Роза для короля!
Шрифт:
Открыв дверь она столкнулась со взглядом мужчины стоящего у алтаря. Высокий широкоплечий, он удивленно наблюдал за ней, а она шла вперед, пока не остановилась в центре огромного зала и подняла голову вверх. Мэл обвела взглядом стены, и выдохнула, понимая, что на фресках изображена казнь. Казнь женщины, длинные черные волосы спускаются по ее плечам, широкая струящаяся юбка, и тонкие руки, которые она протягивает к своему палачу.
– Вам нравится?
– Нет. Везде ее казнь. Почему? – она развернулась к мужчине так и стоящему перед алтарем.
– Разве вы не помните моя королева? Это вашу прародительницу казнили много тысяч лет назад.
– И что нужно было это возвести в культ? Почему на всех окнах ее казнь? – спросила
– Чтобы мы помнили, что мы потеряли в тот миг, – мужчина сказал эти слова таким тоном, и в нем слышалась такая боль, что Мэл резко развернулась всматриваясь в его лицо.
– А этот алтарь? В честь кого?
– В честь богини Дои. Но вы конечно же не помните, ведь вы приказали не отмечать ее праздник, а несогласных казнили.
Мэл кивнула, останавливаясь перед черноволосым мужчиной в черной рясе: – Запамятовала кажется. Что я еще забыла, не подскажете?
– А разве ваши мужья вам не рассказывали?
– Нет, они молчаливы последнее время.
Стоящий перед ней мужчина сморщился, его лицо подернулось дымкой, но взяв себя в руки, сказал: – Например, гладиаторские бои.
– Как интересно. Я и забыла, что хотела их отменить, – ее взгляд столкнулся со взглядом черных глаз, в которых промелькнуло удивление и настороженность, но потом все это сменилось лютой ненавистью. – Спасибо за помощь с моей памятью. Надеюсь, еще встретимся, – Мэл развернулась и сделала два шага к выходу из этого здания. Она сюда шла, чтобы вспомнить свою прошлую жизнь, а нашла лишь сожаление.
– Будьте осторожны моя королева, в этом городе много тех, кто хочет вам помочь с памятью, – мужчина говорил тихо, но в тишине зала Мэл расслышала каждое слово.
Она кивнула, даже не повернувшись: – Буду осторожно выбирать собеседника.
– Где ваша охрана моя королева?
Мэл уже дошла до двери и взялась за ручку, но повернув голову к незнакомцу, ответила: – Осталась в замке.
Мужчина протянул руку вперед и крикнул: – Не открывайте дверь.
Но было уже поздно, Мэл открыла дверь, и сделала шаг вперед, выходя под солнце, осмотрелась и кивнула своим же мыслям, потом спустилась с нескольких ступенек и двинулась в обход башни, вся в своих мыслях. Вот она подхватила юбку и перешагнула ручеек, бегущий по камешкам площади от колонки, стоящей у лавки булочника, вот улыбнулась и помахала рукой, стоящему в дверях своей лавки кузнецу, который сжимал в руках лук с натянутой стрелой и тот проводил ее удивленным взглядом, опустив при этом стрелу. Вот двинулась на запах, который плыл над площадью от лавки пекаря и села за небольшой столик прямо у его дверей, расправила ткань платья и поставив локти на стол, обхватила свои щеки ладошками и улыбнулась своим мыслям.
– Моя королева может вам принести что ни будь? – пекарь выскочил из лавки, вытирая руки об передник, и испуганно оглядываясь вокруг, не зная что ему делать, как себя вести в этой ситуации.
– А можно мне самое лучшее ваше пирожное и чашечку чая, – девушка взглянула в глаза пекаря и поняла, что он от страха не понимает, что она хочет. – Все хорошо, не бойтесь. Я просто хочу пирожное и чай, и не важно какое оно будет, главное чтобы было сладко.
Пекарь кивнул, наконец, понимая, что от него хотят, бросился исполнять ее поручение, а Мэл опустила взгляд на стол, рассматривая узор на его отшлифованной поверхности. Встречаться взглядом с мужчинами стоящими у стен лавок ей не хотелось, она и так чувствовала все взгляды спиной и другими частями тела и пыталась отстраниться от них, чтобы не чувствовать себя рыбой выброшенной на берег. Она думала, как дальше жить, ибо жить во дворце она не хотела, не могла и не должна была. Это не ее место, не ее жизнь. Тогда что ей делать дальше? На этот вопрос никто кроме нее не мог дать ответ, а у нее ответа не было. Она не понимала ничего в этом чуждом для ее понимания мире, не понимала, что делать. Подняв глаза и оглядевшись,
«Что же это за мир такой? Мне нельзя показать, что ничего не знаю о том, что здесь происходит, нужно узнавать маленькими шагами, а для этого нужно вернуться в замок. Нет нельзя. Там столько мужчин, и мне совсем не нравится как они на меня смотрят. Я так не могу. Отверженный, Хенон, кажется, может с ним я смогла бы найти общий язык… Так, Мэлисента, взяла себя в руки, раскисать будешь потом, сейчас не время и не место, чтобы ныть и жалеть себя. Что сделано уже не воротишь, иди вперед. Но придется все-таки вернуться в замок, иначе меня действительно убьют раньше чем я всем смогу объяснить, кто я».
Когда перед ней поставили пирожное покрытое шоколадом и с маленьким розовым сердечком наверху, она поблагодарила и спросила: – Скажите, не помню, где у нас проходят гладиаторские бои. Нужно решить некоторые вопросы с проживанием, а я без охраны потерялась.
То, каким взглядом на нее посмотрели, заставило ее вздрогнуть, но нужно отдать должное мужчине в белом чепчике, он быстро взял себя в руки и показал направление, правда его тон в этот миг был похож на скрежет металла, но Мэл в ответ даже улыбнулась мужчине, игнорируя его тон, и поблагодарила за направление. Страшно до дрожи, в этих косых взглядах, переглядках, сдвинутых бровях так много ненависти, что дрожат руки. Но она дочь своего отца, так что собралась и вперед, на поиски ответов. Ее учили драться, даже когда не видишь пути, учили стрелять, даже тогда когда не видишь цели и учили не плакать, даже когда слезы рвутся наружу.
Через десять минут она отодвинула от себя миниатюрную чашечку и блюдце и задумалась над оплатой. А так как денег у нее не было, сняла сережку с правого уха и положила в центр блюдечка. Встала, улыбнулась и кивнув головой своим мыслям, двинулась в направлении указанном пекарем, не обращая внимание на удивленный взгляд пекаря ей вслед.
ГЛАВА 7 Если смогу изменю, если же нет…
Ее путь лежал через всю площадь, туда к оружейным мастерским, мимо кузнечных лавок и полуголых мужчин, с презрением наблюдавших за девушкой, проходящей мимо них.
– Моя королева, не хотите ли и у нас чаю попить, так мы можем прямо из горна налить. Кипяточек будет как раз для вас.
Мэл улыбнулась, помахала рукой в ответ: – Думаю, в другой раз я обязательно приму ваше такое щедрое предложение.
Улица становилась уже, с каждым ее шагом, но она шла не оглядываясь, пока ей дорогу не перегородили два огромных кузнеца.
– Не хотите ли у нас купить чего?
– Хорошо, покажете весь товар? Или только эти два топора все что у вас есть? – указывая на топоры в их руках спросила Мэл. Она боялась до ужаса того, что сейчас происходило вокруг нее. Руки тряслись, она их сжимала в кулаки и пыталась справиться с голосом.
– Смеетесь? Для вас даже одного топора хватит, чтобы покончить с вашим игом над нами.
– Игом? Хорошо, я готова вас выслушать. Но стоять на улице мне не хочется, ноги болят, солнце печет нещадно. Можем зайти в вашу лавку там мне все и расскажете, заодно можете и помочь выбрать из оружия то, что мне подойдет, на ваше усмотрение.
– И вы пойдете с нами? Не боитесь, что останетесь без головы после нашего разговора?
– Если вы о смерти? То я не боюсь ее, да и она дама капризная, может передумать в последний момент. А, насчет поговорить, так мне эти недомолвки уже надоели, и если вы меня все называете вашей королевой, хочу знать правду, что здесь происходит и в чем я конкретно, виновата перед вами, – она стояла перед мужчинами подняв голову и всматриваясь в их лица. Ее учили принимать удары судьбы с открытым лицом, ну что ж, она примет свою судьбу и попробует ее изменить. Ну, если получится, конечно.