Россия всегда права!
Шрифт:
Почти мгновенно погибли все, кто в этот момент находился в машинном отделении. Радиоактивный пар с температурой под пять сотен градусов сварил их за доли секунды. Пара было много – и он рванулся вверх, проходя палубу за палубой, опрокидывая готовые к подъему на главную палубу самолеты, сшибая с ног и мгновенно убивая людей, – чтобы умереть, достаточно было сделать один вдох. Меньше повезло тем, кто в этот момент был на главной палубе, – они прыгали в воду и не понимали, что были обречены умереть, не сейчас, так потом. Каждый из них за считаные секунды получил смертельную
Потерявший ход, искореженный, горящий стальной исполин тонул долго. Только через четыре часа проходивший мимо британский лидер эсминцев сжалился над полумертвым гигантом и затопил его торпедным залпом. А может быть, он просто не хотел, чтобы во все стороны распространялась радиация.
Там, где еще несколько часов назад было полностью перекрытое направление подхода к Северо-Американскому континенту, сейчас была зияющая дыра. И в эту дыру, прикрытая палубной и береговой авиацией, ринулась развивать успех едва ли не треть британского флота, включая четыре тяжелых десантных корабля и два авианосца – «Кинг Эдуард» и «Куин Виктория». Остановить их было некому – территориальные части, расквартированные в Британской Канаде, вместе с прибывшими для проведения учений частями Королевской морской пехоты перешли в наступление.
22 июня 2012 года.
Вашингтон, округ Колумбия
Войну я встретил, можно сказать, на своем рабочем месте – мне было приказано ждать дальнейших указание, не высовываться, – и я добросовестно делал и то и другое. Утром я проснулся, побрился, съел морской салат, выпил две чашки чая и отправился на работу. На работе я только успел просмотреть половину из тех документов, что скопились, ожидая меня, – как вошел Мишо. Белый как мел.
– Что? – только и сумел спросить я.
Почему-то сразу подумалось, я это потом вспомнил, – сразу подумалось, убили президента. К этому все шло, чем-то подобным должно было кончиться. Углубляющийся раскол страны, взаимная ненависть, проявляющаяся самым экстремальным образом, вооруженные конфликты. Мало кто задумывался, что меньше чем за десять лет Северо-Американские Соединенные Штаты из страны с профицитом бюджета превратились в банкрота. Что-то подобное должно было произойти, ненависть должна была выплеснуться – а для этой страны покушение на президента является почти что обыденностью, страшной, но обыденностью. Марианна рассказывала, сколько покушений им удалось предотвратить.
– Сэр… в холле телевизор…
Я, едва не перевернув массивное кресло, выскочил из-за стола, выбежал в холл. Там у нас большая плазменная панель для посетителей, и первое, что мне бросилось в глаза, – это заставка CNN. А вот второе – это ядерный гриб, встающий на горизонте.
– Индианаполис, сэр, – сказал из-за спины Мишо, – там должен был выступать президент.
У панели уже собралась небольшая толпа, кажется, даже из соседних офисов кто-то пришел. Кто-то плакал, не стесняясь.
Ядерный взрыв в стране – ситуация более чем чрезвычайная. Могло быть все, что угодно. После 9/10 в САСШ значительно ужесточили меры безопасности, теперь перед тем, как сесть в самолет, нужно было снять обувь и сдать все напитки. Теперь… а что теперь. Глупые, но верные слова: мир уже не станет таким, как прежде. Мы скатываемся к безумию, оно уже поджидает нас с пыльным мешком за углом. Просто так это не пройдет.
Мишо, как и обычно, принял на себя руководство офисом. Я приказал отправить лишних людей по домам и перечислить недельную заработную плату сегодня, не дожидаясь завтрашнего дня, пятницы. После событий 9/10 охранный бизнес начал расти как на дрожжах, сейчас, возможно, я стану долларовым миллиардером с новыми темпами роста. Но почему-то в голове мигала красная лампочка и набатно звенел колокол беды.
Из потайного сейфа я достал небольшой кейс. Там еще один пистолет, FNP-45 с «устройством третьего класса», то есть глушителем, деньги в крупных купюрах – доллары, фунты стерлингов и рейхсмарки, два Северо-Американских паспорта и коллекция прав на самые разные имена, в том числе и на мое. Отобрав то, что нужно, оставшееся я положил в кейс и обратно в сейф.
Посоветовав Мишо не рисковать излишне и чуть что – закрывать офис, я отправился по делам. Приказов ждать было некогда, кое-что надо было предпринять прямо сейчас.
Машина у меня была – служебная «Шевроле Импала», на такой ездят полицейские. На ней я доехал до двадцать девятой улицы, зашел в первое попавшееся интернет-кафе. В воздухе было разлито ощущение беды, у больших плазменных экранов на улице уже собирались люди. Но эвакуация почему-то еще не началась. Официальная эвакуация, – на улице, несмотря на то, что был далеко не час пик, не протолкнуться от машин. Самые сообразительные поняли, что крупные города теперь представляют из себя цели, и сматывались в частном порядке.
– Знаете, сэр? – спросил меня парнишка, смотритель кафе, принимая деньги.
– Да, – коротко ответил я.
Вообще-то я завидую подрастающему поколению. Эти парни уже в восемь лет начинают резаться в компьютерные игры, в которых достаточно и крови, и смерти. Их отношение ко всему этому – к войне, к крови, к смерти – какое-то наплевательское, они уже столько раз убивали и были убитыми в игре, что для них это – все равно как понарошку. И ядерный взрыв для этого – наверное, тоже понарошку. Круто – вот наиболее точное определение этого. Это поколение выросло без войны и не знает, что это такое.
С арендованного на час компьютера я вышел в Сеть, посмотрел новости. Они не утешали – да, в Индианаполисе, точнее, не в Индианаполисе, а в Спидвее, его городе-спутнике, произошел ядерный взрыв. Президент Меллон, который должен был там выступать с речью, возможно, погиб. Официально это никто не подтвердил, называли разные цифры жертв, но цифры были чудовищные – от нескольких десятков, до нескольких сотен тысяч человек. В событиях 9/10 количество жертв – по сравнению с масштабом замысла и тяжестью разрушений – было небольшим, это даже породило теории о подстроенности всех этих событий. Что ж, взрыв атомной бомбы в Индианаполисе никто не назовет подстроенным.