Рождение Темного
Шрифт:
Я подбежал к телу гангстера, легко перепрыгивая через завалы, и повторил процедуру перекачки силы. У Кобры жизненной энергии не осталось, но меня это не расстроило, по сравнению с той огромной силой, которую я получу от его бессмертной сущности, это мелочи.
Все, он пуст, высосан до дна.
Теперь нужно попробовать перегрузить кольцо энергией. Все равно другого выхода не вижу: несмотря на то что силы у меня сейчас много, судя по активности артефакта, хватит ее на два-три часа, не больше.
Понимая, что другого шанса у меня не будет, я собрался с духом, резко выдохнул и направил энергию в артефакт. Его магические каналы резко
– Давай, жри еще! Подавись!
Мой крик словно стал пусковым механизмом для последующих событий. Сначала руку, а потом и все тело охватило голубоватое сияние, по которому с характерным для электрических разрядов треском проносились небольшие молнии. Полы плаща трепетали, словно развевались под сильными порывами неведомого ветра, волосы встали дыбом, а в воздухе отчетливо запахло грозой. Кажется, получилось, артефакт сейчас замкнет.
Я уже не прилагал никаких усилий – энергия сама стремительным потоком текла в кольцо. От него волной пошла рябь, точно само пространство начало искажаться под неистовым напором магии. Воздух перед рукой начал сгущаться, превращаясь в размытый зеркальный квадрат. Не знаю почему, но меня эта аномалия изрядно напугала.
Разряды вокруг стали появляться чаще, они возникали со всех сторон, и казалось, что меня окружает плотная завеса из молний. Краем глаза было заметно, что кругом уже закрутился вихрь из поднятых в воздух мелких предметов. Мое тело неподвижно замерло и отказывалось мне подчиняться. Внезапно я понял, что кольцо тащит меня вперед, к обретшему пронзительную четкость квадрату. Рука сама поднялась, но до зеркала не хватало каких-то десяти сантиметров. Не успел я с облегчением перевести дух, как почувствовал, что кольцо с новой силой стремится вперед. Палец пронзила острая боль, этот дьявольский артефакт отрывал его! Но хуже всего было то, что кольцо вместе с плотью вырывало мою энергетическую структуру.
Я вцепился взглядом в артефакт и потащил его назад. Кольцо немного поддалось, но неожиданно резко потянуло в уже увеличившуюся до моих размеров аномалию. Я успел увидеть отражение своего лица, искаженного от страха, и меня затащило внутрь.
Время, которое я провел внутри колдовского зеркала, превратилось в нескончаемый кошмар. В абсолютной тьме меня ощупывали незримые чудовища, от которых веяло могильным холодом и потусторонним злом. Эти касания причиняли адскую боль, отдававшуюся в сознании мимолетными видениями, и я ощущал непередаваемый ужас. Чувствуя, что еще немного – и окончательно сойду с ума от боли и страха, я дико закричал, но так и не услышал своего голоса.
Внезапно я ощутил, как мою душу стало с силой тянуть вверх. Неужели что-то или кто-то пытается ее вырвать из меня? Нет, не отдам. Мое! Продолжая беззвучно кричать, я сжался и ринулся в сторону ловца. Как только с моей стороны исчезло сопротивление, меня с огромной скоростью понесло вперед. Вскоре я заметил небольшую искорку в окружающем меня мраке. Она быстро увеличивалась, превращаясь в окно с переливающейся всеми цветами радуги зеркальной пленкой. Через него я успел увидеть только горы и величественный лес, после чего меня с тихим хлюпаньем засосало внутрь.
«Теперь все стало намного лучше», – отстраненно подумал я, глядя на приближающуюся землю. Полет был недолгим, мое падение смягчили раскидистые ветки деревьев и мягкая земля, покрытая прелой листвой. С трудом подняв голову, я увидел развалины старой башни, стены которой были густо покрыты мхом и какими-то вьющимися растениями. В полуметре от меня лежал большой камень.
Повезло, еще немного – и все вокруг было бы забрызгано моими мозгами. Это была последняя мысль, прежде чем я потерял сознание.
Интерлюдия I
Российская Федерация, Москва
Полковник медленно раскачивался на стуле. Он равнодушно смотрел на сизый табачный дым, заполнивший давно непроветриваемую квартиру. Перед ним на массивном, уже много повидавшем столе лежало несколько пожелтевших от времени бумажных листов. Рядом стояла початая бутылка «Столичной» и блюдце с нехитрой закуской.
Полковник зашуршал страницами, ища нужный листок из пятистраничного документа с громким названием «Меморандум». Найдя его, он прищурился и, наверное, уже в сотый раз стал читать слегка выцветший текст, набранный еще на пишущей машинке:
«Рано или поздно магия станет доступной. Можно предположить, как это произойдет. Если человечество само откроет секрет инициации магии, то ее можно будет взять под контроль. Главное, надо быть к этому готовыми и иметь четкий план по интеграции магов в структуру современного общества. Однако, судя по тому, что все многочисленные исследования последних столетий сходятся на том, что для процесса инициации нужен хотя бы один действующий маг, то, скорее всего, появление первого настоящего волшебника будет спонтанным и на некоторое время единичным явлением. Тут-то и кроется главная опасность: спонтанная инициация магии может произойти при двух условиях – либо самостоятельно, но тогда потенциал новоиспеченного мага можно сравнить только с могуществом какой-нибудь божественной сущности, либо она будет произведена под влиянием внешнего фактора…»
Георгий неторопливо нагнулся вперед и налил в граненый стакан теплой водки. Не чувствуя вкуса, он выпил ее залпом, подхватил вилкой тоненький кусочек копченой колбасы и стал медленно жевать. «Эх, Ленчик, пусть тебе земля будет пухом. Что же ты наделал!» Перед глазами старого офицера всплыла картина из разгромленного особняка: потоки воды и грязи на полу – следы от потушенного пожара, искореженный до неузнаваемости пулемет и Леня, высохший до состояния мумии. Если до этого полковник еще предполагал, что его протеже был убит бандитами, то теперь стало ясно – это дело рук мага. Флакончик с таинственным зельем, найденный в кармане лейтенанта, стал последним недостающим звеном, и вся мозаика сложилась. Теперь, задним числом, Георгий видел кучу странностей в поведении Леонида. Тогда же, занятый подготовкой почвы для раскрытия в Конторе информации о Вадиме Солонине, он списал все эти признаки на нервную усталость. Особенно горько было осознавать, что Леонид написал докладную записку о «недопустимых преступных промахах» своего начальника. Видно, устал мальчик ходить в лейтенантах и захотел возглавить отдел. Георгий тяжело вздохнул и подумал, что зря он в свое время не наплевал на секретность и не показал Леониду меморандум, оставленный его отцом с уходом из Конторы.