Роза для короля!
Шрифт:
Питер, сидевший перед мальчиком на корточках, спросил: – Откуда ты? Есть еще такие как ты?
– Да, нас много. Лагерь стоит у леса Момой, оттуда меня и привезли для утех с этими, – мальчик брезгливо посмотрел на истекающего кровью верзилу.
– Тебя одного привезли?
– Нет, есть еще Конрад и Лилл, но где они я не знаю.
Питер кивнул, потом приподнял ребенка с пола и прошептал: – Сейчас мы тебя отведем к госпоже, будь хорошим и попытайся ее не разбудить. Одевайся. Идти сможешь?
Дазан наблюдавший за действиями друга, спросил: – Ты хочешь всех спасти?
– А ты хочешь их оставить так жить? – глаза Питера
– Я бы оставил. Все равно мы всех не сможем спасти. А после того, как убили так неосторожно – нам будет сложно скрыть наше присутствие.
Питер стоял перед другом: – Но спрятав мальчишку у Мэлисенты, мы можем все обставить так, будто это он убил его, а сам спрятался у женщины.
– Хорошо, может и сработает, – Дазан развернулся и осторожно открыл дверь.
Питер уже вел мальчишку к покоям Мэл, прижимая его худенькое тельце к стенам, чтобы прикрыть его от света факелов проходящих внизу мужчин. Втолкнув мальчика в комнату к Мэл и прикладывая палец к своим губам, закрыл за ним дверь и направился за другом.
***
Амий, Лилл и Конрад росли в небольшой деревеньке, у леса Момой, как они там оказались и откуда появились, они не знали. Да и зачем, с определенного времени их жизнь стала похожа на ад.
В лагере жизнь для мальчиков всегда сопряжена с трудностями, но когда вы одного возраста, то и трудности делите на всех. Так и трое друзей. Отбиваться от старших детей, которые старались сделать из них подчиненных, рабов они сдружились, стали сильнее и научились выживать. Иерархия в лагере, где столько мужчин – строгая. А дисциплина еще строже. Каждое нарушение карается кнутом, но если ты исполняешь все приказы старших, то и жизнь у тебя более менее сносная. Трое друзей учились драться, учились добывать себе пищу и ее готовить, учились шить, и вести хозяйство. Но главное они учились защищать друг друга, уважать друг друга и помогать друг другу. В будущем из них бы получились хорошие слуги и стражи.
Когда их лагерь взял под крыло Атис их жизнь изменилась. Его головорезы устраивали каждую неделю погромы, забирая мальчиков для развлечения, а когда возвращали кого-то, то это были куски мяса: избитые, окровавленные.
Почему Атис это разрешал, было сложно сказать. Может потому что так легче было контролировать мужчин, которыми он командовал, или может решил проредить мужское население? В любом случае, в последний погром был захвачен Лилл. Его тонкая фигура, серые глаза наполненные печалью, и длинные черные волосы привлекли одного из головорезов. В тот миг, когда Лилла схватили за локоть и потащили к телеге, Конрад и Амий уже знали, что друга в беде не бросят.
Вот так они здесь и оказались.
***
Питер и Дазан услышали смех из комнаты у самой лестницы и заглянув внутрь, увидели растерзанное тело ребенка на полу в центре комнаты и сидящих двух верзил рядом. Скрестив ноги и распивая кувшин вина, горланя песни, они наслаждались минутой покоя. Дазан кивнул на кинжал в своей руке и Питер резко открыл дверь, пытаясь в последний момент ее придержать, чтобы она не стукнулась о стену. Оборачиваясь к другу, он увидел лишь мелькнувший кинжал, а два тела уже истекали кровью на полу рядом с ребенком.
– Жив?
Дазан нахмурился: – Дышит, но идти сможет вряд ли.
Питер наклонился к мальчику и проверил пульс: – Что будем делать?
– Я вот думаю, неужели этот капитан так разомлел, и так доверяет Мэл, что даже
– Думаешь, в этом во всем есть что-то неправильное?
Дазан осмотрел комнату: помещение два на два, из мебели только тумбочка в углу: – Да.
– Хорошо, давай отнесем малыша к Мэл и отправимся дальше претворять в действие наш план, – Питер подхватил мальчика на руки и вынес из комнаты, благодаря богов, что мальчишка еще жив.
ГЛАВА 42 Спасение …
Мэл проснулась от шороха. Первым делом она решила, что это Питер или Дазан, но потом прислушавшись, она поняла, что шаги осторожные, дыхание неизвестного сбивчивое. Сев на кровати и осматривая комнату, в лунном свете она увидела молодого человека лет тринадцати, который от ее движений остановился и замер. Рубашка и брюки еле скрывали его тщедушное тело, черные волосы, обрезанные по плечи, показали его худое лицо, выпирающие скулы. Но больше всего Мэл поразил его взгляд – там гнездился страх.
– Тише, не бойся, я здесь спала, тебе ничего не грозит, – попыталась она остановить его от необдуманных действий.
– Я знаю, я видел.
– Тогда, ты здесь откуда? – боясь даже шевельнуться и испугать мальчика, она осторожно спустила ноги с кровати.
– Я из лагеря в лесу, меня сюда привели двое мужчин, сказали сидеть тихо, так чтобы вы не проснулись. А теперь что со мной будет? – голос ребенка дрогнул. За свою жизнь он еще не видел женщин, и только рассказы старших помогали понять какие они жестокие, развращенные.
– Ничего не будет. Все будет хорошо. Со мной тебе нечего бояться, – Мэл осторожно встала и сделала шаг вперед, поднимая руки вверх в извечном жесте мира. – Как тебя зовут?
– Амий.
– Амий, какое красивое имя. А я Мэл. Видишь, ничего не произошло, мы просто познакомились. Давай присядем, – она указала мальчику на диванчик, и сделала шаг вперед. Видя, как присаживался осторожно мальчик, как кривится, постаралась понять, что у него болит. – Тебе больно?
– Немного, – потупился Амий. Ему было и страшно и стыдно обсуждать с этой красивой женщиной свои проблемы. А еще он очень хотел есть. В комнате стоял запах вина и жареного мяса, а последний день он кушал еще два дня назад в лагере. Но спрашивать о чем-то эту женщину было неловко, двое мужчин, которые его спасли от насилия, могли быть как друзьями этой странной женщины, так и ее врагами. А поверить в то, что перед ним самое жестокое создание этого мира для него сложно, ибо перед ним была самая красивая женщина. Но много ли он их видел? Ни одной.
– Как ты здесь оказался Амий?
Но Амий вдруг закрылся от нее, покачал головой в знак отрицания, спрятал кулаки у себя на коленях и опустил голову. Когда первая слеза упала ему на руку, Мэл вздрогнула, но решать проблемы этого ребенка уже не было возможности, в ее комнату вносили еще одного мальчика, который не подавал признаков жизни: – На кровать быстро, – скомандовала она и ринулась к ребенку. Перед ней худощавый мальчишка того же возраста что и стоящий за ее спиной Амий, но разбита губа, синяк на пол лица и он без сознания: – У нас, что дождь из детей падает на улице? – спросила она, осматривая мужчин.