Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки
Шрифт:
Другие оттенки беременности
Поделить беременных на тех, кто выносил ребенка легко, и тех, кому это далось с трудом, было бы слишком просто. Примитивно просто. Потому что мир не бывает черно-белым. В его палитре есть и другие оттенки. И к этим «другим оттенкам» я бы отнесла тех, у кого беременность протекала нормально с физиологической точки зрения, но оказалась отягчена серьезными моральными переживаниями.
Среди этих женщин, как ни странно, оказалась Лиза. Та самая Лиза, которая хоть раньше и не очень-то хотела, но все-таки решила рожать сознательно. Это было ЕЕ решение! Вроде бы продуманное, взвешенное. Но, как выяснилось, Лиза оказалась совершенно не готовой к тому, что забеременеет так
Сначала Лиза, конечно, обрадовалась. Но это чувство длилось недолго и вскоре сменилось... депрессией. Настоящей депрессией, что Лизе вообще-то несвойственно. Она жизнерадостный человек, всегда знающий, чего хочет и как этого достичь. И приступы уныния и хандры у нее случаются крайне редко. Может, причину подобного состояния стоит искать в начавшейся гормональной перестройке организма? Может, у Лизы так выражался токсикоз?
В любом случае для моей подруги настали тяжелые времена. Ее совершенно не радовала перспектива стать матерью. Она постоянно думала, что это за собой повлечет. Сколько проблем, сколько новых забот появится в ее жизни. Она красочно представляла себе, что потеряет, будучи привязанной к ребенку. Сколько профессиональных возможностей пройдет мимо. Сколько всего она упустит, пока будет сидеть с малышом. И Лиза боялась себе признаться, что уже НЕ ХОЧЕТ этого ребенка.
Самое ужасное было то, что она стыдилась этих мыслей. Лиза – человек адекватный и прекрасно понимала, что НОРМАЛЬНАЯ женщина не станет ТАК думать. Нормальная взрослая женщина, которая приняла решение о зачатии ребенка осознанно, должна радоваться своей беременности, а не сожалеть о гипотетических упущенных возможностях. И Лиза пыталась понять, ПОЧЕМУ она испытывает именно такие несветлые, удручающие чувства. Почему она ощущает себя такой несчастной, когда должна парить над землей? Что в ней НЕ ТАК? Почему ее реакция не восторг, а депрессия? Лиза пыталась это понять и не понимала.
Она гнала от себя «неправильные» мысли. Но они возвращались. Она честно боролась с собой. Но по-прежнему не хотела ребенка.
Саша также выглядел несколько растерянным. Он тоже не ожидал, что все произойдет так быстро. К тому же скорое рождение малыша накладывало на него повышенные обязательства, приближая необходимость покупки собственной квартиры, которой у них тогда еще не было.
На то, чтобы привыкнуть к своему новому статусу будущих родителей, у Лизы и Саши ушло несколько месяцев. Согласитесь, это действительно психологически очень тяжело: пять лет жить в свое удовольствие, наслаждаться друг другом, иметь отлаженный быт, устоявшийся образ жизни, возможность в любой момент сорваться и махнуть куда угодно, например, в Питер. Или в Париж. Или в Мюнхен. А потом вдруг «перенастраивать» себя на совершенно новую волну. На жизнь, в которой будет уже намного меньше прежних удовольствий. На грядущее появление в семье нового человечка, который заставит, хотя бы и на время, забыть о собственных интересах и привяжет прочными нитями к себе, к дому. И уйдет, уйдет это бесценное чувство внутренней свободы, которым и Лиза, и Саша так дорожат.
Но, даже окончательно осознав, что скоро станет матерью, Лиза до последнего вела тот образ жизни, к которому она привыкла: водила машину, активно встречалась с друзьями, ездила по гостям. В общем, ничего кардинально она в своей жизни не поменяла. Даже, наоборот, казалось, она хочет надышаться своей свободой впрок, уже представляя себе времена, когда она не сможет жить прежней яркой, полноценной жизнью.
Беременность моей кузины Аллы тоже оказалась омрачена большими психологическими проблемами. Но проблемами иного, нежели у Лизы, рода. Ребенка Алла очень хотела и ждала. Но в процессе ожидания у нее, как, наверное, у многих будущих мамочек, произошел какой-то сдвиг в голове. Она зациклилась на себе, на своем состоянии, не замечала ничего вокруг. В своих мыслях она была центром вселенной, а ее заботы были соизмеримыми с проблемами мирозданья.
Из веселой, беспечной девушки она превратилась в подозрительную мадам, которой стали мерещиться обман и измены. Наверное, подобные метаморфозы произошли все же не на пустом месте. А потому, что муж Паша уделял Алле мало (как она считала) внимания, был недостаточно заботлив и участлив. Ведь с беременностью жены в его-то жизни ничего не изменилось!
А Алла сидела на больничном с диагнозом «угроза выкидыша», который любую нежную душу доведет до нервного срыва, и у нее было о-о-очень много времени, чтобы накрутить себя. Вот она и накрутила! Ей вдруг стало казаться, что Паша, с которым прежде они жили душа в душу, охладел к ней и ищет развлечений на стороне. Стоило ему задержаться и прийти домой позже обычного, как богатое воображение тут же рисовало Алле картины Пашиных измен. Естественно, держать эмоции в себе она не могла и тут же выливала на мужа свои подозрения.
Со своей стороны, Паша повел себя совершенно неправильно. Я бы даже сказала – не по-мужски. Вместо того, чтобы снисходительно и вполне оправданно списать все истерики жены на беременность, попытаться не раздражать ее и не питать почву для всяких глупых домыслов, он «встал в позу». В позу обиженного и оскорбленного мужа, на которого наводят напраслину.
Не желая выяснять отношения, он стал специально позже приходить домой. Но этим только усугубил ситуацию. Параллельно увлекся лошадьми и проводил в конюшнях и на выездах практически все свое свободное время. Алле казалось, что Паша специально показывает ей, что у него своя жизнь, и он будет распоряжаться ей так, как сочтет нужным. Не оглядываясь на интересы и желания жены. А беременной Алле ничего не оставалось, как сидеть одной дома и ждать, когда же ее благоверный снизойдет до общения с ней.
Само собой разумеется, ни о каком улаживании конфликта здесь не могло быть и речи. Каждый считал себя правым. И вместо того, чтобы сесть и спокойно расставить все точки над «и», поделиться своими переживаниями и найти выход, Алла и Паша все больше отдалялись друг от друга. Она все больше ему не верила, считала, что он что-то скрывает или недоговаривает, а он только подливал масла в огонь. Конечно, они не перестали враз друг друга любить, но из их отношений уходило главное – ДОВЕРИЕ. Оно медленно испарялось из-за ежедневных мелочных придирок и недомолвок. И вместо него между Аллой и Пашей, кирпичик за кирпичиком, стала вырастать прочная, глухая стена.
Кто-то из них двоих должен был оказаться умнее и дальновиднее и разрушить эту стену вместе с фундаментом. И мне кажется, что этим «кто-то» должен был стать Паша. Почему? Потому что, он – мужик. Он сильный и стойкий. И мозги у него не расплавлены беременностью. И гормоны в нем не играют. И на нем лежит ответственность за свою жену, которая находится в необычном для себя состоянии и порой не контролирует свои мысли и эмоции. Ответственность за их отношения. За атмосферу в семье, в которой скоро родится ребенок. За будущее их семьи. Он должен был это понять. Но не понял. Или не захотел.
Апофеозом этого накала страстей стала совершенно дурацкая ситуация. Алла, окончательно возомнив себя хозяйкой медной горы, взяла и переложила в другое место крупную семейную заначку. А Паше об этом не сказала. Мол, теперь без моего ведома ни копейки из дома не утечет, а то неизвестно на что он их там тратит.
Увидев, что денег на привычном месте нет, Паша пришел в неописуемую ярость. Разгорелся грандиозный скандал с взаимными обвинениями, истерикой и битьем кулаком по столу. На следующий день Паша ушел на работу, а Алла, которая находилась уже на девятом месяце беременности... покидала в чемодан свои вещи и рванула к родителям.