Роза опалённая
Шрифт:
— У меня есть титул. — Спокойно объяснял господин Браббер. — И когда у меня изъяли деньги, все мои траты просто переложили на Дом магических изысканий. Я могу каждый день посещать любые ресторации, заказывать любые товары, брать любые билеты… Но не могу купить магические предметы. Вот так устроено недовольство Императора. Унижать аристократию — особое искусство.
— Ясно.
Розалин закрыла рот. Нужно всё обдумать. Конечно, речь не о поцелуе… с Владленом, а о тайне господина Браббера. О Дареке.
Хорошо бы спросить… но голова кружилась от усталости. Впечатлений было слишком много, Розалин просто боялась задавать вопросы, ведь она наверняка сейчас может спросить какую-нибудь глупость. Она и не заметит… а господин Браббер запомнит.
Потом началась лестница… Стоило только подумать, как долго придётся подниматься, как Розалин захотелось сесть и сдаться. И пусть её найдут, всё равно.
Видимо, по её виду что-то такое он и понял.
— Розалин, вам нужно собраться с силами. Я помогу.
— Не могу.
— Можете.
— Нет!
В подтверждение своих слов Розалин села на пол. Прямо на голые камни.
Владлен присел перед ней. И снова этот жест… будто он машинально потянулся к её лицу, но сам себя одёрнул. Вместо этого стал уговаривать.
— Розалин… Вы самая упорная из всех девушек, которых я знал. Когда вы меня увидели… тогда, в коридоре, у читальни, я уже знал, что рано или поздно вы сюда проберётесь.
— Правда? — Розалин это заявление удивило. Она вроде ничем себя не выдавала.
— Конечно, ни минуты не сомневался. Вы ведь постоянно засыпали меня вопросами… а тут ни одного не задали. Я сразу сделал вывод, что вы решили разобраться с этим делом самостоятельно. Как видите, угадал.
Розалин покраснела. Действительно, угадал. Надо же… Она затаилась, чтобы не вызвать подозрение — и именно этим его вызвала.
— Я просто…
— Вам просто стало любопытно, так?
— Да. Я не хотела…
— Вы не хотели ничего плохого…
Розалин вскинула на него глаза.
— Почему вы за меня отвечаете?
— Я не прав?
— Вы правы.
— Простите. Мне все хочется делать за вас… с вами. Уберечь вас от всего. Мы должны встать, Розалин, как бы вам ни было тяжело, встать и подняться по лестнице. В своей комнате вы сможете отдохнуть. Пожалуйста, давайте, я вам помогу.
— Давайте две минуты посидим. Только две минутки!
— Конечно.
Он вздохнул и сел рядом.
Розалин хотелось, чтобы господин Браббер продолжал говорить. Желательно что-нибудь приятное. Пусть бы он… снова рассказывал, что готов ради неё на любой поступок, на любой подвиг и преступление.
Но он молчал. И осунулся, опустил голову.
Наверное, думал о другом. О друге, который теперь стал рабом. Кстати, почему? Что всё это значит? Но в любом случае, для Дарека что-то изменилось и не в лучшую сторону.
Она чуть не фыркнула. Чуть? Чуть?! Для Дарека? А как насчёт неё самой? Да тут вообще всё изменилось!
Минуту Розалин сидела, рассматривая свои руки, которые мяли подол. Да уж, платье придётся выбросить… его даже в стирку не отправишь. Страшно представить, что будут болтать служанки… какие слухи пойдут.
Не всё ли ей равно? Почему сейчас это кажется таким важным?
Наверное, господин Браббер ждал бы долго, не посмел бы торопить, но Розалин поднялась на ноги сама.
— Я готова.
— Тогда вы первая. Я за вами.
Потом Розалин бесконечно долго поднималась по лестнице. Вначале это было легко, ведь она каждый день довольно много ходила и преодолевала сотни ступенек… а потом она устала. Ноги так болели, будто в них ни осталось ни единой мышцы, которая о себя бы не напомнила.
В общем, эти долгие минуты Розалин предпочла бы и вовсе стереть из памяти. А ещё ей было неудобно перед господином Браббером. Не хотелось свалиться на него, ведь ему тоже досталось в драке с Дареком, так что Розалин держалась, даже когда мышцы выли от боли.
И вот первая дверь… надежда, что здесь можно выйти, благополучно испарилась.
— Это старый выход, к сожалению. — Сказал господин Браббер. — Он замурован.
— Ладно.
И вот, наконец, верхняя дверь. Розалин на негнущихся ногах подошла к ней и опёрлась спиной о стену, запрокинула голову, вытирая свалянными кудрями стену. Терять нечего, если уж он видел её валяющейся на грязном полу тюремной камеры, то и сейчас как-нибудь переживёт.
— Нужно, чтобы нас никто не видел. Я выйду первым. Когда услышите кашель — выходите следом и возвращайтесь к себе. Дойдёте?
— Да.
Господин Браббер замешкался.
— Розалин…
— Да? — Прошептала она, тяжело дыша, но уже не от усталости.
— Простите, что так вышло.
— За что?
Он сглотнул.
— За то, что вы чуть не погибли. Это моя вина.
— Нет, нет, не ваша. Я же сама туда полезла… Это всё моё неуёмное любопытство.
— Но я безумно рад, что вы живы.
В этот раз господин Браббер не остановил свою руку — прикоснулся к щеке Розалин, провел по ней пальцами и обхватил её лицо ладонью. Розалин прижалась к его руке щекой.
— Вы так красивы, Розалин. Умны. Интересны. Оставайтесь такой навсегда. Нет, — прервал он попытку Розалин что-то сказать. — Пожалуйста, не говорите ничего. Нам всем нужна передышка.
Потом он щёлкнул пальцами. Впервые Розалин видела, как господин Браббер магичит вживую. То, как он шевелил пальцами, её заворожило. Вот это выучка! Она так не умела, хотя считала, что управляется с магией вполне сносно.