Россия, давай потолкуем
Шрифт:
И жить будет нам веселей!
Лето 2013 г.
* * *
Знавал я, братцы, Голубых.
Но не подумайте дурного:
Фамилия среди других,
Не многим страннее. Их много,
Язык народный наш остёр:
Давали имена и клички.
Традиций бремя с давних пор
Несём и ныне по привычке.
Дитя своё хохлушка-мать
Качала, словно берегиня,
Любила нежно называть:
«Голубый мой!» – малютку сына.
И кто же знал, что извратят
Начальный смысл, что от истока,
«Петух», «козёл» порой звучат
Двусмысленно в устах порока…
Теперь знаваться с Голубых –
Объектом сделаться насмешек.
Рабы гулаговской судьбы
Смысл изменили: свят на грешен,
Пиарит Запад «голубых»,
Бисексуалов, лесбиянок,
Свихнулся мир, про всё забыв,
Нет в нём устоев, прежних рамок.
Забыта вера и мораль,
Горбатых выправит могила.
Язык не хочется марать…
Но грязь – сойдёт с России милой.
02. 05. 2013 г.
* * *
Куда бежишь ты, человек?
Уж не за смертью ли бежишь?
Умерь слегка ретивый бег,
Длиннее, может, станет жизнь..?
А, впрочем, нет - беги, кружись,
Когда быстрее этот бег,
То содержательнее жизнь
И продолжительнее век!
2009 г.
Юродивый России
«Ксанф, выпей море», 5– говорю себе, -
Таких в России жалобщиков много,
5
Легенда о господине Ксанфе и баснописце Эзопе.
Кто недоволен, хоть его убей,
Ворчит на власть, что нам «дана от Бога»…
А если наша власть – временщики?
–
Кощунственным сподобился вопросом.
Радеть за нас богатым не с руки,
«Мешаем» жить порой счастливым боссам.
Поэты – вечно «баламутят» люд,
За истину бороться призывают,
Из рук не лижут их заморских блюд,
Хотя и сыты сроду не бывают.
Поэт чинуше – вечный антипод,
Он совестлив – «юродивый» России,
«Страна рабов» - ещё – «страна господ», - 6
Однажды бросил Лермонтов в бессилье.
Властям же – мало, тащат всё подряд:
Пшеницу за границу, нефть задаром.
В народе не без боли говорят:
«Как будто снова платим дань татарам».
«Своих» воров терпеть – не привыкать.
Цари, генсеки лгали, президенты…
Чего ещё нам ждать, кого искать?
Заступник, отзовись, родимый, где ты?!
Уж море водки выпил наш народ,
6
*М. Лермонтов, – «Прощай, немытая Россия…»
Какой там Ксанф, я с горя тоже выпью.
И фигу пожую, как бутерброд,
Да покричу в тоске болотной выпью.
31. 01. 2014 г.
Гвоздь в голове
Вот лежу я в комфортной коробке:
пол и стены, вверху потолок.
Мы живём, словно в банке селёдки,
обустроив себе уголок.
Потолок надо мной – чей-то пол он,
сверху ходят по мне в туалет…
И весь дом наш такими же полон –
муравейник, покоя в нём нет.
Тащат что-то по центру, по краю,
как улитки, в скорлупку свою,
строят планы, потом умирают.
Им на смену другие встают.
Вот сосед – сверху вновь заливает,
и сочится вода по стене.
А другой в стену гвоздь забивает,
только кажется – в голову мне…
Так проходят года и столетья,
не меняется лишь человек,
нипочём все ему лихолетья,
бесконечен бессмысленный бег.
03. 04. 2014 г.
Инвалиды
Называют нас, любезный друг,
Словом неприятным - инвалиды.
Терпим мы порой немало мук,
Но не подаём обычно виду.
Я, как все – российский инвалид:
Сердцем болен, по ночам не спится.
Почему оно болит, саднит? –
Бьётся, словно раненая птица.
Нашу боль мы можем обмануть,
Хуже, коль черствы бывают люди.
Нам заботы хочется чуть-чуть,
Мы тогда обузою не будем.
Лучшего не просим места мы,
Может в жизни всякое случиться…
И нельзя заречься от сумы,
Если к вам беда вдруг постучится.
Тем, кому сегодня хорошо,
Завтра может застить свет обида.
Не черствейте, милые, душой,
Чтоб не стать душевным инвалидом!
14. 11. 2011 г.
Любовь к ближнему
Богатая страна, но беден твой народ,
Тучны её поля, а сколько рыбы в реках?
А в недрах-кладовых нефть,
словно кровь, течёт.
И всё, что нужно -
есть для счастья человека.
Всё есть, но счастья нет хозяину её,
Он трудится, корпит
всю жизнь, ломая спину,
А захмелев порой, забыв про всё, поёт,
В то время как дельцы
сидят, давя хребтину.
Иному стоит власть, как лошадь, оседлать,
Он с места и в карьер: «Эй, берегитесь, люди!»
В бараний рог согнёт, что света не видать,
Привыкли от неё мы ждать одно лишь худо.
И сколько ни пиши, и сколько ни кричи,