Российская история в афоризмах
Шрифт:
Освобождение Москвы от поляков открыло новые возможности для проявления воли народа в деле восстановления российской государственности. Поскольку «Омерзели уже все иноземцы, а поляки наипаче», решили искать у себя в отечестве подходящую кандидатуру. На престол претендовали несколько человек: Ф. И. Мстиславский, В. В. Голицын, И. М. Воротынский, Д. Т. Трубецкой, Д. М. Пожарский и М. Ф. Романов. Еще известный дореволюционный историк Д. И. Иловайский в основательной «Истории России» разобрал достоинства и уязвимые места каждого кандидата.
Но результат известен. Выбрали Михаила Федоровича Романова. Воля народа была выражена в решении Земского собора 21 февраля 1613 года о призвании на русский престол Михаила Романова. На соборе, по выражению В. О. Ключевского, «восторжествовала старая привычная идея "природного" царя», потому что «народный ум… не справился с новым положением и предпочел вернуться к старине.». На Земском
37
Морозова Л. Е. Указ. соч. С. 137, 141.
При избрании на престол участники Земского собора учитывали родство Романовых с Рюриковичами. Михаил Романов называл Ивана Грозного дедушкой, так как приходился ему внучатым племянником, а Федору Ивановичу – двоюродным племянником. В Михаиле Романове не было ни капли крови Рюриковичей, но в Федоре Ивановиче была кровь Романовых. Ведь его матерью была Анастасия Захарьина-Юрьева, брат которой Никита Романович Захарьин-Юрьев был родным отцом Федора Никитича Романова и родным дедом Михаила Федоровича Романова. Романовы пострадали от Бориса Годунова и не запятнали себя сотрудничеством с поляками. Многие считали, что Михаил Романов еще молод (16 лет), «умом не дошел и нам будет поваден».
«Нет сомнений в том, что кандидатура М. Ф. Романова устраивала большинство членов Земского собора: и прежних бояр (Михаил состоял в родстве со многими из них), и членов царского двора (его избрание гарантировало им прежнее положение), и представителей городов (не связанный с какими-либо политическими группировками, он мог стать гарантом законности и справедливого порядка), и в какой-то мере ополченских воевод (при молодом царе следовало ожидать быстрых продвижений по службе)», – характеризует ситуацию Л. Е. Морозова [38] . Она попыталась показать, что М. Романов был более самостоятелен, чем его обычно представляют, не был «послушной игрушкой в руках бояр». Но достаточно вспомнить, что этот царь не смел перечить матери, которая фактически запретила ему жениться на той, кого он выбрал. А отец – патриарх Филарет, вернувшись из польского плена, подписывал все государственные решения наравне с сыном.
38
Там же, с. 236.
Сложившееся о первом Романове мнение вряд ли удастся серьезно изменить. «Выбрали не способнейшего, а удобнейшего», – оценил происшедшее В. О. Ключевский, обозначая принцип «гнилого компромисса», который еще часто будет побеждать в отечественной истории [39] .
1613 год представляется важной исходной точкой в возникновении своеобразного «маятника»: между космополитизмом и ксенофобией. С одной стороны, заграничный продукт почти всегда несет на себе «знак качества». С другой стороны, закомплексованность по поводу отсутствия аналогичных качественных отечественных продуктов порождает столь же устойчивую ненависть ко всему иностранному. Весной 1993 года автору в составе группы из 20 человек довелось в течение трех недель с большим интересом изучать организацию жизни в небольшой европейской стране – Дании, где налицо было что-то вроде капиталистического коммунизма. Помнится, один из членов делегации (депутат тогдашнего петербургского Совета народных депутатов) по поводу каждого очередного очевидно удачного решения того или иного вопроса тихо, но смачно, скорее всерьез, чем в шутку, повторял: «Ненавижу!»
39
В книге «Мои воспоминания» известный кораблестроитель, ученый, адмирал А. Н. Крылов рассказал занятную историю. Еще до революции вице-президент Российской Академии наук С. Ф. Ольденбург убеждал А. Н. Крылова занять место директора Императорской Пулковской обсерватории. А. Н. Крылов повторял, что он не астроном, а С. Ф. Ольденбург приводил различные резоны. Наконец, С. Ф. Ольденбург вспомнил русскую поговорку: «Ну, знаете, батенька,
Некоторые авторы позднейшего времени, оценивая историческую развилку 1612–1613 годов, не без оснований считают, что русские люди упустили реальную возможность начать новую жизнь.
Хотим под царя русского, православного
История взаимоотношений России и Украины только начинает разрабатываться. Данное утверждение может кому-то показаться совершенно неправильным. Во-первых, потому, что в трудах, созданных в рамках классической отечественной (русской, российской, советской) исторической науки, события на территориях, составляющих сегодня современную Украину, рассматривались достаточно подробно и с должным вниманием. Во-вторых, рядом собственно украинских авторов история Украины изучалась как особый предмет исследования.
Однако после выхода Украинской Советской Социалистической Республики из состава СССР в соответствии с результатами всеукраинского референдума, прошедшего 1 декабря 1991 года, многое изменилось. На Украине стали считать, что у России – своя история, а у Украины – своя. Почти все события былой как бы совместной истории подверглись на Украине основательной ревизии. После «оранжевой революции» и прихода к власти части украинской политической элиты, ориентированной на сотрудничество с Западом (Ющенко, Тимошенко), историко-культурный раскол между двумя славянскими народами стал очевиден.
Одним из ключевых периодов в российско-украинской истории, который требует своего переосмысления, является период с 1648 по 1686 год.
Восстание украинских казаков против польского угнетения сначала развивалось успешно, но затем казаки стали терпеть поражение.
Богдан Хмельницкий, казачья верхушка и все украинское казачество в 1653–1654 годах должны были найти выход, правильное решение в классической альтернативной ситуации.
Можно было договориться с турецким султаном и вместе с Крымским ханством выступать в качестве буферной зоны между Османской империей и Московским царством, которое хотело стать империей. Но турки были мусульманами, иноверцами, басурманами.
Можно было договориться с поляками. Поляки были славянами. Украинцы многому у поляков научились, многое взяли из их культуры. В составе польско-литовского государства украинские земли находились более длительное время, чем в составе Древней Руси. Но поляки были правоверными католиками, с которыми язык найти было еще более сложно, чем с мусульманами.
По-видимому, имеет смысл по вопросу «об альтернативах исторического развития Украины» предоставить слово самому Богдану Хмельницкому. 8 января 1654 года после предварительного тайного совещания со старшиною гетман в одиннадцать часов утра вышел на площадь и обратился с речью к генеральной раде.
«Господа полковники, асаулы, сотники, все Войско Запорожское! Бог освободил нас из рук врагов нашего восточного православия, хотевших искоренить нас так, чтоб и имя русское не упоминалось в нашей земле. Но нам нельзя больше жить без государя. Мы собрали сегодня явную всему народу раду, чтобы вы избрали из четырех государей себе государя. Первый – царь турецкий, который много раз призывал нас под свою власть; второй – хан крымский; третий – король польский; четвертый – православный Великой Руси царь восточный. Турецкий царь бусурман, и сами знаете: какое утеснение терпят братия наша христиане от неверных. Крымский хан тоже бусурман. Мы по нужде свели было с ним дружбу и через то приняли нестерпимые беды, пленение и нащадное пролитие христианской крови. Об утеснениях от польских панов и вспоминать не надобно: сами знаете, что они почитали жида и собаку лучше нашего брата-христианина. А православный христианский царь восточный – одного с нами греческого благочестия: мы с православием Великой Руси единое тело церкви, имущее главою Иисуса Христа. Этот великий царь христианский, сжалившись над нестерпимым озлоблением Православной церкви в Малой Руси, не презрел наших шестилетних молений, склонил к нам милостивое свое царское сердце и прислал к нам ближних людей с царской милостью. Возлюбим его с усердием. Кроме царской высокой руки, мы не найдем благотишнейшего пристанища; а будет кто с нами теперь не в совете, тот куда хочет: вольная дорога». Так передает программную речь Богдана Хмельницкого Н. И. Костомаров [40] .
40
Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей: в 3 кн. Кн. 2. М.: Олма-Пресс, 2003. С. 380.