Рождение миров
Шрифт:
Мир остался без гипотезы о происхождении Земли. К этому положению в науке ученые отнеслись по-разному.
Некоторые говорили: астрономия пока еще не располагает тем количеством сведений, которые необходимы для создания серьезной, продуманной и хороню обоснованной гипотезы. Мы слишком мало знаем. Фантазировать попусту, сочинять надуманные, искусственные или, как говорят, спекулятивные гипотезы — напрасное дело. Лишняя трата сил. Такие гипотезы бесполезны, все равно их впоследствии придется отбросить. Время для создания гипотезы еще не пришло. Лучше подождать. Надо накапливать факты и наблюдения, а там будет видно.
Другие решили иначе: мы действительно знаем не очень много, но все же кое-что нам известно;
Нужно искать причины и пути образования зодиакального света, метеоритов, комет, астероидов, изучать взаимодействие тел солнечной системы, их атмосферы и различные особенности. Эти труды затем войдут в здание будущей гипотезы и будут полезны.
Многие не согласились ни с первыми, ни со вторыми. Советская наука обладает тем, чего нет у буржуазных ученых. Фундамент, на котором надо воздвигать здание будущей гипотезы, создан. Это марксистско-ленинское учение о природе. Философия — диалектический материализм дает руководящие идеи для плодотворной творческой работы. Подлинно научное, материалистическое мировоззрение позволяет нам создавать космогоническую гипотезу. Гипотеза необходима, без нее немыслимо успешное развитие науки.
Фридрих Энгельс писал: «Формой развития естествознания, поскольку оно мыслит, является гипотеза. Наблюдение открывает какой-нибудь новый факт, делающий невозможным прежний способ объяснения фактов, относящихся к той же самой группе. С этого момента возникает потребность в новых способах объяснения, опирающегося сперва только на ограниченное количество фактов и наблюдений. Дальнейший опытный материал приводит к очищению этих гипотез, устраняет одни из них, исправляет другие, пока, наконец, не будет установлен в чистом виде закон. Если бы мы захотели ждать, пока материал будет готов в чистом виде для закона, то это значило бы приостановить до тех пор мыслящее исследование, и уже по одному этому мы никогда не получили бы закона» [9] .
9
Ф. Энгельс. Диалектика природы, 1950 г. стр. 191.
Современник Фридриха Энгельса, великий русский ученый Дмитрий Иванович Менделеев также указывал на важную роль гипотез в науке: «Они дают стройность и простоту, каких без их допущения достичь трудно. Вся история наук это показывает. А потому можно смело сказать: лучше держаться такой гипотезы, которая может оказаться со временем неверной, чем никакой. Гипотезы облегчают и делают правильной научную работу — отыскание истины, как плуг земледельца облегчает выращивание полезных растений».
«Искать что-либо, грибы или научную истину, можно только смотря и пробуя. Дерзать, искать и пробовать — должен человек».
Пусть не хватает материалов наблюдений, пусть остаются незаконченными многие работы. Ждать нельзя. Если полководец станет ждать, когда пришьют последнюю пуговицу к мундиру последнего солдата, он никогда не начнет сражения.
Гипотезы всегда были и будут сочетанием твердо установленных фактов и смелого взлета фантазии. Иногда гениальная догадка приносит науке больше пользы, чем томы добросовестнейших вычислений.
Владимир Ильич Ленин писал о значении фантазии в науке: «Напрасно думают, что она нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчислений невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности»… [10]
10
В.
Космогоническая гипотеза необходима науке. Пусть даже она окажется только приближением к истине, все равно гипотеза принесет огромную пользу. И не только астрономии. Еще в большей степени она нужна геологам, геофизикам, геохимикам. Для наук о Земле учение о происхождении Земли является краеугольным камнем, опорой всех исследований. Без подлинно научной космогонической гипотезы немыслимо плодотворное развитие этих наук.
Геология, геохимия, геофизика — науки, тесно связанные с практикой, с определением богатств земных недр, с разведкой полезных ископаемых, со строительством гигантских сооружений нашей сталинской эпохи. Поэтому советская передовая наука не может довольствоваться побасенками о сотворении Земли или откладывать решение вопроса на неопределенно долгий срок. Гипотеза нужна, и она должна быть создана.
Отвечая этой насущной потребности, советские ученые: академики В. А. Амбарцумян, В. Г. Фесенков, О. Ю. Шмидт, профессора Л. Э. Гуревич, В. А. Крат, А. И. Лебединский и многие другие приступили к работе. Они накапливали факты и наблюдения, создавали частные гипотезы, исследуя происхождение комет, метеоритов, зодиакальною света, и строили главное здание космогонической гипотезы.
Глава пятая
ПРИРОДА ЗОДИАКАЛЬНОГО СВЕТА
Косматые великаны
Кроме планет и астероидов, Солнцу подвластно многочисленное племя очень своеобразных светил, которые за свой необычайный вид названы кометами, то есть косматыми или волосатыми звездами.
Пока комета находится вдали от Солнца, она имеет вид туманного пятнышка, иногда с небольшим обрубком хвоста. Это пятнышко заметно перемещается среди звезд — кометы движутся очень быстро. На расстоянии в 150 миллионов километров от Солнца они развивают скорость около 40 километров в секунду.
Приближаясь к Солнцу, кометы постепенно меняют облик — хвост увеличивается, а спереди вырисовывается нечто вроде головы с ярким ядром в центре.
Наибольшим хвостом обладала комета 1843 года. Он простирался на 300 миллионов километров. Его можно было бы дважды протянуть от Земли до Солнца.
Столь же велики и головы комет. Голова сравнительно небольшой кометы— 1908-III имела 300 тысяч километров в поперечнике — иначе говоря, в этой комете могли бы уместиться все планеты солнечной системы вместе взятые. Поперечник головы кометы 1811-I равнялся миллиону километров, эта комета по объему соперничала с Солнцем. Комета 1729 года была больше Солнца. Кометы — самые большие тела солнечной системы.
Несмотря на необычайные размеры хвостатые светила обладают совершенно ничтожными массами. Один астроном назвал кометы «видимым ничто», а другой окрестил их еще менее лестным прозвищем: «мешок пустоты». И в самом деле, того количества воздуха, которое содержится в футбольном мяче, хватило бы для образования кометного хвоста объемом в 35 кубических километров.
Сентябрьская комета 1940 года 26 числа была совсем маленьким, еле заметным пятнышком. Приближаясь к Солнцу, она быстро росла, становилась ярче, ее хвост — длиннее.