Россия перед лицом истории. Конец эпохи национального предательства?
Шрифт:
Лозунг «пролетариату нечего терять, кроме своих цепей» не выдержал историческую проверку гражданскими войнами, голодом, эпидемиями и геноцидами: его авторы жили слишком цивилизованно для понимания того, что даже у последнего бедняка можно отнять жизнь.
Смута в завтрашней России будет означать не только социальный и политический, но и этнический конфликт. Поэтому максимальное сокращение ее длительности и разрушительности – категорический императив для всех, кто пытается жить в нашей стране.
С экономической точки зрения задачи предотвращения и прекращения Смуты почти не различаются: базовые меры примерно одинаковы (хотя, конечно, осуществлять их вне хаоса, при сохранении единства страны неизмеримо проще).
Главным дефицитом в условиях глобальной депрессии и распада мирового рынка на макрорегиональные фрагменты будет спрос; единственный способ выживания в этих условиях – развитие не внешних связей, но собственной экономики с максимальным использованием своих ресурсов.
В отличие от многих стран, Россия может развиваться на собственной базе: за счет модернизации инфраструктуры. Неминуемое при срыве в глобальную депрессию удешевления сырья поставит крест на идеологии «энергетической сверхдержавы» (которую и так стараются не поминать после начала «сланцевой революции» в США) и создает реальную возможность ее переработки в идеологию «инфраструктурной державы».
С точки зрения отдельной фирмы вложения в инфраструктуру невыгодны, так как окупаются долгие десятилетия (именно поэтому так износилась со времен Рейгана инфраструктура США). Поэтому развитие за счет модернизации инфраструктуры возможно лишь исходя из интересов общества – с учетом всей совокупности выгод от роста деловой активности.
Это значит, что главным субъектом экономического развития России сегодня и завтра может быть только государство, причем служить оно должно интересам своего народа, а не чужого глобального бизнеса (интересы которого остервенело отстаивают либералы).
Модернизация инфраструктуры требует резкого ограничения коррупции (иначе деньги будут украдены и уйдут на Запад) и произвола монополий (иначе будет как с медведевским «доступным жильем»: вместо новой инфраструктуры возникнет новый уровень цен).
Вопреки насаждаемым либералами представлениям, ни в том, ни в другом нет ничего принципиально сложного; заботящиеся о своих народах государства давно отработали соответствующие технологии.
Чтобы модернизация инфраструктуры развивала российских производителей, а не их иностранных конкурентов, нужен разумный протекционизм, – хотя бы на уровне Евросоюза. Это значит как минимум пересмотр кабальных условий присоединения России к ВТО или выход из этой организации (бесполезной для страны, экспортирующей сырье и оружие).
Вынужденная модернизация инфраструктуры определяет облик и структуру занимающегося ей общества весьма жестко.
Модернизация как таковая невозможна в условиях рабского труда. Поэтому политика замещения россиян нелегальными мигрантами должна быть заменена политикой сохранения традиционного этнокультурного баланса. Этнические мафии, занимающиеся в том числе работорговлей и наркоторговлей, со всем своим политическим и юридическим обеспечением должны последовательно уничтожаться в рамках борьбы с коррупцией.
Относительно сложные технологии требуют образованной рабочей силы. Поэтому образование и здравоохранение должны быть доступны для всех (при сохранении массовой бедности – бесплатны для большинства), а государство должно жестко контролировать их качество.
Оно же должно гарантировать экономическую составляющую права на жизнь – реальный прожиточный минимум (различающийся в зависимости от климата и уровня цен), без которого страна неминуемо превращается в концлагерь, а значительная часть населения утрачивает необходимые для модернизации мотивации просто от голода.
Работа в этих направлениях преобразит Россию в кратчайшие сроки и даже в самых бедственных условиях.
А они будут действительно бедственными.
Стоит напомнить: безденежье, разруха, глубокая дебилизация (и в целом деградация) общества, разрушение инфраструктуры и жестокие межэтнические конфликты (вызванные, в том числе, попытками этнических мафий прийти к государственной власти), – вот вполне объективно обусловленные условия, в которых нам предстоит восстанавливать Россию после срыва мира в глобальную депрессию.
Это требует не только заблаговременной проработки необходимой стратегии и сколачивания политико-управленческих команд (без которых наша цивилизация вполне может погибнуть и из состояния «дальневосточной Европы» перейти в положение «Северного Ближнего Востока»).
Это требует предельно ясного понимания главного противоречия сегодняшнего и завтрашнего этапов развития человечества, которое будет всецело определять как его характер, так и наших противников и союзников.
Противоречие данное, впрочем, представляется простым и самоочевидным: между глобальным бизнесом сегодня и крупным бизнесом, в который он превратится завтра и который будет всеми силами рваться из макрорегионов обратно на глобальные позиции, с одной стороны, и человеческими обществами, объединенными своей культурой и привязанными к своей земле, с другой.
На операциональном уровне – между людьми, считающими, что государство должно служить глобальному бизнесу, и уверенными, что оно должно служить своему народу.
Между либеральными фундаменталистами и всеми остальными, несмотря на их порой патологическое разнообразие.
Указанное противоречие дает нашей Родине хороший шанс даже в самых ужасных внешних и внутренних обстоятельствах.
Глобальные монополии и их либеральная обслуга категорически отрицают любое обособление от глобального рынка, и в первую очередь обособление, закрепленное государственными институтами. Поэтому они являются не просто эксплуататорами, но и кровными врагами всякого общества, стремящегося к развитию и росту благосостояния: эти процессы должны быть исключительной привилегией самих глобальных монополий и обслуживающих их «эффективных менеджеров». Остальная же человеческая масса приговорена их неумолимой коммерческой логикой к деградации и утилизации в их персональные и корпоративные богатства.
На фоне этого неукротимого в силу своей объективной обусловленности людоедства теряют значение разногласия и даже противоречия предшествовавших эпох, – примерно так же и по тем же причинам, по которым они теряли значение в гитлеровских лагерях уничтожения.
Левые и правые, атеисты и фанатики, националисты и интернационалисты, евреи и антисемиты, интеллектуалы и гопники равно не имеют никакой самостоятельной ценности перед останавливающимся, но еще всесокрушающим катком глобального бизнеса и равно рассматриваются им не более чем полуфабрикат для извлечения прибыли.