Третью и четвертую ты хотел сказать? — В голосе Вана скользнуло облегчение, хоть его поза и нервно дергающийся кончик хвоста выдавали сильное внутреннее напряжение.
Эльф задумался…
— Ты считаешь, что Нила не сама тут появилась, а кто-то ее перенес?
— И этот кто-то обладает весьма существенными магическими силами. — Подтвердил догадку эльфа Ван.
— Удивлен, что кто-то оказался сильнее тебя? — Поддел Вана Тэй.
— Поражен. — Вяло отмахнулся от шутки друга сильф. — Больше удивляет, что такого важного было в визите Нилы, что рискнули воспользоваться невосполняемой мощью артефакта… И еще мне интересно, почему у тебя такая странная брачная татуировка?
— По поводу татуировки только одна версия — к ней добавился личный символ, не спрашивай почему, я в таком же недоумении, как и ты. И по первому вопросу, не думаю, что это артефакт… — Пробормотал эльф.
— Магов с чистой силой не бывает, ты и сам знаешь. Если и были когда-то, то как раз до исхода Богини.
— Эта вылазка не только перевернула всю мою жизнь, но и на многое открыла. Не уверен, что мы все знаем о Богине, и о Покровителях. Ты удивишься, но я даже могу сказать, у кого именно я в ауре чистую силу наблюдал. — При этих словах Ван весь превратился в несколько недоверчивое и настороженное, но все-таки, внимание. — Вопрос остается только о присутствии второй стихийной магии. — Эльф точно также, как до этого сильф, провел рукой над кроватью. И хмыкнул. — Вода. Замечательно. Надеюсь, это не четвертый дар у Нилы.
— Четвертый?! Ты же не хочешь сказать, что чистая магия…
— Да. Это ее третья.
— Да чтоб вас всех! — Ван подскочил с кровати и в сильном возбуждении заметался по комнате.
— Да-да, поимей нас всех Суйх, кажется так любит говорить Нила, — примирительно-согласно, как в разговоре с душевнобольным, высказался эльф.
— Нет, ты хоть понимаешь, что это значит?! — Ван резко остановился. — Эта девушка — клад, сокровище. И не приведи Богиня, тебе еще кому-то проговориться о ее способностях. За ней и так идет охота. — И Ван прикусил себе язык. Буквально.
— А ты оставил ее без поддержки. — Сощурил глаза эльф.
— Кто ж знал! — Почти психанул Ван. — Тем более у нее теперь есть поддержка. — Мрачно бросил он Тэю.
— Ты про некроманта? Это, кстати, именно о нем тогда она говорила, в беспамятстве, после того, как чуть не выгорела, возвращая тебе и Майту здоровье.
Ван насупился еще больше.
— И о Миае, именно его она просила принести воды. А ты знаешь, что он тоже приехал? — Эльф словно задался целью как можно сильнее потоптаться по чувствительности Вана. — И теперь будут они оба жить с моей женой. — Жестко добавил он. — И не это самое жуткое.
— Есть что-то еще хуже? — Невесело усмехнувшись, поинтересовался Ван, который не видел в сложившейся, в основном по его вине, ситуации совершенно ничего забавного.
— То, что она, кажется, не против иметь их в своем окружении. И сдается мне, я бы сказал куда больше, если бы помнил предпоследние сутки из своей жизни.
Ван скривился.
— Не смогу восстановить, удалил на совесть.
— Ну ты и… — Тэй не стал ругаться нецензурно. На лбу Вана и так большими буквами было написано, что он и сам понимает, насколько он «и…».
— И еще мы не знаем, что за существо, обладающее магией воды присутствовало тут ночью. — Добавил Тэй. И с негодованием и, одновременно, со сладкой истомой подумал о том, что существо не просто присутствовало, но и могло наблюдать за всем происходящим.
— И, похоже, мы, не смотря на все свои достижения, еще многого не знаем о пространственной магии. Перенестись в одиночку, используя только образ, это насколько сильным надо быть? — Повернулся к Тэю Ван.
— Или сильным. Или просто знать больше, чем доступно нам… — В тон Вану пробормотал Тэй.