Российская преступность - Кто есть кто
Шрифт:
Киллер - совершенный, но бездумный механизм: он не знает, ради каких высших целей идет на злодеяние, зачастую не знает имен не только заказчиков, но и самих жертв. Киллер - существо неуловимое. Если и ловят убийц - они оказываются именно "мокрушниками", палачами не по профессии, а по случайному стечению обстоятельств. Настоящий киллер всегда имеет "шапку-невидимку". Даже если его и поймают - до суда он не дойдет: или сбежит, как Солоник, или повесится в камере, как Мартиросян, убивший братьев Уциевых.
В данном случае автор излагает не собственную позицию, а устоявшийся миф. При абсолютном бессилии нынешней российской Фемиды, при отсутствии хотя бы одного гласного процесса над серийным киллером, который бы работал на высоком уровне (то
Мы до сих пор имеем слишком убогую статистику раскрытых заказных убийств, чтобы выстроить четкую систему рекрутирования киллеров, "оформления заказа", чтобы судить о критериях уголовных "авторитетов", выносящих смертный приговор: когда считается, что противника достаточно попугать, а когда - уже пора "мазать ему лоб зеленкой", как выражаются в блатной среде. Мы с трудом можем судить о величине гонораров и об их зависимости от положения жертвы, суммы "долга", от квалификации самого киллера.
Статистика такова: в 1992 году было раскрыто 11 из 102 заказных убийств; 1993 год - 27 из 228; 1994 год - 32 из 562; 1995 год - 60 из 560. Таким образом, раскрываемость составляет не более 10 процентов. При этом надо отметить, что преступление считается "раскрытым", если следователь подписал обвинительное заключение и передал дело в суд. А будет ли оправдан обвиняемый на суде, составители статистических отчетов этого типа уже не интересуются. Например, по делу об убийстве Александра Меня проходил Игорь Бушнев, побывавший даже на скамье подсудимых. Следовательно, убийство протоиерея проходит по статистике как раскрытое.
Отсутствие достоверной информации приводит к тому, что молва начинает идеализировать и даже демонизировать модернизированных гангстеров, для которых убийство стало профессией. Страх перед безжалостной, абсолютно неподконтрольной обществу машиной насилия толкает на безумную попытку придать ей - этой машине - ореол геройства, робингудства, в какой-то степени даже оправдывать само существование института киллерства. Отсюда появилось лживое словечко "чистильщики". Это благозвучное имя присваивается тем, кто якобы наделен полномочиями очищать общество от воров в законе и "авторитетов", а также от "паразитов" - фирмачей и банкиров, "паразитирующих" на "нищете народа". Речь идет, по существу, об апологии самосуда, попытке отыскать целесообразность в убийстве без суда и следствия. Не надо быть психоаналитиком, чтобы понять, что за всем этим стоят лишь страх, зависть и бессилие.
Апофеозом этой странной волны идеализации киллерства стал фильм "Шизофрения", в котором убийство - естественное состояние "свихнувшегося" общества, а роль киллера исполняет актер, за которым прочно закрепилось амплуа героя-любовника - Александр Абдулов. Эдакий беззлобный киллер-интеллектуал, который читает интеллигентскую "Общую газету", чтобы лучше разобраться в нынешней политической ситуации - и так, с газетой в руках, отправляется отрабатывать очередной "заказ" на известного московского банкира.
При всей этой путанице в умах и в терминологии (к примеру, каждый криминолог по-своему объясняет, в чем отличие "киллера" от "суперкиллера"), при обилии легенд и мифов вокруг именитых и безымянных палачей отечественной мафии можно констатировать, что институт киллерства в России действительно существует и уже приобрел достаточно устойчивые очертания. Образование системы профессионального и несанкционированного судом палачества многие специалисты связывают с тем, что она, эта система, создавалась искусственно, "сверху". И главная роль в этом нелегальном процессе изначально играло всем известное и до поры всесильное ведомство со зловещей аббревиатурой из трех букв.
Именно эта организация, по многочисленным
Если верить данной версии, в структуре КГБ (в тот самый период, когда главный чекист страны - Юрий Андропов - пересел в кресло Генерального секретаря) появились подразделения В и С с основной целью - организовать целенаправленную, планомерную ликвидацию главарей организованной преступности силовыми методами. Секретные сотрудники проходили обучение в антитеррористическом (Седьмом) управлении КГБ по весьма своеобразной программе: кроме традиционных боевых искусств, включающих навыки виртуозного владения холодным и стрелковым оружием, здесь преподавалась и пиротехника - то есть умение изготавливать, устанавливать и приводить в действие самодельные взрывные устройства. Кроме того, учили проводить максимально эффективные допросы и другим не менее специфическим наукам.
Из завершивших подготовку по полной программе секретных сотрудников составляли мобильные группы и внедряли их в преступную среду. Поддержка им осуществлялась со стороны "авторитетов", которых удалось завербовать "на зоне" (а таковых, между прочим, было не менее 20 процентов от общего числа лидеров преступной среды). С распадом СССР и КГБ эти внедренные группы лишились "хозяев", но свою деятельность, судя по всему, не прекратили. Оказалось, что человеку, для которого основная профессия - убийство, вообще крайне трудно найти другую работу. По утверждению Андрея Иванова, выступившего в "Криминальной хронике" с публикацией (одной из немногих на эту тему), отчасти проливающей свет на институт киллерства, в настоящее время на все СНГ имеется не больше сотни киллеров-профи, и более половины из них - бывшие сотрудники подразделений С.
Иванов (скорее всего это псевдоним) и другие криминологи предпринимали попытки ввести своеобразную классификацию в среде киллеров. Одни делят палачей мафии на киллеров-подрывников и киллеров-стрелков, а последних - на киллеров-профи и киллеров-пехотинцев. "Пехотой" на модернизированном блатном языке именуются рядовые бойцы криминальных группировок (этимология слова имеет две трактовки: с одной стороны, такие бойцы находятся на свободе в среднем не более двух лет, с другой - в иерархии нынешнего криминалитета они считаются наименее квалифицированными кадрами). "Пехотинцы" участвуют в обычных, заурядных "разборках" или находятся в группе прикрытия "профи". Меткий выстрел "пехотинца" стоит несколько тысяч долларов, меткий выстрел "профи" оценивается в десятки штук "зеленых". "Профи" относятся с презрением и к "пехотинцам", и к "подрывникам", считая работу последних тупой и грубой.
Другие классификаторы утверждают, что одни и те же киллеры могут применять и стрелковое оружие, и взрывные устройства. А потому имеет смысл делить исполнителей заказных убийств только по профессионализму и гонорарам. При таком подходе выделяют четыре группы: "бомжи" - люди с социального "дна", готовые пойти на "мокруху" за бутылку водки; "бойцы" - члены криминальных группировок, обычно расстреливающие своих жертв из автоматического оружия по приказу "авторитетов" за скромные гонорары в несколько сот или пару тысяч долларов; "профи" - наемники, работающие по вызову, бывшие оперативники из МВД и КГБ, получающие за один меткий выстрел десятки тысяч "зеленых", и, наконец, "суперпрофи" - бывшие сотрудники спецподразделений силовых ведомств, как правило, кадровые офицеры, чьи гонорары исчисляются сотнями тысяч долларов США.