Россия, которой не было - загадки, версии, гипотезы
Шрифт:
Срочно повторили эксперимент в той же ванне. Вторая плитка так же сверкала. Тогда в другой, гораздо большей ванне решили нанести покрытие на большую партию плиток, налив туда электролит того же состава...
Полный провал. Плитки оставались неприглядно матовыми. Один и тот же электролит в небольшой лабораторной ванне и в огромной заводской вел себя по-разному. Объяснение подворачивалось одно: в малой ванне, и только в ней, вдруг появился какой-то непонятный компонент...
Вскоре выяснилось, что компонентом этим была... слюна. Один из сотрудников, разозленный провалом очередного эксперимента, смачно плюнул в ту самую лабораторную ванну, уходя домой. В его слюне оказались некие микроскопические добавки, сработавшие на успех. "Виновника" заставили от души поплевать в заводскую ванну - и погруженные туда плитки вскоре покрылись столь же идеальной сверкающей полировкой.
Увы, продолжения эта история не получила, и состав слюны остался загадкой. Началась Великая Отечественная, лаборант ушел в ополчение и погиб под Москвой...
НЕЗАДАЧЛИВЫЙ КОРОЛЬ ЕЖИ
В этой книге читатель не раз встретится со случаями, когда чистейшей воды сказки попадали в историю и оставались в ней на правах реальных событий, а происшедшее на самом деле впоследствии бывало объявлено даже не сказкой - гнусным вымыслом. Чтобы лучше понять, отчего так происходит, рассмотрим два случая: правду, объявленную вымыслом, и вымысел, неумышленно объявленный правдой...
В двадцатых годах прошлого столетия во Франции вышла весьма любопытная книжечка. Ее автор пытался доказать, что Наполеона Бонапарта... никогда не существовало! Что "так называемый Бонапарт" - на самом деле нечто вроде массовой галлюцинации, отражение старинных народных поверий. Двенадцать маршалов Наполеона (которых на самом деле было вовсе не двенадцать - А.Б.) объявлялись "преломлением в народном сознании двенадцати знаков зодиака". И так далее, и тому подобное. Читатель, решивший, что речь идет о шутке, о розыгрыше, ошибется. Розыгрышем здесь и не пахло. Книга была написана по заказу восстановленных на французском престоле Бурбонов и издана на их денежки из секретных полицейских фондов. Бурбоны абсолютно серьезно пытались вычеркнуть из истории корсиканского узурпатора, вбить в умы версию о "массовой галлюцинации" - при том, что еще были живы тысячи людей, видевших Наполеона, говоривших с ним, от простых солдат до коронованных особ. Заодно Бурбоны приказали датировать их указы годами, приходившимися на правление Наполеона, - опять-таки со всей серьезностью.
Все-таки на дворе стоял девятнадцатый век - и потому столь лихо вымарать из истории Наполеона не удалось. Однако в более ранние времена такие штучки, бывало, и удавались - с таким успехом, что мы лишь сегодня начинаем продираться к истине...
Рассмотрим второй случай - превращение мифа в "реальную историю", даже не по злому умыслу, а по недоразумению.
Дело происходит в Польше (заранее предупреждаю, что история эта вымышлена мною от начала и до конца). Год на дворе... Ну, пусть будет 1889 - время относительно спокойное, восстания уже отшумели, террористы постреливают, но еще не набрали размаха, в общем, жизнь не так уж плоха, в особенности если один из наших героев, блестящий шляхтич Пшекшицюльский, политикой не интересуется совершенно - вертопрах, светский фат, завсегдатай салонов, раутов и гостиных, излишней образованностью, как и подобает ясновельможному пану, "шляхтичу с кости и крови", не обременен. Зато богат и гостеприимен - опять-таки в полном соответствии с исконной великопольской традицией.
Именно в имение пана Пшекшицюльского попадает его новый знакомый, встреченный у графини Н, - серьезный молодой человек в очках, гость из далекого экзотического Сиама, еще не переименованного в Таиланд. Гость завершает в Европе свое образование, а заодно и пишет книгу - в его родном Сиаме очень мало знают о столь экзотическом континенте, как Европа... А поскольку молодой ученый (пусть будет Чандранипат, что ли, имя не вполне таиландское, но сойдет...) честолюбив и прилежен, он предпочитает балам и попойкам многочасовые бдения над старыми бумагами. Он честолюбив, он хочет войти в историю как автор первого труда о загадочной Польше, написанного рукой сиамца...
– Все это к вашим услугам, пане Чандранипат!– широким жестом указывает пан Пшекшицюльский на покрытые паутиной и пылью шкафы с книгами и бумагами, которые не открывал отроду.– Батюшка мой, знаете ли, интересовался изящной словесностью, а мне все как-то недосуг... Копайтесь, коли охота, пока не надоест!
И, повязав модный галстук, со спокойной совестью бросает скучного гостя - у соседа званый вечер, у второго очаровательная дочка, у третьего великолепные наливки...
Гость, о котором, признаться, наш шляхтич скоро и забыл, дни напролет просиживает в библиотеке, с трепетом разворачивая пыльные свитки. Как истый ученый, он упрям в хорошем смысле слова - а потому польским уже более-менее овладел.
И вскоре натыкается на сущее сокровище. Из старой папки с потускневшим ярлыком "Бумаги пятнадцатого века" наш сиамец вытаскивает прелюбопытнейшее письмо. Начертано оно не на пергаменте, а на бумаге - что ж, это, надо полагать, копия, которую посчитали нужным сделать ввиду несомненной важности документа.
И вот наш усидчивый ученый, старательно шевеля губами, вчитывается...
"Приветствую, дружище Збышек, желаю всех благ!
Письмо твое получил. Сообщаю последние новости, тебе наверняка будет интересно.
Король Ежи Третий, и без того слабый умишком, растерял последние мозги, когда до него дошли вести об успехах мятежников. Королева Катажина помогать ему отказалась напрочь, бедняга просто извертелся, пытаясь хоть чтото придумать. Только в его дурную башку ничего умного и не приходит а мятеж тем временем разрастается, и наш Тадеуш, будь уверен, показал себя с самой лучшей стороны, рад за него.
Встретил здесь князя Михала - он без особой охоты едет в Колонию нанимать солдат. Даже если у него что-то и получится, королю это поможет, как мертвому припарки... Я ему на это намекнул, после чего мы с князем поссорились напрочь.
Вот и все, пожалуй, устал я что-то скрести перышком. До встречи!"
Наш прилежный сиамец Чандранипат возвращается в Варшаву с копией сего интереснейшего документа. И, засев за книгу о Польше, старательно повествует о том, как в пятнадцатом столетни от рождества Христова здесь вспыхнул мятеж, и недалекий умом король Ежи, которому отчего-то отказалась помогать даже королева, попал в жуткое положение, явно не в силах справиться с восставшими.
Немного смущает неувязка: в списках правивших в пятнадцатом столетии королей никакого Ежи Третьего нет. Должно же быть этому какое-то объяснение? Ага, кажется, дело и прояснилось...
Ежи Третьего нет, зато имеется Владислав Третий. Правивший подозрительно короткий срок - 1434-1444. Всего десять лет. Меж тем его предшественник Владислав Ягелло и правивший после Владислава Третьего Казимир просидели на престоле больше сорока лет каждый. К тому же имеется какой-то странный разрыв: правление Владислава окончилось в 1444-м, а Казимир вступил на трон лишь три года спустя, в 1447-м...
Сиамец явственно ощущает холодок какой-то мрачной загадки. Правил короче всех в этом веке... И этот странный трехлетний перерыв... Подлинного ученого такие странности должны насторожить...