Россия, которой не было - загадки, версии, гипотезы
Шрифт:
Верно, кое-кто из вождей Французской революции родом из заграниц, Марат - урожденный швейцарец, а знаменитый Клоотц-Анахарсис - немец. Однако вынужден вернуться к тому, о чем уже говорил: никакая деятельность кучки заговорщиков неспособна сокрушить благополучное государство. Монархия во Франции прогнила настолько явственно, а король Людовик был столь ничтожен и бездарен как правитель, что все обвалилось едва ли не само собой. Кстати, та революция до жути в некоторых своих аспектах походила на последовавшую через сто двадцать лет русскую - во Франции на сторону революционеров переметнулся брат короля, в России - великий князь Кирилл, и во Франции, и в России ниспровергать и добивать старые порядки бросилось множество дворян, а на стороне монархов практически не оказалось войск...
Характерно, что "масонский след" старательно искали и ищут - и в первые послереволюционные годы, и в наши дни - в первую очередь непрофессионалы. Беллетристы, репортеры, любители сенсаций. Меж тем, если дать слово профессионалу, окажется: жандармский генерал Спиридович, начальник Московского охранного отделения, ас секретных служб, прямо говорил в беседе с Николаем II, что мнимое участие масонов в расшатывании престола не более чем миф, не подтвержденный достоверной агентурной информацией.
На мой взгляд, надежным свидетелем может служить и князь В.А. Оболенский, бывший член ЦК кадетской партии, в 1910-1916 гг. возглавлявший одну из масонских лож Петербурга. Так вот, князь писал впоследствии, что "в России, собственно, настоящих масонов не было, а было нечто вроде того, что-то похожее". По Оболенскому, русские масоны не представляли собой никакой политической силы и не имели никакого отношения к революционному движению*. Если говорить о реальных политических симпатиях, то "среди масонов было много противников революции. Большинство, к которому принадлежал и я, во всяком случае, было против революции... В целом масонство не стояло за революцию". Быть может, масонство хотело использовать революцию для каких-то своих целей? "Я на этот вопрос должен ответить отрицательно, - пишет Оболенский.– Невозможно даже представить себе, чтобы масоны могли сыграть в Февральской революции какую бы то ни было роль, хотя бы уже по одному тому, что они принадлежали к различным взаимно враждовавшим партиям, сила же сцепления внутри любой из этих партий была неизмеримо прочнее, чем в так называемом масонском братстве... Вражда разделяла их такая, что в февральские дни я уже ни разу не мог собрать их вместе, они просто не смогли бы уже сидеть за одним столом. А в большевистскую революцию и гражданскую войну наша ложа вообще прекратила свое существование".
* Будь все иначе, разве Оболенский и его сподвижники жевали бы сухую корочку в эмиграции?
От себя добавлю: согласно сохранившимся документам, ЧК-ГПУ с превеликим энтузиазмом вылавливала уцелевших масонов и отправляла по наработанному конвейеру...
Иногда ссылаются на свидетельства о "мощи масонства" известного монархиста В.В. Шульгина. Однако в августе 1975 г. сам Шульгин говорил: "Никакой я тут не свидетель. Масонов не видел, с ними не встречался, что за люди - не знаю. Только раз в Париже заговорил о них при мне В.А. Маклаков. Что-то он о них рассказывал, с насмешливой бравадой, и себя к ним причислял, но болтовне его я не придал значения. Что болтуны они были и шуты гороховые, пялили на себя дурацкие колпаки, это еще у Толстого показано, где о Пьере Безухове".
Словом, версию о "масонском следе" придется категорически отбросить. Вполне допускаю, что отдельные "упертые" ее сторонники моментально зачислят в масоны генерала Спцридовича, Шульгина, а то и автора этих строк, но меня мнение таковых волнует мало - моя книга написана для нормальных людей...
Теперь - евреи. Копий тут сломано превеликое множество, да вот беда копья какие-то гниловатые. Если взглянуть непредвзято, выяснится, что и сторонники, и противники версии о революции как "еврейском заговоре" совместными усилиями (именно так!) загнали проблему в тупик. Одни с пеной у рта сваливали все без исключения беды на жидов, другие отбивались столь же примитивно и убого, уныло талдыча: "Все вранье, а евреи - хорошие". Именно эта примитивная постановка вопроса привела к тому, что у нас до сих пор нет подробной, объективной и свободной от любых перегибов (как со стороны " обличителей", так и "защитников") истории российского еврейства: его жизни, политических и литературных течений. Меж тем история российских евреев, как и любого другого народа, несомненно, во сто раз сложнее и интереснее, чем это нам рисуют примитивы-критики и примитивы-защитники. Вольнодумное брожение в среде еврейства XVIII века, вызванное общей волной брожения европейского, - что мы об этом знаем? Шолом-Алейхема еще с грехом пополам способны вспомнить - но совершенно забыт Липецкий, автор нашумевшей в свое время антихасидской повести "Польский мальчик", или Шацкес, автор "Предпасхальных дней", направленных против старозаветного иудаизма...
Лучше всего, думается, будет обратиться к книге весьма авторитетного свидетеля - Голды Меир [120]. Что же она пишет о состоянии еврейской политической мысли начала века?
"Тоска евреев по собственной стране не была результатом погромов (идея заселения Палестины евреями возникла у евреев и даже у некоторых неевреев задолго до того, как слово "погром" вошло в словарь европейского еврейства); однако русские погромы времен моего детства придали идее сионистов ускорение, особенно когда стало ясно, что русское правительство использует евреев как козлов отпущения в своей борьбе с революционерами.
Большинство еврейской революционной молодежи в Пинске, объединенной огромной тягой к образованию, в котором они видели орудие освобождения угнетенных масс, и решимостью покончить с царским режимом, по этому вопросу разделилось на две основных группы. С одной стороны, были члены Бунда (Союза еврейских рабочих), считавшие, что положение евреев в России и в других странах переменится, когда восторжествует социализм. Как только изменится экономическая и социальная структура еврейства, говорили бундовцы, исчезнет и антисемитизм. В этом лучшем, просветленном, социалистическом мире евреи смогут, если того пожелают, сохранять свою культуру: продолжать говорить на идиш, соблюдать традиции и обычаи, есть, что захотят.
Поалей Цион - сионисты-социалисты... смотрели на это по-другому. Разделяя социалистические убеждения, они сохраняли верность национальной идее, основанной на концепции единого еврейского народа и восстановлении его независимости. Оба эти направления были нелегальны и находились в подполье, но, по иронии судьбы, злейшими врагами сионистов были бундовцы..."
Что, добавлю от себя, нашло подтверждение впоследствии: Бунд влился в партию большевиков, Поалей Цион в двадцатые годы раскололся из-за внутренних противоречий (в которых довольно явственно проглядывают уши ГПУ). Когда в 1920 г. из Палестины в РСФСР приехали члены так называемого "Гдуд ха-авода", отнюдь не во всем разделявшие большевистскую идеологию, большевики расправились с ними довольно быстро - часть сослали в Сибирь, часть расстреляли. А в 1927 г. ОГПУ бросило в тюрьму главу хасидов, любавичского ребе Иосифа-Ицхока Шнеерсона - за его религиозную деятельность (кстати, синагоги осквернялись столь же беззастенчиво, как и христианские церкви). Приговоренный сначала к расстрелу, в потом к ссылке, Шнеерсон был выпущен исключительно благодаря волне протестов из-за границы... [111]
Лидером сионистов в России долгое время был интереснейший человек Владимир Жаботинский. Перечитав некоторые его труды (изданные, стоит подчеркнуть, в Израиле, для своих в первую очередь), я не нашел ничего, напоминающего пресловутую русофобию. Скорее наоборот. Сионистская идея в изложении Жаботинского довольно проста: он как раз отрицательно относится к "чрезмерному наплыву евреев" в русские культурные организации ("не стоит быть музыкантами на чужой свадьбе, особенно если и хозяева, и гости давно ушли") и предлагает простой и достойный выход: если вас обижают здесь, нужно уехать в Палестину, создать там свою страну, окружить ее высокой стеной, после чего заявить остальному миру: мы не лезем в ваши дела, а вы не лезьте в наши... [68]
Ни русофобией, ни человеконенавистничеством здесь и не пахнет. Более того: именно Жаботинский в июле 1917-го, выступая в Таврическом дворце перед полупьяной революционной толпой, смело и открыто признался, что считает свержение монархии большим несчастьем для России. Чуть позже, когда на Украине несколько красных полков восстали против Советской власти, Жаботинский дал срочную телеграмму еврейским общинам: помочь восставшим чем только возможно, одновременно уничтожать красных комиссаров без малейшего колебания... В этой связи можно вспомнить и Д. Пасманика - еврея, воевавшего в белой армии, а впоследствии, в Париже, создавшего Еврейский антибольшевистский комитет.