Рождение

Отаку Феликс

– Если ты не хочешь, чтобы я так поступала, то не попадай в такие положения.

– Что?

– Если ты подставишься под удар, я тебя снова закрою. Поэтому если тебя это не устраивает, то больше не подставляйся.

– Ты мне ставишь условия?

– Нет. Я просто сообщаю о своей реакции. Если тебе будет грозить опасность, я сделаю ВСЕ, чтобы ее предотвратить. Ты для меня дороже всего, и я не позволю тебе умереть. Ты можешь на меня обижаться, бить, наказывать, прогонять. Мне плевать, если я спасу тебя.
– Я стоял и с офигением смотрел в эти серьезные и решительные глаза. Какой же я дурак! Думал, что раз ей четырнадцать лет,

то она все еще ребенок, но упустил из виду, что в таком окружении, в котором жила Хина взрослеют очень быстро. И сейчас передо мной стоял не ребенок, а молодая девушка, со стальной волей. Злоключения либо ломают человека, либо закаляют его и Хина - именно второй вариант. Она не отступится от своего. Я вздохнул и просто обнял эту малышку.

– Дурочка.
– Беззлобно сказал я.
– От того удара я бы не умер. Ты же не забыла, что в Сегунда этапа все раны, даже смертельные у меня исцеляются?
– Девушка замерла, а потом ее уши стали стремительно краснеть. Лица я не видел, ведь она уткнулась мне в грудь.
– Все с тобой ясно...

– Прости, я как-то не подумала.
– Я отстранил ее и посмотрел в глаза. Действительно стыдно. Ну уж нет, так просто ты за мои переживания не отделаешься!

– А ты подумала, что чувствовал я, когда тебя вспарывали, как свинью на скотобойне?
– В ее глазах промелькнуло понимание, а потом опустила голову и еще сильнее покраснела.

– Извини.
– Ну как я могу долго сердиться на это чудо?

– Ладно.
– Я потрепал ее волосы.
– Пойдем, поговорим с нашей будущей элитой.

– Братик.

– Хм?

– Ты на меня не сердишься?

– К сожалению нет.

– А почему "к сожалению"?

– Потому что следовало бы не просто сердиться, а выпороть тебя хорошенько, а потом запретить Чите тебя лечить.

– Ну, если тебе от этого станет легче...
– С хитрым огоньком в глазах протянула девушка. Ой, не к добру эта ее дружба с Арди, ой не к добру...

– Молчи уже, мазохистка малолетняя.
– Я открыл портал и вместе с ухмыляющейся Хиной вернулся в свою квартиру.

В гостиной нас уже ждали все, даже раненные: к моему возвращению уже все успели очнуться. Хотя нет, не все. Старк... Хотя черт его знает - спит он или без сознания. Ну, еще и фракцион Тии остался в мире живых, но они должны вернуться, как только Орихиме закончит их лечить. То есть с минуты на минуту. Арди тоже уже была здесь. Самым незаметным был Гин: сидел в уголке и с любопытством на меня жмурился. Остальные были предельно серьезны и ждали моих слов. Даже Нел не бросалась с визгом мне на шею.

– Король умер, да здравствует король! Гриммджоу, Улькиорра. Я думаю, мне нет необходимости объяснять вам ситуацию: меня не было достаточно долго, чтобы Тиа и Нел ввели вас в курс дела.
– Улькиорра кивнул, а Гриммджоу молча ожидал продолжения.
– Итак? Вы со мной или сами по себе?

– Откуда нам знать, что Айзен умер?
– Спросил Гриммджоу.

– А он и не умер.
– Шок!
– Его запечатали на несколько десятков тысяч лет в подземельях Готей 13. Что недалеко от смерти.

– Я с тобой.
– Как обычно ноль эмоций в голосе Улькиорры.

– Тск!
– Гриммджоу уставился в окно, а потом сказал.
– Я тоже.

– Замечательно. Ах да, Гин-сан! Как я мог о вас забыть! Прошу.
– Я открыл портал в Ямагату.
– В Ямагате шинигами нет, и вам ничего не грозит.
– Гин не сдвинулся с места, продолжая внимательно

на меня жмуриться. Так и стояли: я, с легкой улыбкой напротив открытого портала и Гин, стоящий в уголке. Постепенно обстановка накалялась: Гриммджоу положил руку на меч, а Улькиорра полностью повернулся к Гину, чтобы того было удобнее атаковать. Поняв, что игру в молчанку ему не выиграть, он решил начать разговаривать.

– Жестокий вы, Киз-кун. Выбрасываете меня на улицу, мне же жить негде!

– Ну, уж простите, Гин-сан. Мне удалось приватизировать Лас Ночес, так что тут произойдет капитальный ремонт и, к сожалению, комнаты для вас в новом плане нет.

– Какая жалость, Киз-кун. Неужели вы прогоните бездомного и беззащитного шинигами?

– Можете нас оставить наедине, пожалуйста?
– Обратился я к остальным, закрыв портал и не прекращая сверлить Гина взглядом. Улькиорра молча пошел к выходу. Нел немного обеспокоенно на меня взглянула, но ничего не сказала. Хина подхватила теперь уже откровенно храпящего Старка, а остальные вышли молча. Теперь Гин жмурился на меня заинтересованно.
– Почему ты хочешь остаться здесь, Гин? Вряд ли тебя прогонят, приди ты в Орден. А если не хочешь больше драться, можешь спрятаться на севере Евразии.

– Орден и Гильдия? Не нравятся они мне.

– Гин. Мне кое-что о тебе известно. В частности причина, по которой ты решил втереться к Айзену в доверие, чтобы в подходящий момент его убить.

– Интересно, и что же это за причина?

– Матсумото Рангику.
– Его улыбка немного поблекла.

– Вот как... И что с того?

– Айзен побежден, твоя цель выполнена. Может не ты убил Айзена, но тем не менее, он побежден. Что теперь? Чего ты хочешь теперь?

– Твоя осведомленность меня пугает, Киз-кун.
– Молчу, жду ответа.
– Что я хочу... У меня нет цели. Я с самого начала не рассчитывал выжить - если не Айзен убьет, то шинигами казнят, а тут ты появился и меня спас. Зачем?
– Гин даже открыл глаза и стал внимательно за мной наблюдать.

– Зачем? Глупый вопрос. На начальной стадии моей организации любой меч на счету. Тем более меч капитана.

– Хочешь завербовать? Меня?
– Он казался удивленным.

– А почему бы и нет?

– ... А ты интересный арранкар, Киз-кун. Ты пробудил во мне интерес. Мне даже хочется посмотреть, что у тебя выйдет. Так что я приму твое предложение.

– Что ж. В таком случае пора заняться делами.

Следующие три дня мы занимались младшими арранкарами: надо было отсеять лояльных Айзену от лояльных мне. К счастью последних оказалось больше девяноста шести процентов. Оказывается, младшие арранкары просто ненавидели Айзена: он обещал им силу, а в итоге ничего не изменилось: они оставались бессловесными рабами более сильных собратьев. Но в отличии от "дикой" жизни, здесь у них не было даже шанса изменить положение, так как поедание других больше не усиливало арранкаров. Поэтому они были рады смене власти: хоть они и не надеялись изменить свое положение, но считали, что лучше подчиняться собрату, нежели шинигами. Поэтому кроме Лоли и Меноли мы никого на поводок так и не посадили: те единицы, что были верны Айзену того не стоили и их просто выгоняли из Лас Ночес. А то, что в это время Хина "была в мире живых" и то, что выгнанных арранкаров больше никто и никогда не видел, не более чем совпадение. Они наверняка просто ушли куда-то очень далеко.