Рождение Руси
Шрифт:
В качестве недоказуемого предположения можно высказать мысль, что имя этого туземного князя, княжившего в Среднем Поднепровье, могло сохранить древнюю праславянскую форму, восходящую к геро-дотовским сколотам, "названным так по своему царю". В топонимике имя сколотое сохранилось до наших дней в названии двух крайних, пограничных для сколотов рек: Оскол на самом краю праславянской земли и Ворскла, пограничная праславянская река, отделявшая их от номадов. В XII веке название реки писалось "Воръсколъ", что очень хорошо этимологизируется ("воръ" – "ограда") как "ограда сколотов". Было бы очень интересно, если бы при дальнейшем анализе подтвердилась связь имени Осколда с архаичными сколотами.
Личность князя Дира нам
Киевская Русь князя Осколда (870-е годы) обрисована как государство, имеющее сложные внешнеполитические задачи.
Киевская Русь организует походы на Византию. Они нам хорошо известны как по русским, так и по византийским источникам (860-1043 годов).
Важной задачей Киевской Руси была оборона широкой тысячеверстной степной фаницы от различных воинственных народов: тюрко-болгар, мадьяр, печенегов. И никоновские записи сообщают о войнах Киева с этими кочевниками. О войне с болгарами, под которыми следует подразумевать "черных болгар" русской летописи, названных восточными авторами внутренними болгарами, мы ничего не знаем из русских летописей. Эти тюрко-болгары, кочевники, занимали огромное пространство вдоль всей южной фаницы Руси. По словам Персидского Анонима, это "народ храбрый, воинственный, внушающий ужас… он обладает овцами, оружием и военным снаряжением".
Первое упоминание в никоновских записях имени Осколда связано с этим воинственным народом: "Убь-ен бысть от болгар сын Осколдов". Война с болгарами, о которой молчат русские источники, могла бы быть поставлена под сомнение, но ее удостоверяет тот же Персидский Аноним: "Внутренняя Болгария находится в состоянии войны со всей Русью".
Свидетельство никоновской записи 872 года подтвердилось. Историки XVI века сообщили сведения, которые стали известны науке лишь в самом конце XIX века.
В 875 году князь Осколд "избиша множество печенег". Печенеги в это время уже начали движение из Приазовья на запад, вслед за ушедшими к Карпатам мадьярами. Войны приднепровских славян с кочевниками (в данном случае с болгарами и печенегами) были давней и важной функцией как Русского союза племен в VI-VII веках, так и государства Руси в IX веке.
Последняя четверть IX века прибавила еще одну заботу Киевскому государству: на крайнем севере славянского мира появились заморские "находники" – варяги. Никоновские записи, несмотря на их предельную лаконичность, рисуют нам три группы интересных событий: во-первых, новгородцы под предводительством Вадима Храброго ведут в своем городе активную борьбу с Рюриком, не желая быть его рабами. Имя Вадима возбуждает некоторые сомнения, но факт антиваряжских выступлений заслуживает доверия, так как у него уже был прецедент – изгнание варягов за море.
Вторая группа событий – бегство новгородцев в Киев от Рюрика. Киев дает убежище эмигрантам.
Третья группа событий наиболее интересна. Киевская Русь организует отпор варягам на северных окраинах своих владений. Под одним годом поставлены: посылка Рюриком своего мужа в Полоцк и ответная акция Киева – "воеваше Асколд… Полочан и много зла сотвориша". Вероятно, с этим связана и война Киева против кривичей, упоминаемая В. Н. Татищевым под 875 годом ("Ходи же (Осколд) и на Кривичи и тех победи").
Полочане уже входили ранее в состав Руси, и война с ними после принятия ими Рюрикова мужа была продиктована стремлением Киева вернуть свои владения на Западной Двине. Война с союзом кривичей была обусловлена стратегической важностью Смоленска, стоявшего на том месте, где начинались волоки из Днепра в Ловать. Это была война за Днепр, за то, чтобы путь "из Грек в Варяги" не стал путем из варяг в греки.
Стратегическая задача киевских князей состояла в том чтобы воспрепятствовать по мере сил проникновению заморских "находников"
Четвертой и самой важной заставой был, несомненно, Новгород, построенный или самими словенами во время войны с варягами, или киевским князем как крепостица, запиравшая варягам вход в Ильмень, то есть на оба трансъевропейских пути: волжский в "жребий Симов" (в Халифат) и днепровский в Византию. Новгород в своей дальнейшей истории довольно долго рассматривался Киевом как младший город, княжеский домен, удел старших сыновей киевских князей.
По всей вероятности, дополнение к перечню славянских народов в составе государства Руси ("се бо токмо словенеск язык в Руси…"), сделанное не в форме имени племенного союза ("поляне", "дреговичи" и др.), а по имени города – новгородцы, – появилось в первоначальном тексте после постройки города, ставшего центром разноплеменной федерации. К этому кругу событий следует относить и замечание, сохраненное в варианте Сильвестра: "И от тех варяг (то есть от времени борьбы с варягами) прозвася Русская земля Новгород", что может означать только: "Со времени тех варягов Новгород стал называться Русской землей", то есть вошел в состав Руси, о чем и была сделана дополнительная приписка в перечне союзов племен, входивших в Русь.
Постройка Новгорода варягами (редакция 1118 года) исключена, так как у скандинавов было иное название для этого города, совершенно неизвестное на Руси. Опорой норманнов была только Ладога, куда ушел после удачного похода Олег.
Никоновские записи ценны тем, что в отличие от "Повести временных лет", искаженной норманнистами начала XII века, они рисуют нам Русь (в согласии с уцелевшими фрагментами текста Нестора) как большое, давно существующее государство, ведшее активную внешнюю политику и по отношению к степи, и к богатой Византии, и к далеким северным "находни-кам", которые были вынуждены объезжать владения Руси стороной, по обходному Волжскому пути. В промежуточных пунктах между Ладожским озером и Киевом были такие заслоны, как Новгород, Руса и Гнездо-во-Смоленск; пройти через них могли только отдельные торговые ватаги или отряды специально нанятых на киевскую службу варягов.
В Смоленске и на Верхней Волге археологи находят варяжские погребения, но эти варяги на проездных торговых путях не имеют никакого отношения к строительству русского государства, уже существовавшего и уже проложившего свои маршруты далеко в глубь Азии. Можно думать, что именно эти связи и привлекли норманнов в просторы Восточной Европы.
Появлялись варяги и в Киеве, но почти всегда как наемная армия, буйная, скандальная (это мы знаем по Древнейшей Русской Правде) и зверски жестокая с побежденными. Киев был надежно защищен сухопутными волоками и своими заставами от неожиданного вторжения больших масс варягов, подобных флотилиям у западноевропейских берегов. Только одному конунгу Олегу удалось обмануть бдительность горожан и, выдав свой отряд за купеческий караван, захватить власть в Киеве, истребив династию Киевичей. Благодаря тому что он стал во главе огромного соединенного войска почти всех славянских племен (большая часть их давно уже входила в состав Руси), Олегу удалось совершить удачные походы на Царьград, документированные договорами 907 и 911 годов.