Рождение Темного 2
Шрифт:
Справа послышалось недовольное рычание. Я повернул голову и увидел оскаленную пасть приготовившегося к прыжку зверя. Значит, ты не хочешь возвращаться к серым? Отлично, вот только подожди немного с атакой.
– И все?
– я делано удивился, положил руку на загривок волка и сделал небольшой шаг вперед.
– Нет. Зачем ты сюда пришел? Серые братья чтут древний договор: огадуры никогда не вернутся на свои родные земли, но и вы не лезьте в наши дела!
– заявил жрец и нахально завершил свои требования.
– Благодари своих богов, ильвэр, что мы разгадали твой обман. Иначе твое тело уже давно пошло
Тут в разговор неожиданно вмешался Шурга.
– О каком договоре ты говоришь, жрец? Пустоши губят наш народ! Мой отец объединит орков и вернет нам родину!
– Кха-кха!
– хрипло, словно стервятник, рассмеялся шаман.
– Мы не допустим такого. Цагаан не первый, кто пытается собрать настоящую Орду, а не мелкое сборище трех-четырех кланов. Глупцы! Без помощи шаманов ваши воины проиграют первое же крупное сражение. А без нашего дозволения, ни один из говорящих с духами не покинет пределы Пустошей!
– Но почему?
– В отчаянии воскликнул Шурга, опуская меч.
– Вы разве не видите, что наш народ вымирает?
– Мы спасаем огадуров, - вперед вышел второй жрец. Он был значительно выше первого и обликом больше походил на своего хозяина - демона с головой шакала.
– Когда пал Огадур, и орки оказались на грани уничтожения, хозяева заключили договор с богами Корня. Они не несут свой свет на эти земли, а мы не мешаем их планам.
Все это время я маленькими шагами подходил ближе к шаманам. Есть у меня в запасе одно умение, про которое почти забыл в этом мире. Если бы не та легкость, с которой демон высасывал из орков жизнь, я так и не вспомнил бы про этот вариант восстановления энергии. Теперь же остается рассчитывать только на него - если не получится, то придется принимать любые условия шаманов.
– Стой! Ни шагу больше!
– внезапно произнес демон, до этого молча наблюдавший за спинами жрецов за нашим разговором.
Я мысленно выругался. Только успел накинуть сеть на источник шакалоголового жреца. Еще бы метров пять и можно было попробовать рывком вытянуть из него всю энергию. Или поглотить душу, если у твари таковая имеется.
– Что? Что?
– словно куры закудахтали жрецы. Они, в отличие от своего хозяина, не сумели распознать опасность.
– Он не ильвэр, - пояснил демон.
– Господин, но кто еще может подчинить Коготь?
– спросил самый мелкий жрец, похожий на вставшую на задние лапы свинью.
– Здесь, в преддверии Храма, иллюзии долго не живут. С него давно должна была слезть личина и проявиться истинная сущность.
– Демон говорил медленно, словно размышлял вслух.
– Еще он владеет техникой поглощения, а Коготь ему подчиняется по своей воле.
– Тут глаза твари полыхнули темным пламенем.
– И я помню, где встречал запах такой крови. Человек, жду тебя в Сером храме, мне есть, что тебе предложить. Награда за Коготь тебя не разочарует. Но если не придешь - пеняй на себя!
Демон взмахнул когтистой лапой, и я очутился в нормальном мире. По ушам сразу ударили громкие звуки сражения, а на глаза набежали слезы от неожиданно яркого света. Когда я проморгался, то демона и жрецов нигде не было видно. Только рядом стоял удивленный Ардын, а чуть поодаль стонал обожженный шаман.
Опять провели как глупого котенка! В не себя от злости я направил на живучего шамана посох и активировал заклинание "удар небес". Раздался гром и от колдуна осталась только вбитая в землю кровавая мешанина из мяса и костей.
Все орки Ашрах на секунду замерли, как будто исчезла связь, и юниты вышли из-под контроля игрока. Этим воспользовались воины Цагаана и с утроенной яростью начали рубить врагов.
– Уходим!
– Крикнул еле стоящий на ногах Шурга. Схватка в сером мире забрала все его силы и сейчас боец из него был никакой.
Сначала я не понял, о чем говорит орк, но потом догадался. С минуты на минуту воины Ашрах, лишившись магической поддержки, обратятся в повальное бегство. И тогда нас втопчет в пыль многотысячная лавина. Но отступать я не желал. Наоборот, мне хотелось поддаться волнам подступающего безумия и ринуться в битву. Отомстить этим глупым оркам за пережитый страх. Вот только маны мало.
Мало? Так это сейчас поправим! То, что не удалось сделать в сером мире, сделаю здесь.
Я с дикой улыбкой на лице подошел к остаткам шамана и вытянул над ними руку. Секунда и в моей груди словно взорвалась сверхновая звезда. От переполняющей энергии в сознании рушились последние преграды.
– Шурга, Ардын - прочь!
– сквозь зубы отдал я приказ.
Десятник, не рассуждая, закинул на плечо Шургу и резко побежал в сторону от поля битвы.
Последнее, что я запомнил в тот день, это как активировал заклинание "призыва тьмы". Дальше был провал в памяти, за которым пришло ощущение сытости.
*****
Шаман Берке уже давно запутался между миром живых и царством духов. Еще перед боем он совершил ошибку, за которую сейчас расплачивался слишком глубоким погружением в Верхний мир. Руки орка дрожали от усталости, а звучащий в голове неразборчивый шепот не давал собраться с мыслями. Он мутным взглядом посмотрел на парочку мелких духов, которые вились над вспоротым животом умирающей лошади, и, сорвав зубами затычку с фляги, выпил зелье. Это последняя жертва, больше Берке не выдержит - или сойдет с ума, или его душа заблудится и навсегда останется в Верхнем мире. Но если выдержит - сделает большой шаг к своей заветной мечте.
Когда в клане умирал верховный шаман, то лучшие его ученики отправлялись в Серый храм. Там в ходе испытаний боги и жрецы выбирали из них достойных претендентов на право пройти Черное посвящение. Кархай, однажды переборщив с шаманскими настойками, рассказал, что испытания были настолько простыми, что их пройти мог даже полный бездарь. После этого Каху и Зарух стали в мечтах примеряться к плащу и посоху верховного шамана, а Берке наоборот, испугался неопределенности результата.
Долго мучился орк, пытаясь найти ту самую причину, которая могла помешать занять место верховного. Кархай в ответ на вопросы ученика только хвастался своими способностями в молодости. Да вот только с каждым новым рассказом старик в юности становился все сильнее и мудрее, и веры этим историям у Берке не было.