Рота морпехов
Шрифт:
— Хуяссее, лыжи, — восхитился матрос Кошкин..
— Сам, ты лыжи деревня, — гордо ответил Степной, — натуральные британские «Инвадер», сам бы носил, да размер у меня не тот я в них как в ластах а вот ротному в самый раз.
Булыга споро расшнуровал свои старые ботинки, поморщился глядя на свои шерстяные носки.
— Кошкин, когда будет полный атас, я даю тебе носки и ты закидываешь их в боевиков как бумеранги массового поражения, плевать я хотел на международные гуманитарные правила ведения войны..
— Так, точно товарищ капитан, я еще
— Бля, мне связиста камикадзе без трусов еще не хватало. кончай трындеть собираемся к Ануфриеву, сейчас только новые шузы обую…
Новые ботинки пришлись в пору, добросердечный наемник араб разносил их как раз в аккурат под ступню Булыги. Старые ботинки оставили разведчикам Степного дабы повысить обороноспособность немногочисленной разведгруппы. Вова порывшись в рюкзаке араба передал ротному еще одну трофейную радиостанцию:
— Чуть не забыл, у моего «крестничка» была, пытался по частотам полазить, да умишко не на то настроен, нашему контрразведчику передашь он вроде волокет, может, что для себя придумаете мож духов как — нибудь послушать можно..
ФСКашник Ануфриев, помимо того, что со своими новыми подчиненными неплохо оборудовал минометные и гранатометные позиции, еще и пытался заниматься своими прямыми обязанностями. Приняв из рук Булыги станцию полученную от разведчиков майор радостно потер руки, достал станцию изъятую у чеченского снайпера.
— Вот смотрите, — он переставил частоты, — так мы между собой сможем связаться, от минометных до выхода из «шайбы» без проблем думаю дотянет. Частоты на которых боевики общаются я записал, но толку от этого никакого они по времени по ним скачут, видно у них начальник связи толковый, да и ни хрена не понять так отдельно кое-что понимаю, когда они русскими междометиями бросаются или ругаются. Так, что толку особого от прослушки нету. Хотя можно догадаться будет, когда они соберутся на прорыв или еще что замыслят. Пока молчат изредка только переговариваются, скорее всего опросы между командирами подразделений проводят да считаются.
На том, и порешили одна трофейная радиостанция останется у Ануфриева, другая будет у командира роты. Особист будет потихоньку прослушивать переговоры, и предупреждать о намерениях боевиков, если конечно догадается о сути разговоров противника. Заодно на всякий случай будут дублироваться и подтверждаться целеуказания от разведчиков и ротного, который будет со взодами на основном направлении огневого контакта.
Вскоре Булыга со своим вестовым пройдя по кругу вернулись в расположение дневки первого взвода. Матросы окапывались, отрывали запасные и отсечные позиции. Минировали гранатами на растяжках тылы. Старались работой заглушить постепенно нараставшее напряжение. Время тянулось медленно и тягуче. Установившаяся тишина неприятно давила на уши.
Темнота упала быстро. Среди деревьев в глубине «шайбы» замелькали огоньки.
Тишина и предчувствия продолжали давить. Короткая трассирующая очередь быстрым росчерком высветилась от края обрыва и упала куда то в центр лощины.
Булыга нажал, на кнопку «PPT» на трофейной станции:
— «Горка «видишь? По моему начинается?
— Да, все работаю, я на связи, — отозвался Ануфриев.
В воздухе зашуршали мины и одновременно раздались вопли боевиков «Алааааа…»
Несколько беспорядочных очередей со стороны центра «шайбы» по позициям морских пехотинцев слились в одну. Грохнули мины. Воинственные вопли сменились воплями раненных. На «прощупывающий» огонь моряки не ответили. С края обрыва от лейтенанта Степного прилетело еще парочку «светящихся» приветов. Ануфриев и его минометчики подкинули «гостинцев» следуя целеуказаниям. Темные фигуры заметались среди деревьев. Вопли усилились, по идее они должны были действовать на нервы морских пехотинцев и поддерживать моральный дух пытающихся прорваться боевиков. Однако, странным делом эти самые неприятные для слуха завывания успокоили моряков, началась привычная и долго ожидаемая «работа». «Работа» которую ждали весь световой день. А раз так, то переживать уже некогда..
— Группируются на две колонны, будут жаться к нам, чтобы наши «самоварщики» минами не накрыл своих, соображают сволочи, — пробормотал Булыга и нажал кнопку передачи.
— «Горка» как скажу дашь «свет» на счет три..
— Понял, ответил Ануфриев.
Майор сам схватив осветительную мину подскочил к миномету и прижав радиостанцию к уху вытянулся в нетерпеливом ожидании как спаниель на охоте.
Внизу стрельба затихла буквально не считанные секунды. А потом началось.
Боевики начали бить из своих любимых РПГ-7 по краям обрыва.
— Оооо, восхитился Булыга-, фига они опять наверно тротиловые шашки к гранатам привязывают.
По установленному сигналу, морпехи отползли с передовых, осыпаемые комьями земли и камнями. Уткнувшись головой в окопчик на позициях остался Булыга, рядышком нацепив очки абверовского парашютиста, прекрасно защищающие от комьев грязи, невозмутимо возлегал Кошкин.
Булыга изредка приподнимал голову и всматривался в темноту сквозь сполохи взрывов и вслушивался в беспорядочную стрельбу и крики. Моряки огнем не отвечали. Тактическая хитрость сработала, сепаратистам не удалось вскрыть систему огня, боевики сами себя раззадорили продолжая беспорядочно поливать огнем пологие склоны возле выхода.
Главное не упустить момент, разрывы гранатометных выстрелов стихли, работали только автоматы и пулеметы примерно с района заросшей деревьями части лощинки.
— Пятьсот двадцать один, пятьсот двадцать два, пятьсот двадцать трииии, свееетттт, — заорал в станцию Булыга.
— Зааалп, — ответил Ануфриев и опустил мину..
Мина осветила две группы боевиков карабкающихся на левые и правые края обрыва, и внушительную колонну человек в двести выдвигающихся в сторону русла короткими пребежками и перекатами словно огромная гусеница.