Рождение
Шрифт:
29. Смерть фараона.
Исхат шестой отдыхал у себя в шатре, когда ему доложил начальник его личной охраны Наир, что прибыл гонец из Александрии со срочным посланием.
– Пропустите его,- разрешил фараон.
Вошедший Герес приблизился к Исхату, стал перед ним на одно колено и протянул ему папирус.
– Ты кто такой?- спросил фараон, разворачивая послание.
– Я Герес,- доложил воин,- стражник из личной охраны Главного жреца.
– Ну, и как себя чувствует наш Великий служитель Богов?- с иронией в голосе поинтересовался Исхат, начиная читать манускрипт.
– Он умер, Солнцеподобный фараон,- сказал Герес.
– Как умер? От чего умер?- удивился Исхат, прекратив чтение.
– Его укусила змея, когда он был в долине Священных Захоронений.
– Вот видишь как, получается,- ехидно проговорил фараон,- он обещал мне, что уговорит Богов, чтобы они помогали нам. А даже не смог их уговорить, чтобы они ему самому помогли. Наверное, Боги его не очень любили. А вот я здесь и без помощи Богов победу одержал.
Стоявший рядом Анусий засмеялся.
– Ну, ладно,- рассуждал фараон, продолжив чтение послания,- он него всё равно толку было мало. Я говорил ему...
После этих слов Исхат шестой замолчал, лицо у него исказилось от гнева.
– Ах, она распутница,- прокричал фараон.- Ах, она потаскуха. Пока муж занимается государственными делами, она расшатывает мой трон. Похотливая девка. Ну, я ей покажу.
Поражённый Анусий бросился к Исхату, пытаясь его успокоить:
– Тебе нельзя так волноваться. Успокойся. Что там ещё случилось?
– Эта царица Изида,- с трудом подбирая нужные слова, говорил фараон,- замарала супружескую честь царицы Египта. Она с кем-то там снюхалась. Пока я здесь своей жизнью рискую ради блага всего государства, она умудрилась забеременеть.
– Вот видишь,- назидательным тоном произнёс Анусий,- я всегда говорил, что женщины - все развратницы и предательницы.
– Да, ты как всегда был прав,- согласился с ним Исхат.- Я так заботился о ней, а она неблагодарная... Ну, ничего, я восстановлю порядок в своём дворце. Я каленым железом выжгу в нём разврат и измену. Сегодня же возвращаемся в Александрию. Наир, приготовь отряд кенийцев, они будут сопровождать меня.
Палящее яркое солнце добралось до середины неба и зависло над землёй, остановив на мгновение, безудержно уходящее вперед время. Наступил полдень.
Чёрная тень от парящего в вышине грифа ползла по мёртвому городу. Птица сделала ещё два круга над руинами Дамаса и опустилась на одну из самых высоких башен крепостной стены. В тот момент, когда когтистые лапы грифа коснулись каменного пола, птица, изменив свой облик, превратилась в человека в чёрном длинном плаще. На вид ему было лет тридцать. Правильные черты лица, чёрные длинные волосы, нос с горбинкой, плотно сжатые губы, глаза цвета неба, атлетическое сложение тела, говоря одной фразой - эталон мужской красоты. Очевидно, что он мог понравиться любой женщине. Но данное прекрасное творенье, к сожалению, не было создано для того, чтобы приносить радость и наслаждение. Ангел Смерти Дезар стоял на вершине башни и осматривал развалины некогда величественного города. Тысячи изуродованных мёртвых человеческих тел, лежащих повсюду, явно доставляли ему удовольствие. Дезар улыбался. В его глазах поблескивали весёлые огоньки рубинового цвета.
– Да, натворил дел этот Исхат шестой,- размышлял Ангел Смерти.- Есть на что посмотреть. Приятно глазу. Он бы мог с успехом служить у меня помощником. Сразу видно, что этот человек понимает толк в прелести смерти.
В это время его внимание привлёк отряд всадников и роскошные носилки фараона, которые удалялись в юго-западном направлении от Дамаса.
– Похоже на то, что Исхат шестой собрался домой,- догадался Дезар.- Интересно, почему это он так заторопился? Даже бросил своё любимое занятие - войну. Что же могло послужить причиной такого решения? Хотя, какая разница. Меня это не касается. А вот то, что он намеревается вернуться в Египет - это уже относится непосредственно к моим прямым обязанностям. Повелитель Далюс поставил на него печать смерти, и умереть он должен сразу, как только возвратится в Египет. Так что мне есть чем заняться. Полечу за ним. Здесь ошибиться нельзя. Сам Князь тьмы на него поставил печать смерти с особым условием. Надо выполнить всё в точности. А то повелитель... Ну, убить он меня, конечно, не убьёт так, как убить меня невозможно, я сам - смерть. Но то, что придумает для меня какую-нибудь пакость и страдание - так это точно. Он на такие штуки большой мастер. А всё же жаль, что Далюс приказал погубить этого Исхата. Я бы от этого фараона ещё очень много пользы смог бы поиметь. Очень полезный человек для моего дела, очень.
Дезар оттолкнулся от каменной плиты башни, подпрыгнул и превратился в грифа. Птица сделала ещё один круг над поверженным Дамасом и полетела догонять караван Исхата шестого.
Неумолимое время подтолкнуло раскалённое солнце, напоминая, что ему пора двигаться дальше, и светило, потеряв равновесие в центре неба, перевалило за полдень.
К вечеру следующего дня, караван фараона подошёл к границе Египта. Как только отряд пересёк условную линию, разделяющую два государства, Исхат шестой приказал остановиться.
– Ночевать будем здесь,- повелел фараон начальнику своей охраны Наиру.- Разбивайте лагерь. Мой шатёр поставьте вон под теми пальмами.
Наир поклонился и поспешил исполнять распоряжение фараона.
Оазис, где расположился караван, был истинно райским уголком. Небольшой водоём и пальмовая роща доставили неописуемое удовольствие, столь измученным длительным дневным переходом по пустыне путешественникам.
Вся Египетская армия под командованием Парисия должна была возвратиться в Александрию позже. Исхат шестой взял с собой для охраны отряд личных телохранителей, состоявший из опытных кенийских кавалеристов. Командовал "бессмертными" непревзойдённый воин - Наир. Человек мужественный, сильный и беззаветно преданный своему фараону.
Гриф всё время следовавший за караваном, кружил высоко в небе над лагерем Исхата шестого.
– Ну, что же,- подумал Ангел смерти, наслаждаясь приятным парением в воздухе,- вот и пришло время исполнить волю Далюса. Фараон пересёк границу Египта. До восхода солнца я должен его убить.
Гриф опустился возле шатра фараона и только коснулся песка, сразу же превратился в чёрную с жёлтыми полосками здоровенную гадюку. Змея подняла голову, осмотрела всё вокруг и поползла к палатке Исхата шестого. Протиснувшись под матерчатым пологом шатра, она заползла внутрь. Исхат и Анусий лежали на постели обнажённые.
– Что-то у меня на душе тревожно,- проговорил Анусий.- В груди, как будто клещами сжимает. И сердце ноет. Как бы беды какой-то не было.
– Да, предчувствия тебя не подводят,- подумала змея.- Тебя-то ведь я тоже убью. Печать Повелитель на обоих поставил.
– Перестань нагонять тоску, Анусий,- проговорил Исхат.- Завтра к вечеру будем уже в Александрии. Вот там и повеселимся. Давай спать. Я устал за сегодняшний день.
Змея подползла к самой кровати, поднялась и посмотрела. Фараон мирно спал вместе со своим фаворитом. Гадюка осторожно пролезла под шеей Исхата и обвилась своим телом вокруг его горла. Постепенно сжимая кольцо, получившейся удавки, змея принялась душить фараона. Исхат, поначалу, даже не проснулся. Но когда петля затянулась сильнее, ему стало трудно дышать, и он открыл глаза. Фараон попытался позвать на помощь, но горло его было сжато мёртвой хваткой гадюки. Он хрипел, глаза у него выпучились, но спасти себя Исхат не мог. Лицо его посинело. Всё тело содрогалось от судорог. Проснувшийся Анусий, поначалу, не мог понять, что происходит. Сообразив, что фараон вот- вот погибнет, он бросился ему на помощь. Фаворит ухватился руками за тело змеи и попытался разжать его. Но ничего не получалось. В пылу схватки он даже не сообразил, что можно разрубить гадюку кинжалом, который лежал рядом на столе, на подносе с фруктами. Поняв, что одними руками со змеёй ему не справиться, он решил укусить её. Как только он приблизился к гадюке, та повернула к нему свою голову и ужалила его в шею. Анусий застонал от боли и тут же упал, рядом с Исхатом, корчась в судорогах. Кровавая пена потекла у него изо рта. Через мгновение фаворит затих. Змея продолжала душить фараона. Исхат раскинул руки в стороны и прекратил попытки сопротивления. Силы покинули его вместе с жизнью. Гадюка освободила ему шею. Отползла на край кровати и посмотрела на убитого ею фараона.