Розалия
Шрифт:
— Да, — только и смогла выдавить из себя я. Мне было над чем поразмыслить. Поэтому быстро допив отвар, поблагодарила Родана:
— Спасибо большое за угощение. Наверно, пойду ложиться. Вроде целый день спала, а все равно хочется еще.
— Иди, иди. В углу телеги свернутый тюфяк и еще одна шкура. Пододвинь все поближе к краю, и ложись спать. А я у костра устроюсь.
— Хорошо. Спокойной ночи, — улыбнулась я и отправилась спать, а мой спутник так и остался сидеть у костра, помешивая палкой уголь в костре, думая о чем-то о своем.
Я
Мысли незаметно перескочили на дом и маму. Вернулась ли она уже в клан? Знает, что я сбежала? Или еще нет? Арио, наверно, будет в ярости, когда узнает о том, что случилось, но даже если бросится в погоню, он никогда не сможет меня найти. Никогда! Теперь мое будущее было неясно, и зависело только от меня самой. Андрэ уехал, не дождался… Но я все равно должна была его увидеть, хотя бы еще раз, потому что он должен знать, что свой выбор я сделала.
Я еще долго думала то об одном, то о другом, а затем как-то незаметно уснула, и во сне ко мне пришла мама.
Она смотрела на меня, и в ее глазах было столько боли, неверия и какой-то обреченности, что я сама бросилась в ее объятия и крепко прижалась к ней:
— Мама! Мамочка!
— Розалия, девочка моя, как же так? Как? Куда ты ушла? Куда?
— Я не могла поступить иначе, не могла. Свою жизнь с Ларенцом не представляю. Я не люблю его, мама, — расплакалась в ответ. — Прости меня, прости, пожалуйста.
— Ты поторопилась. Я нашла для тебя укрытие, но опоздала. Розалия, у нас не так много времени, слушай внимательно, — мама с силой тряхнула меня за плечи. — Не знаю, где ты и куда направляешься, но помни, если попадешь в беду, ты всегда можешь попросить помощи у городских ведьм.
— Мама, а разве существуют городские ведьмы?
— Да! Только о них мало, кто знает. Разрежь руку, капни каплю крови на землю и мысленно позови. Помощь придет. Все запомнила?
— Да!
— Прощай, девочка моя, — мама крепко обняла меня. — Не знаю, увидимся ли мы еще когда-нибудь. Но я хочу, чтобы ты была счастлива. Люблю тебя, моя девочка.
Ее облик внезапно стал светлеть, а затем она и вовсе исчезла…
— Мама! — закричала я и проснулась.
Резко сев, уткнулась лицом в ладони, и тяжело дыша, попыталась успокоиться. Как же я уже соскучилась по маме. Рана от вынужденной разлуки оставила болезненный шрам в моей душе, и заживет ли он когда-нибудь, не знаю.
Родан, закутавшись в шкуру, спал у потухшего костра. Солнце еще не встало, но уже чувствовалось приближение рассвета. Лес
Вода в ручье была холодной, почти обжигающей, и даже прикосновение к ней вызывало дрожь. Но если честно безумно хотелось привести себя в порядок. Кое-как смыв с тела дорожную пыль, переоделась в рубаху и широкие брюки, а волосы, собрав в тугую косу, скрутила на затылке. Да, непривычно, зато очень удобно.
Когда я вернулась к месту нашего ночлега, Родан уже не спал. Мужчина успел запрячь телегу, сложил соломенный тюфяк и шкуру, а еще тоже переоделся в свежую одежду.
— Доброе утро, — поздоровалась я. Мой спутник обернулся и, увидев меня, от неожиданности закашлялся.
— Доброе, — выдавил он. — Ты умеешь удивлять.
— Платье совсем помялось, — виновато развела руками. — Вот, решила переодеться.
— Хм, — Родан окинул меня придирчивым взглядом, а потом вытащил откуда-то большую соломенную шляпу, и вручил ее мне. — Примерь.
Натянув головной убор, посмотрела на мужчину:
— Ну, как? — спросила я, уже понимая, что она мне совершенно не идет, и выгляжу сейчас нелепо.
— Замечательно. Знаешь, даже хорошо, что ты переоделась. Девка ты видная, яркая, запоминающаяся, проблем не оберешься. А так, паренек как паренек. Сделаем еще так, — мужчина подошел к тому месту, где вчера ярко пылал огонь, и вытащил небольшой уголек. Растерев его в пыль, он провел ладонью по моему лицу. — Вот теперь самое оно. Я потрогала щеку рукой, а потом посмотрев на свои испачканные чернотой пальцы, вздохнула. — Я же только отмылась.
— Потерпишь. По дороге, кто бы ни спросил, будем говорить, что ты мой племянник, глухонемой. Поэтому рот держи на замке.
— Но почему? — удивленно уставилась на него
— Потому что, я так сказал, — ответил Родан и запрыгнул на свое место. — Садись, пора выезжать. Позавтракаем по дороге.
Понимая, что спорить бесполезно, молча залезла в телегу, и мы тронулись. Лес очень скоро закончился, и повозка выехала на дорогу между полями. Хорошая утренняя погода исчезла без следа. Голубое небо затянули тяжелые серые тучи, поднялся прохладный ветер, и в воздухе буквально витал запах грозы.
— Дождь будет, — заметил Родан, — и сильный. Надо на срочно найти укрытие. Может успеем добраться до ближайшей таверны.
— А сколько нам ехать до Вилтона? — поинтересовалась я, подумав о том, что монеты, которые мне тетушка Дора дала надо беречь. Неизвестно, что будет дальше.
— Смотря как ехать, — усмехнулся мой спутник. — Если быстро и с минимальным количеством остановок, то за несколько дней доберемся до Громова, а там до Вилтона не так далеко. А вот если бы верхом, то намного раньше.