Росомаха
Шрифт:
Мы оба стояли и молчали, каждый боролся с собой и душил свою персональную «жабу». Ведь у нас больше ничего не было. В конце концов, я сдался и пододвинул топор к Сяо.
Он взял его и, вытряхнув из своего мешка всю мелочовку, включая два наконечника от копья — отдал всё мне, на том мы и разошлись.
Навесив на себя щит, панцирь, о котором я, не стал ничего рассказывать, лук со стрелами и засунув саблю с мечом за пояс. Я отправился искать оружейника, чтобы всё обменять. Сяо отправился искать свои — «Узы «гадства»».
Не
Здесь же остались руководители, элитные воины и всякая низкоуровневая шантрапа, которая шлялась по лагерю без дела. Вот на одного из них, я и нарвался.
Увидев во мне новичка, неизвестный мне рептилоид 30 уровня, собрался отточить на мне, свои навыки владения холодным оружием и недвусмысленно вытащив короткий палаш, начал меня задирать, обзывая дранной хромой белкой.
Во всяком случае, мой мозг, так перевёл, его ассоциации. Возможно, он имел в виду другое животное, которое было в его мире, но автопереводчик, указал мне именно на белку.
Мне было до фонаря, что он от меня хотел, но сравнивание меня с другими зверями к которым, я не имел никакого отношения, уже во второй раз, меня сильно разозлило.
Под влиянием эмоций, которые меня захлестнули, я скинул с себя лишнее оружие и вооруживший саблей, прикрывшись как смог, щитом — встал в боевую стойку.
Вокруг постепенно, стала собираться толпа, радуясь внезапному развлечению. Я не знал, был ли этот рептилоид бретёром и как хорошо, он умел фехтовать, из какого, он был мира.
Мне, на всё это было наплевать. Меня достал этот мир и вся ситуация в целом. Раздающиеся вокруг крики «Ура», оказывались всего лишь проявлением чьего-то здорового прагматизма, помноженного на неизвестные мне ценности.
Хотелось драться, хотелось выть, хотелось рвать кому-нибудь горло, — от чувства бессилия и одиночества. И я, больше не сдерживаясь, задрал свою морду кверху, завыл во всю мощь своих лёгких.
Долгий вой, больше похожий на уханье филина, поплыл над площадкой, ударился в строения и шатры и унёсся к подножию горы Снек.
Многие вздрогнули, из шатров выглянуло несколько зверолюдов, но никто, кроме меня не получил заряд бодрости.
Встряхнувшись и ожесточившись, я, засунув, свой пушистой хвост за кожаный пояс и спрятавшись за щит, пошёл в атаку.
Конечно, мои навыки не шли ни в какое сравнение с навыками рептилоида, его палаш гулял по моему щиту, как придётся. Несколько раз, моя сабля, сталкиваясь с его палашом, чуть не улетала у меня из лап, скрежаща с противным звуком.
Я пытался играть на ловкости, пытаясь ускользнуть от него, но рептилоид, упираясь в землю массивным хвостом, показывал чудеса изворотливости.
Я попытался увеличить темп и искры с нашего оружия стали сыпаться вокруг, но бессильно угасали, не долетев до земли. Вокруг нас, начали кричать, подбадривая.
Но я их не слушал, понимая, что подбадривали, скорее всего, не меня. Вокруг меня не было людей, вокруг меня были алчные звери, желающие моей крови, ради своего развлечения.
И я, не справился. Выполняя, особо сложный финт, палаш ударил в мою саблю и она, от сильного удара, выкрутилась из моей лапы и улетела в сторону зрителей, где её, тут же поймали.
Я остался, с одним щитом и с яростью, которая туманила мне голову. Вокруг уже откровенно бесновались зрители и требовали крови. Они создали живой круг из своих тел и орали, потрясая своим оружием.
Пена капала из их пасти, обильная слюна от экстаза, текла по их клыкам, а глаза горели первобытным звериным огнём в предвкушении расправы.
Поняв, что теперь меня показательно линчуют — ни за что, лишь потому что я новичок и чужак, да ещё, смог получить непонятно как, высокий уровень, и за меня никто не вступится, — я ринулся в атаку, вытащив свой кинжал-фламберг.
Тот, даже не вкусив крови врага, засиял белыми рунами, чувствуя мою ярость и страх.
— «Стоять!» — и ветвистый белый разряд, протянулся к нам обоим из толпы и бросил корчиться в судорогах на землю.
Очнувшись, я обнаружил, себя лежащим и медленно встал. Всё моё тело болело, каждая клеточка, кричала от боли, но я заглушил её отчаяньем.
Рядом со мной стояла старая волчица и её сморщенная от старости морда, хмуро смотрела на меня, — в руках она крутила мой кинжал. За ней, также как и я, поднимался с земли рептилоид, ещё корчась от похожей боли.
Все зрители, куда-то «рассосались», и вокруг никого не было, только вдали, несколько зверолюдов, продолжали наблюдать за нами дальше, явно имея свой интерес.
Старая волчица, была шаманкой, на это указывали, как многочисленные кусочки шкурок, хвостов и лапок животных, вперемешку с обрывками засохших растений, которые составляли её одежду, так и её 120 уровень, вместе с однозначным пояснением — «Высшая шаманка».
Она так же хмуро, крутила в лапах мой кинжал и за это время, рептилоид успел забрать своё оружие и свалить куда подальше. А она всё рассматривала мой кинжал.
Наконец, она оторвала от него свой взгляд и посмотрев на меня взглядом умных и усталых глаз, — сказала: — «Ренегат, всё же нашел себе хозяина. Жаль, что его создатель, не дожил до этого момента»
И она нараспев, прочитала четверостишье.
«Тот, кто может, но не сможет, кто в неволе — не позволит»
«Тот, кто смел и не глуп, своего сердца слышит стук»
«Тот, в несчастье и в неволе, нас спасёт, — придя по воле»
«Тот возьмет…. и сей кинжал, — если в жизни повезёт».