Роза севера
Шрифт:
Пока с него и этих хватит.
Рыси внезапно остановились.
— За вами погоня. На лошадях.
— И собак захватили.
Презрение и отвращение послышались в «голосе». Действительно, вдалеке раздался собачий лай.
— Продолжайте идти. Впереди поляна. Затаитесь с той стороны.
Они бежали, чтобы угнаться за рысями, ветки хлестали по лицу. Вот и поляна. Кошки растворились в сумраке под деревьями.
Варламов упал в мокрую траву на другой стороне поляны и приготовил «Сайгу». Собаки вылетели из леса двумя темными комками, заливаясь лаем. По телу прошел озноб от выброса адреналина…
Две тени выскользнули из-за кустов. Миг, и оказались на спинах собак. Лай сменился визгом страха и боли, затем раздался хруст и перешел в бульканье. Варламова затошнило.
Раздалось лошадиное ржание, из деревьев появились три всадника. Как когда-то в мертвом городе в Аппалачах, только у этих в руках автоматы.
Хриплое мяуканье, перешедшее в кашель! Автоматная очередь разрывает воздух, но оружие летит в сторону, а всадника что-то выдергивает из седла. Другой успевает уклониться, лапа только мазнула по лицу. Не пытаясь стрелять, человек пригибается к шее коня и гонит его назад. Третий крутится на лошади, пытаясь поймать нападающих в прицел. Слышно отчаянное ржание и возбужденное фырканье. Кажется, одна из кошек оказывается под брюхом лошади и рвет его когтями. Лошадь с криком боли подпрыгивает и начинает оседать. Всадник вылетает из седла, и прямо в воздухе его ловят две хвостатые тени…
Варламов уткнулся лицом в землю, его едва не вырвало.
Тихо, стылый воздух, довольное чавканье…
— Уходим, — прошептал Варламов и толкнул отца Вениамина в бок.
Пригнувшись, они поспешили в лес. Не скоро перешли на шаг.
— Исчадия ада! — пробормотал отец Вениамин и перекрестился.
— Нет, просто иные, — у Варламова стучали зубы. — Человек здорово испоганил Землю, и другие существа приходят на смену.
Хотя может, людям еще повезет.
Отец Вениамин глянул с подозрением, так что Варламов не стал продолжать. Для православных все ясно: на одной стороны Бог с ангелами, а на другой Сатана с чертями. Кошечки из разряда чертей. А Рогна, наверное, ведьма, которую надобно сжечь… Лучше бы не пробовали.
Деревья поредели, поляны стали шире. Ветер мотал ветви деревьев, посветлело, и в разрыве облаков ненадолго показались снежные горы. Может, та самая Белуха.
Тропа повела вниз, в чащу, облака запахнулись, и стало почти темно. Они пробирались еще некоторое время, а потом остановились под гостеприимно раскинувшим ветви кедром. Варламов развел костер: памятуя об уральских приключениях, купил в Омске спички.
Можно было не опасаться, что их кто-то увидит: темно, да и ветви низко нависли. Все же на огонек могли заявиться, так что Варламов не выпускал «Сайгу» из рук. Наломали лапника и прилегли. Хорошо, что рядом протекал ручей, но очень хотелось есть. Хоть бы кошечки поделились кониной, поджарили бы на костре. Варламов фыркнул.
— Ты чего? — испуганно спросил отец Вениамин.
— Ничего, нервы ни к черту.
— Не упоминай нечистого, легок на помине.
Но нечистый не появился, кошечки тоже, и кое-как продремали ночь. Утром умылись из ручья и вскоре вышли к Катуни. Здесь была неширокой, быстро несла мутно-голубую воду, а вдоль берега вилась малоезженая дорога — только для мотоциклов, да видно «уазики» иногда пробирались. Варламов вздохнул — если бы не подвернулся Сирин с бредовой затеей лететь в Америку, так бы и прожил в родных местах, завел жену и детей, вот по такой дороге ездил бы на рыбалку. А теперь носит по свету, врагов не меряно, друзья сомнительные, а жена на другом конце Земли.
Пошли по дороге, та часто огибала обрывы к реке, проходя лугами. Отец Вениамин все оглядывался, а Варламову скоро надоело.
— Смотри! — вдруг обреченно сказал отец Вениамин.
Варламов обернулся: на фоне серых облаков маячила черная муха, быстро вырастая.
— Вертолет. Давай быстрее к лесу!
Как назло, луг был широкий, в редких деревцах не спрячешься. Пока бежали, Варламов снова глянул назад: от вертолета отделились две темные полоски, неужели ракеты?
Справа и слева бухнуло, от неприятного запаха запершило в горле. Что-то залепило лицо, дернуло под колени. Варламов упал и проехался по траве, обдирая локти. Перед глазами мельтешило — его всего опутала сетка наподобие рыболовной. Встать было невозможно, рядом пыхтел отец Вениамин.
Гул винтов стал оглушительным. Варламова вдавило в землю, затем стало тише, раздавался только равномерный механический скрежет. Перед глазами появились армейские ботинки, один пнул его в бок. Не сильно, скорее для проформы.
— Попались, пташки.
Голос был самодовольный. Варламов с трудом приподнял голову: человек в камуфляже, без знаков отличия. Волосы ежиком, скособоченный нос, а улыбка прямо радушная.
Он присел (пахнуло едким одеколоном), какими-то хитрыми кусачками разрезал сетку и первым делом вытянул из-под Варламова «Сайгу». Потом встал и обернулся.
— Освободить, и в наручники. Попа тоже.
Два парня в такой же форме освободили от сетки и защелкнули за спиной наручники. Больно, черт! Хотя не впервой: в Америке надевали наручники, потом в Канаде, а теперь вот в России. Или это уже Китай?
Подвели к вертолету и грубо толкнули внутрь. Следом отца Вениамина, наручники пристегнули к стене.
— Потише, — запротестовал отец Вениамин. — Я все-таки монах, духовное лицо.
Скособоченный нос уселся напротив.
— Гы-ы. На бугре стоит монах, долго роется в штанах. То ли вши его кусают, то ли яйца жить мешают.
Парни заржали.
— Не кощунствуйте, сын мой, — скорбно ответствовал отец Вениамин.
Да, культурный уровень у президентских охранников на периферии невысок. Дверь захлопнулась, винты начали разбег, взлетели.
Варламов косился в иллюминатор, благо не запретили. Внизу проплыла голубая лента Катуни, следом лесистый хребет, появились постройки посреди обширной площадки. Линия забора двойная — похоже, опасаются местной фауны.
Вертолет сел. Парни выпрыгнули первыми, подхватили Варламова и, пригнув ему голову, потащили куда-то. Бросили в каморку, исчезли и вернулись с отцом Вениамином. Залезли вместе с ним, и каморка поехала вниз. Лифт!
Внизу оказался скучный коридор с металлическими дверями.
— Лицом к стене, гниды!
Быстро, но тщательно обыскали. Поясной сумки и планшета Варламов лишился вместе с «Сайгой», а теперь забрали карточку «Сидорова» и изумруд из нагрудного кармана. У отца Вениамина тоже изъяли карточку, аметист и даже крест.
Одну дверь открыли и впихнули пленников внутрь. Четыре койки, бетонные стены… хотя нет, одна стена из скальной породы. Очередное подземелье, к этому не привыкать.
— Вот ироды, — расстроено сказал отец Вениамин. Жалел крест или аметист, было непонятно.