Рождение Руси
Шрифт:
Недовольство князем со стороны новгородских бояр возрастало одновременно с сознанием их собственного могущества. Кроме боярства и купечества в Новгороде были еще две силы, на которые мог бы положиться князь в поисках опоры для своего пошатнувшегося престола, – церковь и "черные люди".
С "черными людьми" у Всеволода были враждебные отношения, что и было ему потом поставлено в вину.
Оставалась церковь, являвшаяся в Новгороде значительной экономической и политической силой. И вот создается второй документ Всеволода Мстисла-вича, в котором он частично зачеркивает привилегии, только что данные купечеству. Это "Устав
"Устав" был обнародован таким образом: на заседание княжеского совета в присутствии бояр, княгини и архиепископа были приглашены десять сотских, бирюч и два старосты; один из них – иванский староста Ва-сята. В "Уставе" очерчен круг людей, подвластных церкви, и состав тех преступлений, которые подведомственны церковному суду (развод, умыкание, чародейство, волхвование, ведовство, ссоры между родными, ограбление мертвецов, языческие обряды, убийство внебрачных детей и др.).
Но начинается "Устав" с того, что князь определяет, кому он вверяет суд и мерила торговые: на первом месте оказывается церковь святой Богородицы на Торгу, далее Софийский собор и епископ и лишь на третьем месте "староста Иваньский". После уточнения некоторых экономических деталей (какие оброчные статьи получают иванский поп и сторож) говорится, что старосты и торговцы должны управлять "домом святого Ивана", "докладывая владыке", то есть дела купеческой корпорации ставятся под контроль новгородского архиепископа.
Церковь Богородицы на Торгу была заложена князем Всеволодом вместе с владыкой Нифонтом в 1135 году. Зимою Нифонт ездил в Киев – "Устав Всеволода", пожалуй, правильнее датировать началом 1136 года, когда и церковь на торгу уже была построена, и владыка вернулся из своей дипломатической поездки. Новый документ (если только он верно понят нами) укреплял связи князя с церковью и ее влиятельным главой – архиепископом, но должен был вызвать недовольство новгородского купечества, корпоративная церковь которого – Иван на Опоках – оказалась на втором плане, а на первое место вышла новопостроен-ная Богородицкая церковь.
Дальнейшие события показали, что князь просчитался: 28 мая 1136 года по приговору веча (с участием псковичей и ладожан) Всеволод был арестован и вместе с женой, детьми и тещей посажен в епископский дворец, где 30 вооруженных воинов стерегли его (а заодно, может быть, и владыку?) два месяца. В июле Всеволода выпустили из города, предъявив ему обвинения: 1) "Не блюдет смерд". 2) Зачем в 1132 году польстился на Переяславль? 3) Зачем первым бежал с поля боя в 1135 году? 4) Зачем склонял к союзу с Черниговом, а потом велел разорвать этот союз?
С этого времени вольнолюбивый Новгород Великий окончательно становится боярской феодальной республикой. Красочность записей 1136 года, сделанных в летописи, как предполагают, ученым, математиком Кириком, показывает события 1136 года особенно выпукло, но, как мы видели, приход новгородского боярства к власти фактически совершился раньше.
После изгнания Всеволода, нашедшего приют у "младшего брата" Новгорода, во Пскове, в Новгород был приглашен Святослав Ольгович из Чернигова. Кипение страстей в Новгороде продолжалось – то новгородцы сбросят с моста какого-то боярина, то архиепископ откажется венчать нового князя и запретит всему духовенству идти на свадьбу, то какой-то доброхот изгнанного Всеволода пустит стрелу в Святослава, то какие-то мужи новгородские тайно пригласят Всеволода опять вернуться к ним.
Когда же тайное стало явным, "мятеж бысть велик в Новгороде: не восхотеша людье Всеволода". Бояре – друзья Всеволода – или бежали к нему во Псков, и их имущество подвергалось конфискации, или платили огромную контрибуцию. Очень важно отметить, что 1500 гривен, собранные с "приятелей" Всеволода, были розданы купцам, чтобы они могли снарядиться на войну с Всеволодом.
Последние князья Новгорода являлись, по существу, наемными военачальниками. Новгород Великий в XII-XIII веках, управляемый боярами, был ареной напряженной классовой борьбы. Обособление его от власти киевского князя сказалось в том, что боярское правительство все чаще стало принимать участие в усобицах в других землях, а это сильно ухудшало положение и крестьян, и городского люда, на плечи которых ложилась вся тяжесть междоусобных войн, разорявших страну и затруднявших подвоз хлеба из более хлебородных земель.
Договорная грамота Великого Новгорода с великим князем тверским Ярославом Ярославичем. 1262-1263 гг. Пергамент
Восстание 1136 года было далеко не единственным. В 1209 году вспыхнуло восстание против посадника Дмитра Мирошкинича. Его сокровища были разделены восставшими "по зубу, по 3 гривне по всему граду".
В 1229 году "простая чадь" Новгорода возмутилась против архиепископа Арсения и тысяцкого Вячеслава. "Възмятеся всь град", – пишет летописец и рассказывает далее, как народ прямо с веча двинулся с оружием против боярских и владычных дворов. Был поставлен другой архиепископ, и в числе его помощников оказался оружейник Микифор Щитник.
Богатый ремесленно-торговый город, столица огромной земли, границы которой терялись у берегов Ледовитого океана, Новгород на протяжении XII – начала XIII века быстро рос, развивался, расширял свои торговые связи, создавал своеобразную культуру.
Наиболее близкой аналогией Новгороду в Западной Европе является Флоренция, богатая торгово-аристократическая республика, внутренняя история которой тоже полна борьбой феодальных партий, борьбой бедных горожан с ростовщиками и патрициями.
История Новгорода не была так трагически прервана татарским нашествием, как это случилось с Киевом, Черниговом и другими городами. Новгород успешно отбился от немецких рыцарей и легче, чем другие земли, перенес утверждение татарского ига, но и здесь тяжело сказывались первые десятилетия татарского владычества на Руси.
Новгород Великий играл очень важную роль в истории Руси, Западной Европы и далекого Северо-Востока, куда вместе с новгородской мирной колонизацией проникало русское ремесло и русское земледелие. Этим был подготовлен путь дальнейшего продвижения в Сибирь.
Владимиро-Суздальское княжество
Как бы предугадывая, что Северо-Восточной Руси будет суждено служить связующим звеном между домонгольским периодом русской истории и всей последующей историей Московской Руси, автор "Слова о полку Игореве" восторженно и вдохновенно говорит о могущественном суздальском князе Всеволоде Большое Гнездо (1176-1212):